Ведьма и компания (СИ) - Кирилл Кащеев

услыхали соседи. Она даже сочинения на английском умудряется писать — удивительный, просто удивительный дар слова! Ей не на филфак надо, а прямо в МГИМО… хотя туда она, конечно, не попадет. «Англичанка» уже несколько месяцев мучилась, пытаясь придумать, как, не разрушая юношеского, светлого взгляд на мир, объяснить девочке, что ребенок из… скажем так, неполной семьи, без отца или на худой конец дяди-дипломата, даже с золотой медалью в МГИМО поступить не сможет.

— I apologize. — Оксана смущенно опустила глаза.

— Take your sit. — вздохнула «англичанка», понимая, что на нужный разговор ей снова не хватит духу. — Hurry up, we have a written test!

— Thank you[1]. — чуть постукивая каблуками (хорошо, хоть к босоножкам завучка не успела привязаться!) Оксана проследовала на свое место.

— Тут Perfect или Continuous? — подсовывая тетрадку с упражнением, едва слышным шепотом спросила соседка по парте — маленькая девушка в больших очках, с остреньким носиком и мышино-серыми волосами. Мышью ее и звали, а Катька Остроумова, спортсменка, активистка, староста и даже первая красавица класса — в те редкие дни, когда странная тоска заставляла Оксану вдруг бросать все и просиживать целый день на круче над Днепром, маясь от непонятного томления. Так вот эта самая Катька, поджимая губки, цедила, что «Коваленко таскает Мышь Серую за собой, чтоб на ее фоне поярче выглядеть», что, конечно, было чистой правдой.

— Perfect Continuous. — мазнув взглядом по упражнению, шепнула она в ответ.

— Не хочешь, не говори, а издеваться нечего! — обидевшаяся Мышь потянула листочек с заданием к себе.

— Вот же! — Оксана зло зыркнула на соседку, но подтянула к себе листочек и вписала ответ в оставленный промежуток, походя исправив ошибки в предыдущих.

— Зачем тебя к директору водили? — прошептала Мышь.

Оксана вытерла плечом ухо — от сосредоточенного сопения Мыши оно было влажным, — и едва слышно фыркнула:

— С Леонидом Ильичем разбираться!

— Ты чего, дура? — Мышь аж отодвинулась, посмотрев на подругу недоуменно.

— Колготки велели надеть! — Оксана едва удерживала расползающиеся в улыбке губы — завучиха этот денек надолго запомнит! Мстить, конечно, будет… а может и нет. Посмотрим. А колготки надеть придется, нельзя портить отношения с директором, когда идешь на золотую медаль.

— А ревела чего? — глазки у Мыши хоть и очкатенькие, а шустрые. — Мне мать на той недели в универмаге пять пар купила, два часа в очереди стояла. — Мышь продемонстрировала из-под парты коленку.

— Вот поэтому и ревела.

Колготки были серыми и толстыми, с длинными продольными «рубчиками» грубых ниток. Даже тощие ножонки Мыши в них выглядели… существенными, а во что превратятся ее собственные вполне нормальные ноги, Оксана боялась даже думать.

— Ну знаешь, капроновых нету, а даже если выбросят, за ними в очереди не достоишься. — снова обиделась Мышь. — Нормальные колготки… не всех мамочка одевает! — она окинула неодобрительным взглядом подчеркивающую грудь и талию Оксанину форму.

— Колготки моя мама не шьет! — отрезала Оксана. Директорша универмага у мамы не «шьется» тоже, ей незачем, шмотки как у нее, даже в горкоме партии не у всех есть.

— Могу помочь с колготками. — вдруг прошелестели над ухом.

Оксана резко обернулась, едва не ткнувшись носом в подавшегося вперед Алика Седова с задней парты.

— Тебя кто спрашивал? Вали отсюда! — шикнула на него Мышь.

