Двуликий. Том 1 - Василёв Виктор

подавлять. Не знаю, мне кажется это неправильно.

Не дождавшись от меня реакции, Луна спросила:

– Это из-за твоего первого наставника. Ты так злишься на него? За все?

Я вздрогнул. Вопрос поставил меня в тупик.

– Нет, не на него. Сейчас… Сам в это не верю, но я теперь его немного понимаю. Я, конечно, не верю в некоторые бредовые теории… Но думаю, что он хотел для меня как лучше. Получилось то, что получилось, но за это его я не могу винить. Уже.

– Судя по твоему голосу, это не так.

– Семь лет жизни сложно забыть. Да и характер у него тяжелый был. По его мнению, я даже дышал неправильно. «Строить» меня начинал еще до того, как открывал дверь в наш дом. Приходилось либо прогибаться, либо огрызаться в ответ. Последнее ему даже нравилось. Иногда.

Мне показалось или в глазах Луны мелькнула жалость?

– Ладно, давай подумаем, как все это можно встроить в рисунок боя. Иллюзии хорошо сработают, но вот если тебе нужно самому боятся, чтобы запугивать, это очень плохо. Нужно хорошо все обдумать.

Очевидно, я недооценил размах паники по поводу экзаменов. Вечером ко мне постучал Юлий и попросил конспекты по философии.

– Давно я такой радости не видел, – сказал я, когда сияющий Алькасар ушел. Наверное, в тот момент он был самым радостным человеком на свете.

Я держался, но за несколько дней до пустой недели (1), в которую проходила сессия, я поддался общему настроению и начал всерьез готовиться. Когда я сказал об этом Луне, она лишь фыркнула и жестом показала, что у меня с головой все плохо.

– Не спорю, но готовится надо, – буркнул я.

– Все не так страшно, – легкомысленно сказала она. – На зачете нужно только показать объем резерва и КПТ, с ними у тебя все прекрасно.

– А экзамен по практике у Регнера? Это легко и просто? – ехидно спросил я.

– Для остальных – нет, – в тон мне ответила Луна. – Но не для бездарного первокурсника, который на коленке пишет заклинания для ментальной магии, недоступной большинству чародеев.

– Соддерн сказал, что у меня есть к ней склонность. И все, ничего более.

– То есть Соддерн тебя похвалил? Ты звезду с неба достал?

– Нет, пока я достаю только Луну. И это сложно назвать похвалой. Он сказал, что я просто не боюсь ментальной магии в отличие от остальных.

– Ну да, она всего лишь может превратить тебя в психа или идиота. Или вообще наградить синдромом Сперга. Чего опасаться!

– Спергом нельзя «наградить», это наследственное заболевание, – хмыкнул я.

– Ты откуда знаешь?

– У меня тетя – психиатр. Читал некоторые ее книжки.

Луна открыла рот, закрыла. В итоге произнесла:

– Это многое объясняет.

– Эй! Она хорошая, – искренне возмутился я. – Нет, она лучшая!

– Так я и не спорю. Просто интересные у тебя опекуны.

Угу, психиатр и некромант. Пара действительно интересная. Поняв, что мы ушли не в ту степь, Луна поспешила сменить тему, вскоре мы продолжили тренировки.

– Это становится предсказуемым, – вздохнул я, смотря на Януса.

– Когда ты нервничаешь, вторгнуться к тебе в голову гораздо легче, – ухмыльнулся он.

– Я знаю, но когда ты регулярно это делаешь, эффект неожиданности теряется.

– Ты говоришь, что я стал предсказуемым?! – искренне возмутился мой демон. – А как тебе это?!

Он взмахнул рукой и меня тут же окружили сотканные из огня фигуры.

– Твои двойники? – как можно спокойнее спросил я.

– Марионетки, тут мало развлечений, так что я экспериментирую, пока ты в реальности. Видел бы ты, какие козыри я держу в рукаве!

– Похвально, – одобрил я, вызывая волну. Но не получилось. Вода неожиданно стала вязкой и непослушной.

– И к этому я тоже был готов, – улыбка Януса стала напоминать кровавую рану на лице. Словно по этой мерзкой роже ударили клином. – Что теперь будешь делать, братец?

– Сдаваться я определённо не намерен, – максимально медленно ответил я, чтобы потянуть время.

Итак, воды у меня нет. Значит нет и льда. Остается воздух.

Конечно, можно попытаться поиграть в своей голове с другими стихиями, но я возьму эмоционально близкие.

Прыжок. Зависнуть на несколько секунд. Ударить молнией по воде. Несколько марионеток дергаются, и Янусу это не доставляет удовольствие. Интересно.

Приземлиться, тут же ударить стеной воздуха. Нападающие на это никак не реагируют.

Значит, в моем разуме круг стихий работает, как и законы физики. Странно, но используем это.

Еще дюжина воздушных лезвий, твари даже не шелохнулись.

– Как тебе такое, братец? Я подготовился!

– Рад за тебя.

Янус отвлекся, зависнуть в воздухе, снова ударить молнией по воде. Марионетки ненадолго замерли.

Это дало мне необходимую передышку.

Итак, вода для меня бесполезна, ее использует враг. Значит, нам нужна земля.

Я опустился на колени, нащупал руками дно. Прикрыл глаза и представил нужный результат.

Все произошло за мгновение. Теперь я стоял посреди леса. Который тут же загорелся.

– Извини, но твой милый садик я поджег, – сообщил Янус, играясь с огоньком в руке.

Он сидел на толстой ветке исполинского дуба и взирал на меня свысока.

Вот только он явно не ожидал, что соседние ветви схватят его за руки и за ноги. И уже я подожгу дерево.

Я почувствовал, как у меня в голове взрывается граната, в глазах потемнело, руки потянулись к вискам.

Спустя секунду все прекратилось. Вокруг снова знакомый пейзаж: ночь, яркая луна, звезды, легкий ветерок, ледяная вода.

Вот только любимая стихия меня снова слушалась, а Янус остался без своих слуг. Отказался от них, когда пытался вернуть обратно привычную обстановку.

– Вот теперь мы поиграем, братец, – сказал я, формируя волну.

– Ублюдок! – только и успел взвыть он, пока его не накрыла толща воды.

Проснулся я уставшим, но в хорошем настроении. Конечно, если тебе доставляет удовольствие избиение собственного раздвоения личности – это плохой знак. Очень.

Но я подумаю об этом завтра.

Первый день «пустой» недели. Сегодня зачет по энергетике.

Симменс не стал ждать добровольцев и по привычке назначил их. Первым был я. Спокойно прошел проверку на резерв, а потом с запасом выдал нужный коэффициент полезной трансформации.

После этого меня отправили на лавку дожидаться конца зачета. Через несколько минут ко мне