Семь дней страсти - Виктория Дал

Мальчик. У Ланкастера сжались кулаки.

— Убирайся.

— Ты сейчас говоришь от имени его светлости? — удивленно поднял брови Ричмонд. — Я и представления не имел, что вы такие близкие друзья.

— Убирайся.

Ланкастер сделал шаг к нему.

— Не раньше, чем верну себе свою собственность.

— Она не твоя собственность, подонок.

Ланкастер неожиданно набросился на него, вцепившись, как охотничья собака, в шею под подбородком Ричмонда, пока его не схватили за плечи.

— Милорд! — закричал дворецкий. — Пожалуйста!

Ланкастер еще сильнее сжал горло противника и увидел, как в глазах Ричмонда промелькнула тревога. Его трость стукнула Ланкастера по голени. Брэм бесстрастно наблюдал за происходящим. Чьи-то руки наконец оторвали Ланкастера.

— Лорд Ричмонд, — прозвучал из-за спины Ланкастера голос Сомерхарта. — Я что-то не припоминаю вашего имени в списке гостей.

— Где она? — проскрежетал Ричмонд, прижимая руку к горлу.

— Может быть, пройдем в мой кабинет? Ланкастер, присоединяйтесь к нам.

Все еще сжимая пальцы вокруг воображаемого ненавистного горла, Ланкастер оцепенело оглянулся. У него на плече лежала рука Сомерхарта, поэтому он повернулся и, отойдя на шаг, освободился от нее. Лица в толпе, смотревшие на них, казались ему бледными овалами с открытыми ртами и расширенными от ужаса глазами.

— Хорошо.

Виконт направился в сторону кабинета Сомерхарта, прошлое последовало за ним как отблеск пламени.

— Ричмонд здесь, — тихим голосом сказала Эмма, провожая Синтию из танцевального зала. — В моем доме.

Ее голос дрожал от ярости, а может быть, это дрожало тело Эммы.

— Ричмонд? — Синтия удивилась, как спокойно она произнесла это имя. — Где?

— В кабинете Харта. Муж хотел, я думаю, прекратить эту безобразную сцену, но я бы предпочла, чтобы Николас выбросил эту собаку за дверь.

— Мне очень жаль, — пробормотала Синтия.

— Не говори чепухи. — Эмма остановилась у входа в длинный коридор. — Ты бы хотела присоединиться к ним? Я понимаю, что ты слишком нервничаешь, но они обсуждают твое будущее, в конце концов.

Да, она нервничала. Внутри все жгло словно кислотой от мысли о том, что она может, оказаться с этим человеком в одной комнате. Но она встречалась с ним раньше. Одна.

— Я бы хотела присоединиться к ним, если вы покажете мне дорогу.

— Умница, — улыбнулась Эмма. — Иди за мной. Мы не должны позволять мужчинам определять наше будущее, правда?

— Точно, — пробормотала Синтия. — Я скорее отдамся волкам на съедение. Не в обиду его светлости, конечно.

— Они странные создания, эти мужчины, — подмигнула Эмма.

Улыбка сползла с лица Синтии, когда она поняла, что они остановились перед высокой внушительной дверью. Эмма открыла ее и, к огромному облегчению Синтии, вошла в комнату следом за ней. Стены до самого потолка были отделаны темным деревом, а темно-коричневая мебель подчеркивала строгий стиль помещения.

Четверо мужчин стояли друг напротив друга по обе стороны стола, за спиной каждого стояли стулья, но никто из них не собирался садиться. Когда Синтия закрыла дверь, голова Ника резко повернулась в ее сторону и по лицу пробежала гримаса недовольства.

— Ага, вот и она, — промурлыкал Ричмонд.

Но Синтия даже не посмотрела в его сторону.

— Ты должна уйти, — резким голосом сказал Ник.

— Нет.

— Я не хочу, чтобы он смотрел на тебя.

Ричмонд захихикал, услышав эти слова, и в атмосфере комнаты почувствовалось напряжение. Сложив руки на груди, герцог прислонился к столу и холодно посмотрел на Ричмонда.

— В настоящее время мисс Мерриторп моя гостья, и она никуда не собирается уезжать из моего дома.

— Даже герцог, — хмыкнул Ричмонд, — не может удержать отца от встречи с дочерью.

— Вы ей не отец.

— Камбертсон намерен вернуть ее.

— Мое общение с мистером Камбертсоном вас не должно волновать. Если у вас все, Смит проводит вас к выходу.

— У меня еще не все, — фыркнул Ричмонд. — Моя потребность в наследнике сильнее желания этой бойкой девчонки обрести независимость. Мой кузен должен стать наследником, но он абсолютно не подходит на эту роль.

— Не подходит? — гаркнул Ник.

— Эта девчонка была обещана мне, а она нарушила договор о нашей помолвке, разыграв детскую трагедию. Отец вернет ее, и мы завтра поженимся. — Ричмонд выдернул из кармана бумагу. — У меня есть разрешение на вступление в брак, можете посмотреть. Через несколько часов она станет моей женой.

Ник резко выдвинулся вперед:

— Ты больше никогда даже рукой до нее не дотронешься, проклятый распутник.

— О, она не станет возражать, — с подчеркнутой медлительностью произнес Ричмонд. — До нее уже дотрагивались, и я уверен, вы знаете.

Он насмешливо изогнул бровь.

— Надеюсь, она не пыталась убедить вас, что это я лишил ее девственности. Я считаю себя настоящим джентльменом.

Столкнувшись с барьером в виде стола, Ник просто бросился на него и потянулся к Ричмонду, который предусмотрительно быстро попятился назад.

— Закрой свой рот и не говори о ней! — прорычал Ник.

Он был похож на зверя, выгнувшего спину и оскалившего зубы, когда стукнул кулаками по столу. Синтия испугалась — неизвестно, что он мог сделать дальше. И даже герцог смотрел на Ника с неуверенностью, двигаясь вокруг стола и подняв руку, словно хотел успокоить всех.

— Я убью тебя.

Ник перегнулся через стол и не спускал глаз с Ричмонда. Ричмонд отошел от стола так далеко, что плечами зацепил шторы, и улыбался.

— Мне кажется, я уже слышал эти слова от тебя раньше, мальчик.

Синтия, которая направилась к ним, замерла. Что он имел в виду?

— Брэм, — рявкнул Ричмонд, и человек сразу оказался с ним рядом. — Я думаю, мы уже опаздываем к Камбертсону. Скоро увидимся, ваша светлость. Опять.

Синтия поспешила к Нику и была почти рядом, когда Ричмонд прошел к выходу. Ник опустил голову, кулаки лежали на полированной поверхности стола. Он шумно дышал, как загнанная лошадь.

Что имел в виду Ричмонд? Когда это Ник угрожал убить его?

В тот момент, когда она решила, что противостояние закончено, и с облегчением вздохнула, Ричмонд остановился и медленно повернулся.

Наклонившись к Нику, он что-то прошептал ему. Что-то ужасное и не имевшее смысла.

— Надеюсь, она кричит так же привлекательно, как ты кричал, мальчик.

Все поменялось так быстро, что время, казалось, остановилось, чтобы приспособиться к каждому движению в комнате.

Ник вскинул голову, словно получил пощечину, и Ричмонд отошел с самодовольной ухмылкой, уверенный, что нанес смертельный удар. Синтия увидела лицо герцога как раз в тот момент, когда в его глазах мелькнуло ужасное осознание этих слов. Синтия понимала мысли, которые одолевали его в этот момент, потому что такие же мысли взорвались и в ее голове.