— Что там за совещания? — поднимая голову от книги громко спросила «англичанка». Книга была на английском, а на обложке красовалась блондинка в старинном платье в объятьях смуглого красавца. Оксана даже намекнула «англичанке», что тоже хочет приобщиться к чтению в оригинале, но та только краснела в ответ и делала вид, что не понимает… ни по-английски, ни по-русски. — Самостоятельная работа на то и самостоятельная, чтоб делать ее самим!

Оксана уткнулась носом в свой листочек. Плотно скатанный бумажный комочек стукнул об парту прямо у ее носа.

«Правда, могу помочь» — разворачивая листочек под партой, прочла она.

— Фарцуешь? — настороженно покосившись на снова углубившую в чтение «англичанку» шепнула Оксана.

— Больная? Так лечиться надо, пока больницы бесплатные! Я в наше артиллерийское поступаю, какая фарцовка? Мать из Германии запас привезла.

Оксана понимающе кивнула — отец у Алика служил в ГДР. Вернулись они только год назад, с тех пор Алик потрясал воображение одноклассников то диковинными ручками, то фломастерами, то настоящими «аддидасовскими» кроссовками.

— Сопрешь у мамаши колготки? — лукаво усмехнулась она.

— Смотря что мне за это будет? — он снова подался вперед, щекоча ее ухо дыханием.

— Раз-два по шее! — Оксана обернулась, опять едва не стукнувшись носом об его нос. Верхняя губа с пробивающимися редкими усиками была мокрой от пота, на щеке красовался неудачно выдавленный, а от того еще больше разгулявшийся прыщ. Но колготки… — Могу с тобой в кино сходить. — наконец неохотно шепнула она.

— Ну ты простая! — он аж откинулся обратно на жесткое сиденье, буравя взглядом украшающий ее затылок «конский хвост». — Я и колготки принеси, и в кино тебя своди?

— Не хочешь — не надо. — с деланным равнодушием пожала плечами Оксана, снова утыкаясь в листочек.

— А Коваленко и Седов разговаривают! — ехидно протянули с соседней парты.

— Остроумова, не ябедничай как маленькая. — переворачивая страницу ответила «англичанка». — Пять минут до конца самостоятельной!

Класс наполнился шорохом голосов и листочков — каждый пытался в последние минуты разобраться с хитросплетениями английских глаголов. И только сзади вместе с яростным стуком ручки доносилось ворчание:

— Мне, что ли, колготки нужны? Могла бы и не выпендриваться!

Оксана только усмехнулась.

— Все, сдаем! — «англичанка» захлопнула книжку.

— У-у-у! — класс наполнился разочарованным стоном и новым шорохом листиков.

— Сдаем, я сказала! Первые парты, соберите работы каждый на своем ряду!

Оксана сунула свой листочек «сборщику» в руки и принялась укладывать пенал. Перед ней на парту бухнулась стильная школьная сумка. Оксана почувствовала острый укол зависти.

— Ладно, свожу я тебя в кино. — процедил Седов. — А дальше?

— Что — дальше? — сделала «большие глаза» Оксана.

— Ну… дальше чего будет? — Седов нервно облизнул верхнюю губу, намочив волоски пробивающихся усиков, посмотрел на обтянутую формой грудь Оксаны и тут же его взгляд испуганно метнулся к ее губам. — Потом… после?

— Посмотрим. — хладнокровно пожала плечами Оксана. — По-разному бывает.

— А… у тебя уже… бывало? — вдруг одновременно и взбодрился, и занервничал Алик. — Ну… после?

— Ну да. — легкомысленно пожала плечами Оксана. — Не волнуйся, разберемся.

Алик покраснел, побледнел, задышал хрипло, с усилием:

— Завтра… — наконец выдавил он. — В этот… «Красногвардеец» пойдем. Там… два зала «синий» и «розовый», фильмы классные, и кресла… такие… и этот… буфет.

— Хорошо. — невозмутимо кивнула Оксана и вслед по-заячьи дернувшему прочь Алику крикнула. — Колготки не забудь!

— Ты что, с ним… за колготки? — Мышь глядела на Оксану с