Академия магических войск (СИ) - Данберг Дана

– Тут не так много осталось, я могу и сам. 

– Нет уж. До всего этого мы додумались вместе, поэтому и работать будем теперь вместе. А то когда по отдельности, всякая ерунда случается. 

– У тебя занятия завтра. И их никто не отменял. 

– Во-первых, и я могу не спать пару суток, а во-вторых, у тебя тоже завтра занятия. И еще неизвестно, кому придется сложнее. 

– Упрямая! 

– Да, я такая! – я фыркнула, подошла к столу и взяла несколько папок. – Вот теперь будет честно.

– Напомни-ка, что именно мы ищем? – спросила я через два часа, устало потирая глаза. 

– Например, вот это, – Кемер встал из-за стола, подошел и протянул мне документ. 

– Что-то я уже ничего не понимаю, – ответила я, пробежав его глазами. Потом перелистнула пару бумажек в своей папке, чтобы было проще сличать подписи.  – Мы могли ошибиться? 

– Ну, до этого момента все выходило достаточно гладко. 

– Угу, гладко… Только что тогда это? Что вообще это может значить? 

Джейс присел рядом, задумался на некоторое время, потом посмотрел внимательно на меня. 

– Ладно, у меня есть две версии. Одна из них звучит как бред, но сейчас я бы ничего не исключал… То, что ректор как-то замешана, мы знаем. Тут вопрос скорее уровня участия, верно? 

– Ну, допустим. Мы думали, что она сама резидент, но она может быть и фигурой прикрытия, если честно. 

– То есть вариант номер один: за нее кто-то другой подделывал документы, а поскольку они попадали к нужному человеку, то вопросов не возникало. Здесь же, на заявлении о переводе в Академию, подпись реальная. 

– Да, но согласись, – я повернулась к Кемеру, – это вариант довольно рискованный. Что, если бы ректор нашла эти документы? Что если бы на очередном совещании в штабе она бы подняла один из вопросов, например, финансирования? Ну, не верю я, что это все возможно без прикрытия ректора.  

– Здесь ты права. Даже если за нее подделывали подписи, то как быть с личным общением? 

– Это первый вопрос. Второй – не может быть, чтобы все остальные документы подписывал кто-то другой, ведь у нас тут не только внешние документы, но и внутренние. Зачем подделывать подпись на расписании занятий?

– Тогда возвращаемся ко второму варианту: если предположить, что вот это заявление подписывала сама Джантори, то все остальные документы тоже подписывала она, но поддельная. То есть, наша ректор вовсе не Джантори. 

– Тоже сомнительно, – покачала я головой. – Во-первых, ректор военной академии – довольно значительная фигура, чтобы ее многие знали. Во-вторых, почему тогда не уничтожили этот документ? 

– Внешность можно подделать, – протянул мужчина. – Но вот второй вопрос действительно хороший. А значит… 

– Значит, нам эту бумажку подсунули, Джейс. Кто-то знает, что под резидента копают. И самым очевидным козлом отпущения становится именно ректор. 

– Думаешь, она не замешана? 

– Думаю, что ничего исключать нельзя. Она может быть как значительно фигурой, но не резидентом, так и пешкой, которой легко пожертвуют. Возможно, ею вообще играют втемную. Нужно объяснять, почему?

– Потому что и в качестве фигуры, и в качестве пешки она бы точно знала, кто резидент, и если бы ее схватили, она бы его выдала? 

– Да… Но тогда получается, что Джантори совершенно глупая, если ею так манипулируют.

– Или же она преследует какие-то свои интересы. Бюджет-то Академии не маленький. Но знаешь, она конечно человек очень специфический, но не полная идиотка. 

– М-да, задали нам задачку… – я на секунду прикрыла глаза, пытаясь ухватить вертящуюся в голове умную мысль. И наконец мне это удалось. – Хотя постой! А что если нас наоборот пытаются сбить со следа? Двойная подстава? Смотри, как получается: сначала с помощью этой бумажки мы подумали, что ректор – не ректор, но потом решили, что ее подставляют. Но на самом деле первая версия, что резидент именно ректор, соответствует действительности. 

