Счастье Феридэ - Бадри Хаметдин

— Конечно, но кроме своей кровати, ничего больше не могу вам предложить, — спокойно и с достоинством произнесла я.

— Это очень приятное место, Феридэ, — попробовал пошутить князь, но мой взгляд заставил его переменить тон.

Орлов откашлялся.

— Как я уже говорил, Феридэ, доктор Штольц — очень расчетливый человек. Его математические мозги часто служат профессору хорошую службу, но на этот раз они сыграют против него. Мы с вами готовим побег. Все как полагается — с дырой в заборе и прочее. Назначаем время. Но я рассказываю об этом доктору. Он, конечно же, верит, но проверяет правдивость информации, встречая вас около знаменитой дыры. Тут вы уж должны хорошо сыграть, Феридэ. Во всяком случае, чтобы доктор не заподозрил о нашем сговоре…

— Князь, — перебила я Орлова, — у меня предложение…

— Слушаю вас. — Мужчина с интересом посмотрел на меня.

— Вы, наверное, в курсе, что в больнице я веду дневник, — начала рассказывать я, — так вот, доктор Штольц знает об этом. Он даже тайно его читает…

— Вы уверены?

— Я не расстаюсь с тетрадью, но моя интуиция подсказывает, что это так, — уверенно произнесла я.

Орлов потер подбородок.

— Интересная и неожиданная новость. Она упрощает задачу. Феридэ, представьте себе, что мы в этот момент договариваемся о побеге. В своей тетради опишите все так, чтобы заинтриговать Штольца. Я же, со своей стороны, расскажу ему то же самое.

Пансион, 20 ноября

Как прошел первый побег, я подробно описала в своем дневнике. На сегодня у нас намечена вторая попытка.

Проснувшись раньше обычного, я почувствовала неприятное волнение. Орлов, конечно, все рассчитал правильно. Оставалось надеяться, что наш план сработает и профессор проглотит наживку. А если нет? Думать об этом не хотелось.

В дверь негромко постучали.

— Войдите, — сонным голосом произнесла я.

«Парадоксальная ситуация, — подумалось мне, — ведь дверь запирают снаружи, а когда желают войти — стучатся…»

Ключ повернулся несколько раз, и порог переступила моя надзирательница. Вчера Орлов передал мне флакон со снотворным.

— Феридэ, — предупредил он, — это очень сильное средство, и достаточно нескольких капель, чтобы человек мгновенно уснул.

— Я волнуюсь, а вдруг ничего не получится, — срывающимся голосом проговорила я.

Князь ободряюще похлопал меня по плечу:

— Главное — сделать это незаметно, а в остальном все будет нормально…

И сейчас, сквозь полуоткрытые глаза, я наблюдала за моей жертвой. Старуха убирала в комнате, с шумом водя тряпкой по полу, то и дело задевая кровать. Наконец она ушла, и я спокойно погрузилась в свои мысли: «Главное — в последний момент не струсить. Пока князь будет отвлекать профессора, я должна подлить снотворного в чашку надзирательницы».

Резко вскочив с постели, я подбежала к двери и позвонила в колокольчик. Его мне повесил доктор, чтобы можно было беспрепятственно вызывать старуху к себе. После неудачного побега профессор никогда не оставлял мою дверь открытой.

По коридору раздались шаркающие шаги. Женщина явно не торопилась на вызов. Наконец ключ повернулся, и передо мной возникла надзирательница. Хорошо, что она была немая, а так бы мне пришлось выслушивать ее ворчливые ругательства. А то, что старуха меня ненавидит, я не сомневалась.

— Принеси мне умыться и завтрак. — Мой голос приобрел командирскую интонацию.

Сверкнув глазами, женщина удалилась, не забыв запереть за собой дверь. Я прошлась из угла в угол, меряя шагами свою камеру.

«Четыре метра туда, четыре обратно», — стучало у меня в голове.

Через пятнадцать минут надзирательница внесла таз с водой и вышла за завтраком. Уже почти месяц, как я видела свое лицо лишь в отражении воды. Несколько раз мне удавалось мельком взглянуть в зеркало в доме профессора, но разве для женщины этого достаточно! Из круглого таза на меня глядело осунувшееся бледное создание с синяками вокруг глаз и скорбно сведенными бровями. Я опустила ладони в воду, и незнакомка рассыпалась на множество прозрачных осколков…

На завтрак мне принесли яйцо всмятку, творог, булочку и кофе. С трудом я съела половину, и то лишь потому, что заставила себя, зная о предстоящем побеге. Старуха унесла остатки завтрака, и я с наслаждением вытянулась на кровати. Несколько часов мне можно будет спокойно подумать…

Наконец-то наступило время отправляться на прогулку. Обычно перед этим мне наносил визит профессор. Сегодняшний день не был исключением — Штольц вошел в комнату и улыбнулся.

