Я люблю Нью-Йорк - Линдси Келк

— Твоя мама?

Меня позабавило, что он покраснел. Ну и кто из нас теперь должен умиляться?

— Она живет во Флориде, — пояснил он, указывая на маленькую семейную фотографию, примостившуюся высоко на полке. Целый выводок. Ух ты. — Но с тех пор как умер отец, она часто сюда приезжает.

— Это действительно здорово, — сказала я, прижимаясь к нему. — Думаю, замечательно, когда удается сохранить близкие отношения с родителями.

— А ты близка со своими? — спросил он, переключая каналы.

— Не очень, если честно. Но знаешь, они ведь мои родители. И я люблю их. Даже мою мать.

— Наверное, девушкам с мамами вообще сложнее. — Он склонился ко мне и прижался щекой к моей макушке, — Держу пари, ты была несносным ребенком.

— О Боже, совсем наоборот! — Я засмеялась при одной мысли о своей семье. — Всегда дома к девяти, никаких бойфрендов до шестнадцати лет, самые высокие оценки в школе. Думаю, мама переживала, что я закончу свои дни старой девой-библиотекаршей или что-то вроде того.

— Хочешь, чтобы я позвонил ей и сказал, что это тебе не грозит? — спросил он, остановившись на спортивном канале.

Если бы Марк включил футбольный матч, я запротестовала бы, но, с другой стороны, если бы Марк весь день доводил меня до многочисленных оргазмов, то, вероятно, я бы с большим пониманием относилась к неудачам его любимой команды.

— Думаю, не стоит посвящать ее во все детали. — Я быстро его поцеловала и вскочила с дивана. — Зато мне нужно позвонить Дженни и сообщить, что я не приду домой.

Я отправилась в спальню, поискала сумку и обнаружила, что она надежно спрятана под шортами в ногах кровати.

— Привет, Дженни, — произнесла я, когда включился автоответчик. — Это я. Я собираюсь остаться здесь на ночь, так что не...

— Эй, эй! — Дженни, запыхавшись, схватила трубку. — Я здесь, слушаю.

— Привет, — еще раз сказала я. — Можешь мной гордиться. Я остаюсь у Тайлера. Вот видишь, я вполне могу встречаться с несколькими мужчинами одновременно.

— О! Хорошо!

— Ты хотела, чтобы я пришла домой? — поинтересовалась я, надеясь, что подруга не будет чувствовать себя покинутой. Я все еще не могла привыкнуть, что живу с соседкой.

— Нет, нет. — Она стала говорить тише. — Здесь Джефф. Я просто подумала, он может рассказать Алексу, что тебя не было дома или что-то вроде того. Я понятия не имела, знает ли он, что вы с Тайлером...

— Черт! — Я совсем об этом не подумала. — Думаю, не знает. И не надо, чтобы он знал. Пожалуйста, не говори ничего.

— Конечно, — ответила она. — Просто скажу ему, что ты у Эрин или что-то вроде того, поскольку решила оставить нас одних. О, кстати. Он пригласил нас на ужин завтра, чтобы извиниться за ночь пятницы.

— Извиниться за то, что ты заблевала всю квартиру Алекса? — уточнила я, размышляя над тем, что знакомство Джеффа с Алексом может сильно все осложнить.

— Да, мамочка, — ответила Дженни. — Мне надо идти, приехала пицца. Алекс уже подтвердил Джеффу, что придет, так что встречаемся завтра в семь, ладно? Постарайся найти трусики к тому времени. Люблю тебя.

Я выключила телефон и вернулась в гостиную.

— Все в порядке? — спросил Тайлер, притянув меня к себе.

— Да, — ответила я, устроившись рядом с ним. — Я просто устала.

— Хочешь пойти спать?

Он с отсутствующим видом погладил меня по волосам.

— Пока нет, — ответила я, закрыла глаза и очень скоро заснула на диване под шум бейсбольного матча, эхом отдававшийся у меня в голове.

Глава 18

Приключения Энджел: НЦП — нежности в Центральном парке.

Поскольку я недавно приехала в Нью-Йорк, то понятия не имела, как тут принято себя вести, что считается приличным в самом прекрасном парке вашего прекрасного города. Я только что вернулась с очередного потрясающего свидания с Банкиром — романтичного пикника с вином, трюфелями «Годива» и «Читос» (а никто и не говорил, что Банкир идеален!) и до сих пор недоумеваю, стоит ли мне ждать появления полицейского (м-м-м, красавчика копа) у своей двери. О нет, мы явно не делали ничего криминального во время вылазки на природу, но что может быть хуже: горячие страстные ласки или вопиющее самодовольство, которое мы демонстрировали всем окружающим? Думаю, на нас действительно было тошно смотреть. Случись это до того, как я освоила экстравагантные правила свиданий в Нью-Йорке, то непременно вонзила бы Банкиру штопор в висок за все эти вольности. Но тогда я бы ничего не узнала о том, как можно наслаждаться обществом друг друга (забудем о «Читос»), Итак, пока мне совсем не хочется его убивать. Как не хочется и отказываться от обжиманий в парке.

Хм-м-м. Толи еще будет!

Двадцать минут помучившись над очередной заметкой, я так и не смогла написать ничего интересного. В отчаянной попытке отвлечься я решила совершить какой-нибудь сумасбродный поступок.

— Алло!

— Мама? Это Энджел.

— Дорогая, как ты? — спросила мамуля с явным облегчением. Примерно также она говорила бы с консультантом из «Эйвон». — Ты собираешься домой?

— Нет, пока нет, — ответила я, расхаживая по квартире. — Но у меня все замечательно. Живу у подруги и работаю для одного журнала. Все просто отлично.

— Но ты ведь скоро приедешь домой, дорогая? — снова спросила она.

Я представила, как она, нахмурившись, стоит перед зеркалом у телефона и, наверное, теребит волосы, глядя в окно на свой безупречный сад и соседского кота, который обгаживает ее клумбы.

— Не знаю, мам, — ответила я, застыв у окна. — Мне здесь действительно хорошо. И писать мне нравится. Я веду онлайн-дневник для сайта известного журнала.

— Это прекрасно, я очень тобой горжусь.

Все тот же пренебрежительный тон, который мне уже доводилось слышать, когда я поведала ей о блестящих результатах сдачи экзаменов на аттестат об общем среднем образовании, а потом и на диплом. Гр-р-р-р.

— Но, милая, ты ведь понимаешь, что мне хотелось бы знать, когда ты вернешься. Ты уже определила дату? Да и отель скорее всего дорого тебе обходится.

— Мама, я же минуту назад сказала тебе: живу у подруги. И я не знаю, когда... Знаешь что? Да это не важно. А что Марк делал у тебя дома, когда я позвонила на прошлой неделе?

— Ума не приложу, почему ты не говоришь мне номер твоего рейса, — пробормотала она.

Я уже начала жалеть о том, что вообще позвонила.

— Я еще не бронировала билеты и не знаю, когда прилечу, — повторила я, подумав о том, насколько отличаются виды из ее и моего окна.

Моему взору открывались желтые такси, Крайслер-билдинг и толпы ньюйоркцев, снующих по городу. А из окна мамы, если повезет, можно было увидеть ее «клио», припаркованный на подъездной дорожке, здание почты и мистера Такера, соседа, который сейчас, вероятно, приводит в трепет всех местных жительниц, работая в саду без рубашки. Ему пятьдесят два.