– Хм… Как вариант, – немного подумав, вынужден был согласиться Кемер. – Но зачем такие сложности? Проще вообще никаких следов не оставлять? 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Никаких следов, говоришь? С одной стороны – да, но с другой, если уж копают, то нужно пустить следствие по ложному пути. 

Мы посидели молча некоторое время, переваривая и раскладывая по полочкам новую информацию. 

– Все равно ерунда получается, – медленно заговорила я. – Оставляют документы, свидетельствующие, что ректор в сговоре с кем-то в Департаменте, что само по себе преступление, но не измена и не шпионаж. Зачем? Почему нельзя было все это подчистить? А теперь вот эта вот бумажка с другой подписью. 

– Все подчистить нельзя, потому что копии все равно есть в Департаменте. 

– Ты в этом уверен? А там их нельзя уничтожить?

– Гораздо сложнее, чем здесь. К тому же именно факт пропажи документов может вызвать подозрение у проверяющих, а их содержание уже второстепенно. 

– Значит, допускаем, что документ – фальшивка, призванная пустить нас по ложному пути. А это, в свою очередь значит, что о нас знает резидент. 

– Если и знает, то скорее обо мне. Или просто подозревает. Но, честно говоря, я думаю, что это так называемая закладка на случай, если копать действительно начнут. 

– Тоже возможно. Но может быть ее и недавно подложили, после исчезновения Джантори. Столько вариантов и ни одного нормального доказательства!

– А ты думала, что все будет так просто? 

– Я уже ничего не думаю, у меня голова пухнет от всех этих умных мыслей, – пожаловалась я, на что Кемер только усмехнулся. 

– Если же все-таки я у резидента под подозрением, – вернулся он к теме разговора, – то нам не стоит так часто встречаться – это могут заметить. Будем поддерживать связь через артефакт. 

– Думаешь, это разумно? Мы же вроде договорились работать вместе! – мне отчего-то стало обидно и грустно. Хотя, конечно, рациональное зерно в словах Джейса было. 

– Что если резидент все же выйдет на тебя? 

– Что если его мало интересуют первокурсники? Предлагаешь мне еще годик тут поучиться? 

– А я бы был не против, – протянул мужчина. – Не против такой замечательной компании. 

Чего скрывать, эти слова были мне приятны, но я решила перевести тему. Так, на всякий случай, а то повисшее между нами напряжение явно на пользу делу не пойдет. 

– Хорошо, я перефразирую: что если резидента не заинтересуют бедовые первокурсники, которые вечно влипают в истории? Разведка любит тишину, а я хоть и не стремилась привлечь внимание всеми возможными средствами, но пошумела достаточно. 

– Еще есть твой дядя, как объект разработки. Именно это должно быть интересно резиденту, – чуть отодвинувшись, а то мы сидела почти вплотную, ответил Кемер. 

– Мы не знаем, что ему интересно. Что если дядя, как объект вербовки, резидента не устраивает? Слишком опасно? Слишком подозрительно жирная рыба? Слишком разведка, а данный человек работает только по военным? Может, он просто опасается связываться? 

– Если бы у тебя была возможность завербовать кого-то в разведывательном департаменте полуденных, ты бы попробовала? 

– Рискуя основной операцией? Однозначно нет. Мы-то думали, что резидент просто агентов вербует на будущее, а тут такое… Цель – полный подрыв боеспособности магических войск. И главное, процесс уже идет и что-то получается. Если бы его интересовала только информация – это одно, а здесь совершенно другой уровень. 

– Это если мы правы в своих выводах, чему доказательств пока не особо много. 

– Ну, про подрыв боеспособности доказательства все же есть, – я помахала бумагами с визами Департамента. – Вот доказать злой умысел здесь будет сложнее. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– В том-то и дело. Может, это не самый глубокий слой, может есть что-то еще? Ты аналитик, тебе и карты в руки.

– Я подумаю над этим, но пока ничего в голову не приходит, – покачала головой я. – Предлагаю сейчас не высовываться и посмотреть, что дальше будет. Если ректор не вернется через неделю, полагаю, нужно давать ход этим документам. Понятно, что резидент в таком случае ушел, но хоть пособников сможем поймать. Кстати об этом, ты не выяснил, кто были те двое на утесе?