Авантюристка поневоле - Кира Стрельникова

Обед проходил в той самой столовой, похожей на будуар, и к ним присоединился молодой любовник Алейвы, Ульмир, который должен был играть вместе с Эллиа вроде как главную роль. Разговор вертелся снова вокруг предстоящего фестиваля, матушка с восторгом перечисляла, кого там можно будет увидеть, и по тому, как внимательно слушал Дор, Элли поняла, что он запоминает фамилии — пригодится, когда они окажутся на месте. Ведь среди этих актёров могут оказаться поверенные графа Анкарда, замешанные в заговоре. Пообедав, Алейва хлопнула в ладоши и с воодушевлением произнесла:

— Ну а теперь репетировать!

Репетиция проходила прямо здесь же, в столовой, и с самого начала Эллиа поняла, что мать твёрдо намерена любым способом заполучить Дора. Госпожа Оррих с ходу начала переделывать сценарий, так, что большинство сцен между слугами обретало явную двусмысленность, норовила прижаться к наёмнику то плечом, то бедром. Томно улыбалась, говорила с придыханием, хлопала ресницами и откровенно заигрывала с ним. Дор же очень мягко и ненавязчиво старался держать расстояние, упорно делая вид, что не замечает авансов примы, и сам то и дело бросал хмурые предупреждающие взгляды на Ульмира. Он к неудовольствию и самой Эллиа невзначай прикасался к девушке, проникновенно заглядывал в глаза, и она поняла, что, похоже, они действуют заодно с матерью.

Терпение Ли чуть не закончилось ровно на моменте, когда Алейва совсем осмелела и предложила ввести в сценарий поцелуй — Эллиа едва удержалась от протестующего возгласа, положение спас Дор.

— Простите, но нет, — твёрдо заявил он с вежливой улыбкой. — Я не привык делать это на публике, знаете ли, поэтому давайте обойдёмся без поцелуев.

— Ах, вы такой скромник! — игриво улыбнулась Алейва, но Ли заметила мелькнувшее в её взгляде разочарование. — Хочу заметить, такие сцены придают постановкам больше привлекательности в глазах публики, — прима самым бесстыдным образом провела ладонью по щеке Дора, не успевшего увернуться от шаловливых ручек госпожи Оррих.

— Предлагаю сделать перерыв и завтра продолжить, — чуть резче, чем надо, сказала Эллиа, встав с кресла и подойдя к наёмнику. — Я проголодалась… Алейва, — девушка снова назвала мать по имени с красноречивой паузой.

— Конечно, конечно, сейчас прикажу накрывать, — с неудовольствием отозвалась женщина, смерив её неприязненным взглядом.

За столом Ульмир пытался ухаживать за Элли, пользуясь тем, что близко сидел, а от его не слишком изысканных комплиментов девушка чуть не морщилась. Матушка весь вечер назидательным тоном разбирала ошибки Эллиа в репетиции: по её словам, и двигалась она недостаточно естественно, и эмоции играла неубедительно, и дальше всё в таком же духе. Ли подозревала, что, если бы не угроза раскрытия подлинного возраста примы, Алейва уже бы отказала дочери в игре в постановке, объявив бездарностью — настолько не терпелось той соблазнить будущего зятя.

После ужина хозяйка дома попыталась устроить что-то вроде светских посиделок, но Эллиа, ухватив Дора за руку, решительно заявила, что хочет отдохнуть и набраться сил перед завтрашней репетицией и провести вечер вместе с любимым. Алейве пришлось смириться с тем, что с Дором она сегодня больше не увидится.

— Нет, ну ты видел, какова нахалка! — возмущалась девушка, нервно меряя шагами спальню Дора — они решили посидеть у него, справедливо полагая, что госпожа Оррих не будет всё же открыто ломиться в комнату к будущему зятю, тогда как к Эллиа запросто могла войти без стука. — Да она же откровенно клеилась к тебе, без всякого стыда! — Ли раздражённо фыркнула.