— Как чувствуете себя, Феридэ? — Скрипучий голос доктора пробирал меня до самых костей.

С трудом сдержавшись, чтобы не закричать, я как можно любезнее ответила:

— Спасибо, неплохо.

Штольц сел на кровать и принялся ощупывать меня с ног до головы.

— Сон нормальный?

— Более-менее.

— Температура?

— Немного повышена.

Профессор внимательно осмотрел мои зрачки.

— Никаких изменений. — Мне показалось, что его голос прозвучал недовольно.

— А что, разве это плохо?

Казалось, доктор не слышит меня, но последний вопрос задел его за живое.

— Слушайте, Феридэ, не лезьте не в свое дело. Радуйтесь, что я так лояльно отношусь к вам. После того, что вы выкинули на прошлой неделе… Другой бы на моем месте так бы не нянчился с вами.

Меня так и подмывало ответить Штольцу грубо, но, помня о побеге, я сдержалась.

— Простите, я забыла, что мое здоровье — секретная информация.

— Так-то лучше. — Профессор с трудом подавил гнев.

Окончив осмотр, он поднялся.

— Вы так рано уходите? — невинным голосом поинтересовалась я.

— Да. Дела…

— Какие, если не секрет? — Я не отступала.

Профессор почесал шею.

— Нет, не секрет. У меня встреча с Орловым.

Штольц не преминул обратить внимание, как я отреагирую на это известие. Мне не оставалось ничего другого, как поморщиться.

— Не выношу этого выскочку…

Похлопав отеческим жестом меня по плечу, доктор направился к выходу.

— Что поделаешь, Орлов — мой друг… А с вами мы поговорим завтра.

Когда за профессором закрылась дверь, я показала ему язык. Настроение поднялось, потому что все шло по плану.

«Орлов уже здесь… Он постарается задержать профессора как можно дольше. А мне необходимо усыпить старуху».

Когда надзирательница приносила мне обед, то всегда оставалась рядом и следила за тем, как я глотаю пищу. Часто ее пристальный взгляд мешал мне есть. Я давилась, глотала, но выгнать старуху мне не разрешал доктор.

Сегодня все было как обычно. Надзирательница на подносе принесла первое, второе, компот и, усевшись напротив меня, подперла рукой голову. Я взяла ложку и, помешивая ею суп, вдруг нечаянно опрокинула тарелку. Старуха всплеснула руками и бросилась поднимать. Пока она возилась внизу, я, отпив несколько глотков компота, быстро вылила в стакан полбутылочки заветного пузырька. Меня не смутило даже то, что доза снотворного была явно больше, чем нужно.

— Ой простите, — заохала я.

Подобрав тарелку, женщина уселась на кровать, заняв прежнюю позу. Я решила, что подходящий момент наступил.

— Вы знаете, мой компот имеет странный привкус, — раздраженно начала я, — попробуйте глоток.

С этими словами я протянула стакан старухе, моля Аллаха, чтобы все получилось. Не знаю, было ли столь сильным мое желание, или подействовало что-либо другое, но надзирательница осторожно взяла посудину и отпила немного жидкости. Недоуменно пожав плечами, она поставила стакан на поднос. Теперь оставалось только ждать. Второе блюдо я ела очень медленно, делая вид, что смакую каждый кусочек.

Когда прошло десять минут, я заволновалась — неужели не сработает? Но лекарство не подвело: старуха вдруг разом уронила голову на руки и захрапела. На всякий случай я подергала ее за плечо. Женщина никак не реагировала. Порывшись у нее в карманах, к своему огорчению, я не нашла ключа от комнаты. Это немного сбило меня с толку, но все стало вновь на свои места, когда, выбежав в коридор, я обнаружила всю связку ключей в двери снаружи. Заперев комнату, мне не оставалось ничего другого, как прихватить ключи с собой.

Хорошо, что мы с Орловым подробно обговорили план операции и даже прорепетировали неделю назад. Осторожно пробравшись в сад, я подошла к забору и, отыскав заветную доску, отодвинула ее в сторону. Прямо напротив стоял экипаж князя, и мне оставалось сделать всего несколько шагов, чтобы заскочить в него. Я перевела дыхание только тогда, когда оказалась в фаэтоне за плотно закрытыми шторками.

Время ожидания показалось мне вечностью. Сердце билось так, что еще мгновение, и оно бы выскочило из груди.

Наконец я услышала шаги и голоса. Это были профессор и князь.