Билет в одну сторону - Сергей Александрович Калашников

рассчитать «урожайность» единицы поперечного сечения потока. Потом таким же неудобным способом провели подобные измерения и в других местах русла. Среднее значение вышло около литра в минуту. В пределах потребностей колонии шесть вёдер в час – практически неиссякаемый Самотлор. Оставалось создать установку для сбора нефтяной плёнки на всю ширину русла речушки, которая в самом узком месте была около сорока метров. Но нефть гуще шла на стрежне. К счастью, глубина здесь не превышала трёх метров.

Четыре крепких земных мужика и примкнувший к ним Лук набили свай, расположив их «уголком», закрепили на них брёвна, смещающие верхний слой потока к центру, а там установили насос, приводимый в действие от примитивного нижнебойного колеса. Поскольку взрослые занимались тяжёлым физическим трудом, а кое-какие детали и крепёж для проводимых работ настоятельно требовались, то в посёлок за ними моталась Маха. Её вообще хлебом не корми – дай полетать. Привезла и приличного объёма ёмкости для отстоя нефти, и краны с прочими трубопроводными фитингами. Даже Татьяну свозила на побывку «домой» – женщину буквально разрывало от противоречивых чувств. Расставаться с Луком она не хотела, к жизни здесь, в бассейне реки Со, уже привыкла, но ей всё равно хотелось вернуться в более цивилизованный мир и заняться работой, которая её увлекала. Зоологией.

Лука тоже плющило. Вокруг было столько нового и интересного! Стальные инструменты вызывали неописуемый восторг. А короткий полёт на летающей лодке оставил в душе парня неизгладимое впечатление. Он ведь молод по земным меркам – ему нет даже двадцати. Детям тоже было интересно среди белокожих. Мнения же ещё двух жён отца семейства не интересовали.

Пока же нефтеносную речку перегородил свайный мост, изломанный точно посерёдке, где на площадке разместилось немудрёное, наскоро сляпанное оборудование, которое, тем не менее, работало, добывая больше тонны нефти в сутки. Работало, не требуя никаких энергозатрат. Правда, его нужно было обслуживать – дефицит рабочих рук сказался очередной раз. В центральном посёлке крепко призадумались.

Маша гоняла летающую лодку в варианте без крыльев. Дома она подзаряжала антиграв у электростанции на ручье. Обычно вырабатываемая от нижнебойного колеса энергия уходила на разного рода промышленные нужды – вместо плавильного производства у выработанного до донышка рудника теперь располагались несколько электролизных ванн, в которых проводили электрохимические процессы.

В бассейне реки Со гравицапы заряжались от корабельного генератора, который неуёмно пожирал дрова.

Уныние, наполнившее её душу, когда выяснилось, что предназначенные для челнока антигравы ушли на злободневные транспортные нужды, сменилось воодушевлением – выяснилось, что две гравицапы остались на месте. Как раз столько, сколько «тянет» энергосистема космического корабля. Просто теперь стал невозможен режим форсажа, при котором на короткий период удваивалась тяга. Но лично она, Мария Краева, обойдётся и без этого дополнительного толчка при взлёте – уже придумала как, и всё рассчитала. Потому что длина озера достаточно велика, чтобы набрать нужную скорость, разгоняясь не столь энергично.

Пока шло строительство нефтедобывающего промысла, мама Катя усиленно подтягивала дочку и вероятного зятя в вопросах космических полётов. Тем более что производство окислителя – концентрированной перекиси водорода – успешно продолжалось.

Мечты о снятии с челнока топливных баков и баков с окислителем разбились о стену реальности. Для взлёта требовалась полная заправка. Горючее, в предыдущем варианте нужное для перехода с низкой орбиты на высокую, на маневры у портала и частичное торможение перед входом в атмосферу, теперь должно было пойти преимущественно на преодоление гравитационного колодца Мачехи. Антигравы просто имели более высокую эффективность по сравнению с реактивной тягой, но всё равно жрали, как лошади. Именно за счёт расходования топлива челнок при выходе с поверхности на стационарную орбиту терял заметную часть своей массы.

В принципе, на роль источника электроэнергии для челнока напрашивался ядерный реактор, которого у колонистов не было. У них вообще много чего не хватало из того, к чему привыкли даже самые заурядные жители Земли. В колонии царил аскетизм.

– Так что же это такое, Катерина? – возмущался Старшой. – Нам с такими трудами удалось полностью заправить челнок! Мы готовы вернуть на него оба позаимствованных антиграва! Подготовили к отправке в земные лаборатории несколько тонн проб и образцов! И тут выясняется, что единственный пилот, способный поднять машину в воздух, не в форме. И между прочим, у нас имеется достаточно много важной информации, которую необходимо доставить не через эфир, а курьером.

– Маша вполне подготовлена к полёту в качестве пилота, Вячеслав Васильевич. Кроме того, осмелюсь напомнить, челнок от воды отрывает именно она. Даже мне не сказала, как ей это удаётся. Кроме того, во время испытательных полётов я не раз передавала ей управление. Не рулями – их я по её просьбе фиксировала в нейтрали, а изменением вектора тяги антигравов. Кстати, и рулями она тоже пилотировала, зафиксировав тягу гравицап. Так вот – маневрирование получалось у неё в полном объёме в обоих вариантах. Она очень умелый пилот.

– То есть ты готова отпустить дочку в космос? А не мала она для этого?

– Я уже перестала понимать, какая она. Да, не до конца выросла. И таких якобы незрелых здесь ещё два десятка. Про всех не скажу, но тот же домашний мальчик Дэн безупречно провёл разведку на реке Со. Вспоминая его действия, решительно не нахожу в них ни малейшего изъяна. В конце концов, если, как настаивает моя дочь, этот юноша будет находиться рядом с ней, то от опрометчивых поступков он её удержит. Уж остужать порывы чересчур решительных девиц этот парнишка умеет. А у меня срок беременности действительно великоват для того, чтобы браться за штурвал.

Кроме того, я не знаю где менее опасно. В межпланетной пустоте или здесь, среди норовящего тебя сожрать зверья… – Мама Катя так и не сжилась окончательно со здешними реалиями.

Глава 26

Земля, прощай! В добрый путь!

Дэну очень редко что-нибудь поручали. В те дни, когда он не рыбачил, находил себе занятия сам. Топил кухонную плиту, заряжал дровами главный газогенератор посёлка, подметал в помещениях или прибирался на прилегающей территории. Убирал навоз из коровника или задавал корм скотине. Он здесь давно и местные расклады знает.

Вернувшись на летающей лодке из долины реки Со, он спокойно включился в жизнь колонии в привычной для себя роли главного «куда пошлют». Радовался, что отловленные ими с Машей шустрые горные коровки прекрасно себя чувствуют. Две из них продолжают доиться, давая по полтора литра молока в день. Телята подрастают, бегая по загону. Волчата пожилой пары научились вылезать из корзины – так и живут