Грех и шоколад - К. Ф. Брин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Восхитительная трапеция его торса сужалась к тесно обтянутым спортивными штанами мускулистым бедрам. Он взмахнул руками – и перекатывающиеся на его руках бугры бицепсов заворожили меня, как завораживает голос гипнотизера на магическом шоу.
Промокший атлет накинул на плечи белое полотенце и присоединился к ждущей Кирана компании. Кто-то из этих парней был в толстовке, кто-то с обнаженным торсом, но все двигались – и даже стояли – с убийственной гармоничной грацией.
– Готов? – крикнул один из них.
Киран кивнул, и раздался сигнал.
Он ринулся вперед быстрее любого обычного человека, пробежав по скошенным столбам, как по ровной дороге. В мгновение ока оказавшись на платформе, он, перебирая руками, с поразительным проворством взобрался по канату. Потом настала очередь бревна, которое он обхватил своими длинными руками и ногами, и покатился, держась за него – так легко и стремительно, что казалось, будто это его обычный способ передвижения.
Очередное препятствие перекрывало мне обзор, но, судя по крикам приятелей Кирана, перемещающихся следом за ним по галерее, ясно было, что он благополучно приземлился на плавучем острове. Я сделала шаг в сторону, чтобы посмотреть, как он бежит по неровной поверхности, одолевает изогнутый вал – и штурмует каменную стену, победившую предыдущего атлета.
С каким же наслаждением я смотрела, как напрягаются его великолепные мышцы, когда он тянется, ища опоры для рук и ног, карабкаясь вверх по отвесному склону. А как поблескивала влага на его идеальной спине!
Тело мое ломило так сильно, что я не сразу заметила движение на другой стороне помещения.
А когда заметила, шок и страх накрыли меня. Там стоял кобник Ямс. Он хмурился. В руке он держал папку, и меня пробрала нервная дрожь. Он получил мои результаты?
Я попятилась, потеряв Кирана из виду – как раз когда он добрался до вершины стены, ухватился одной рукой за какой-то крохотный выступ, качнулся – и исчез.
– Не может быть! – воскликнул парень, недавно упавший в воду. – Я был уверен, что он сорвется!
– Раскошеливайся, – его сосед выставил ладонь, и тут они заметили новоприбывшего.
Вся группа «болельщиков» дружно содрогнулась, их позы и выражения лиц разом изменились. Если раньше они были расслаблены и раскованы, то теперь определенно насторожились. Мужчины повернулись к кобнику, загородив собой Кирана, который уже перешел к следующему этапу полосы препятствий.
– Никому не позволено являться сюда, когда Полубог Киран тренируется. Тебе это известно, – сказал один из парней, самый высокий из группы, с бронзовой кожей и большущими руками.
Я поморщилась и отступила еще дальше в тень.
– Он просил, чтобы я принес… определенные результаты, – с важным видом заявил кобник. Особенно надменной получилась пауза. – Как только они будут получены. И поверьте, ему захочется их увидеть.
Он прижал папку к груди, явно не собираясь передавать ее подчиненным.
Все-таки кобнику следовало бы подумать над своим поведением – а то того и гляди окажется он в одном из многочисленных окрестных бассейнов.
Недавно искупавшийся парень, чьи влажные светлые волосы торчали во все стороны, оглянулся, проверяя, как там Киран.
– Он почти закончил.
Я ожидала, что они переместятся, чтобы не отстать: Киран буквально пролетал препятствия, испытывая не больше затруднений, чем во время прогулки по парку. Но мужчины вместо этого сбились в кучу, образовав эдакую стену, преградившую кобнику путь в глубину их «логова». Они по-прежнему держались напряженно и настороженно, явно готовые агрессивно среагировать в любой момент.
У меня создалось впечатление, что то, что тут не должен присутствовать никто, кроме Полубога и его избранных – факт широко известный. Хотя табличка на дверях и не помешала бы…
Как будто это имело бы значение.
Через пару секунд вновь взревела сирена, да так, что кобник подпрыгнул. Выглядел он в общем-то спокойным и собранным, но позы парней не предполагали двойного прочтения. Несомненно, он чувствовал напряжение, повисшее в воздухе.
Еще миг – и по галерее пронеслось размытое пятно. Киран остановился за спинами парней. Он повел плечами – и мускулы на его широкой груди проступили неимоверно отчетливо.
Я громко сглотнула.
– Ну? – без предисловий поинтересовался он.
Его люди расступились, как море перед Моисеем.
– Да. Эммм… – Кобник Ямс протянул документы; плотная бумага подрагивала в его руке. – Как вы и ожидали. У нее пятый уровень.
От леденящего холода у меня свело кишки. Это же невозможно! Пятый уровень – высший из всех, каким могут обладать маги небожественного происхождения. Пятый уровень способен на фантастические вещи – играть со стихиями, создавать иллюзии, летать. У меня никак не могло быть столько силы. Тут явно какая-то ошибка.
В воцарившейся тишине Киран открыл папку. Сердце стучало у меня в ушах. Он перевернул страницу и продолжил читать. Все вокруг застыли, даже не шевелясь.
Я подалась вперед, объятая нетерпением. Все во мне хотело заорать: «Нууу?» – и одновременно сказать ему, чтобы он выбросил эти результаты в помойку, забыл о них и позволил мне продолжать мою заурядную жизнь в щели между сообществами. Или, если он действительно хочет мне помочь, то пускай замолвит словечко в местном заведении по производству и продаже мороженого, где я могла бы подняться по карьерной лестнице аж до управляющего, если, конечно, правильно разыграть карты. Не создана я для магии пятого уровня, не гожусь для нее – ни по природе, ни по характеру, ни уж, тем паче, по родословной.
Не говоря уже о том, что в моей магии не так уж и много захватывающих проявлений. Ну разве что вам нравятся мертвецы.
Но даже если бы я и была пятым уровнем, это ничего бы не изменило. Ни-че-го. Киран должен это понимать.
– Кто-нибудь еще это видел? – спросил Киран ровным, бесстрастным, ничего не выдающим голосом. Я принялась нервно грызть ноготь.
– Нет, сэр, как вы и просили.
– А ее мать? Могла она передать это по наследству?
– Ну, сэр, это трудно определить без дальнейшего анализа. Генетика порой проявляется уникальным образом.
– Значит, мы не представляем, как это произошло. Мать ее умерла, отец не установлен, так что мы в тупике. – Киран перевернул очередной лист. Мне до смерти хотелось узнать, что же такого интересного он нашел в этих бумагах. – Есть ли какие-либо основания подозревать, что она это знала?
Уголки губ кобника опустились:
– С учетом моей консультации с Аутентификатором, я полагаю это маловероятным. Судя по ее досье, большую часть своей жизни она испытывала серьезные затруднения, не имея доступа к обучению или руководящему участию. В ней просматриваются характерные черты