— Не пыхти, любовь моя, — Дор со смешком поймал мечущуюся Элли и притянул к себе, усадив на кровать между своих ног. Обнял, нежно поцеловал в ушко и добавил. — Всё равно ничего у неё не получится.

Конечно, она осталась у Дора, наплевав, как к этому отнесётся мать. Если она считала, что Элли послушно будет выполнять смехотворное требование о приличиях, она глубоко ошиблась. Тем более, она слышала в коридоре шаги и голос матери, беседовавшей с этим Ульмиром, и наверняка они удалились в её спальню вдвоём.

Следующие несколько дней прошли для Эллиа в постоянном напряжении: матушка ревниво следила, чтобы она как можно меньше времени проводила с Дором, продолжала на репетициях откровенно заигрывать с ним, делала замечания Ли по поводу её игры, того, как она выглядела. Хотя сама прима носила такие наряды на грани пристойности, что Эллиа всё сильнее хотелось сделать ей самой замечание. Алейва запросто входила в спальню к Ли без стука, беззастенчиво интересовалась, а почему та не ночует у себя, сопровождая свои вопросы осуждающими взглядами, хотя Ульмир открыто приходил к госпоже Оррих в спальню, и не скрывая их отношений. И при этом Элли не понимала, как он так спокойно воспринимает явный интерес любовницы к другому мужчине… Поделившись своими мыслями с Дором, девушка получила философское пожатие плечами и ответ:

— Богема, любовь моя, у них понятия о морали весьма расплывчатые. Кто выгоднее с точки зрения положения и богатства, с теми и спят, закрывая глаза на многое — слишком требовательных любовников могут и за дверь выставить.

А за несколько дней до отъезда Алейва, вновь явившись в спальню Ли без предупреждения — Дор отсутствовал, сославшись на дела, — завела разговор, очень не понравившийся девушке.

— Знаешь, милочка, мир театра живёт по своим правилам, — начала она, вольготно расположившись на кровати и не сводя с Эллиа внимательного взгляда. — Если хочешь чего-то добиться, тебе нужен покровитель из аристократов. Ты же понимаешь, о чём я говорю? — взгляд примы стал выразительным.

Эллиа молча кивнула, опасаясь, что если попытается ответить, то голос изменит. Подумать только, её собственная мать советует ей найти себе любовника, при любимом женихе-то!

— У графа Анкарда будет много гостей, в том числе и из знати, присмотрись, с твоим личиком и фигуркой найти покровителя будет несложно, — Алейва пренебрежительно и с плохо скрываемой завистью осмотрела Элли. — Смотри на титул и положение, внешность в таком деле не главное, — продолжила она наставления, от которых Ли начало трясти мелкой дрожью, она еле сдерживала резкий ответ. — В постели можно и глаза закрыть и представлять себе, кого хочешь, — цинично заметила Алейва и усмехнулась. Ради положения и денег можно потерпеть.

К счастью и облегчению девушки, вернулся Дор, и матушка поспешила замолчать — ей хватило ума понять, что за такие разговоры жених дочери точно не проникнется к ней интересом. Элли же, слушая эти речи, испытывала ощущение, будто её с головой окунули в нечистоты. Да, в Храме тоже говорили о том, что женщине нужен защитник и покровитель, но не в таком циничном тоне, как вещала матушка! Те, кто приходил в Храм и платил деньги, покупали себе не любовниц, не развлечение на пару-тройку ночей, они платили за совсем другое. Выкуп за образованную, воспитанную и умелую жену — совсем не то, что плата за содержание. То, что предлагала ей матушка, выглядело именно так. С мужем, которого выбирал Храм для воспитанниц, девушка чувствовала себя защищённой, любимой и оберегаемой, получала уважение и любовь. У неё появлялось будущее, и насколько счастливое, зависело от самих выпускниц. Алейва ей предлагала продаться подороже за покровительство, подарки и украшения. Ли вовсе не желала становиться содержанкой, ни при каких обстоятельствах.