Богоборец II - Артемий Скабер

Как ты смог ему так жестко навредить даже при наличии защитных артефактов?

Я криво улыбнулся и ничего не ответил.

— Ты хоть понимаешь, что теперь род Долиных откроет на тебя охоту? Все таки ты покалечил их наследника… Если бы за тобой стоял другой род можно было бы договориться. А так из-за того что ты безродный тебе произошедшее не простят.

Сказав это, Виктор сделал небольшую паузу, а затем продолжил:

— Но если что я тебе помогу. Мы друзья как-никак, — довольно хмыкнул княжич.

— Спасибо за заботу, но я сам смогу разобраться со своими проблемами, — улыбнулся ему в ответ.

— Ну как знаешь. Если что… Ты всегда можешь обратиться ко мне если прижмет, — заявил Громов подойдя ко мне вплотную и похлопав меня по плечу.

— Спасибо. Буду иметь в виду, — кивнул, глядя в его глаза.

— Ты не такой, как остальные! — Улыбнулся Громов, — Когда ты ушел, я пытался уговорить хоть кого-то встать со мной в спарринг. Но эти ссыкуны хвост поджали и боятся. Ну и что если я сильнее? Какая разница если профессор запретил? А как же дух соперничества и желание стать сильнее сражаясь с сильным противником? — недовольно фыркнул Виктор.

— А ты в своем репертуаре, — искренне рассмеялся я.

В такие моменты Виктор еще больше напоминал мне моего друга Ярослава.

В дверь нашей комнаты постучали после чего к нам зашел белобрысый менталист. Я сразу заметил с каким довольством этот урод на меня смотрит. Что, счастлив? Все произошло по твоей вине? В эту игру могут играть двое. Посмотрим в итоге кто кого.

— Сварожев Тимофей, тебя вызывают в кабинет директора. Я сопровожу тебя, — заявил менталист спокойным и размеренным тоном.

— Удачи… — вздохнул Громов.

А мне оставалось только последовать за белобрысым. Мы молча шли вдвоем по коридорам академии. У меня было сильное желание спросить у парня, чем я ему так насолил? Почему пытается меня устранить? Но нельзя давать понять, что я в курсе о его ментальной магии и о том, что он применил ее на Долине.

Наконец мы добрались до неприметной двери, которая видимо вела в кабинет директрисы. Когда мы зашли внутрь, там нас уже ждало сразу четыре человека. Сама Марина Громова, Сапожников, священник церкви Иридиана приставленный к академии и профессор боевой магии Горбунов.

Директриса сидела за небольшим деревянным столом. В то время как трое мужчин расположились по бокам, каждый на своем кресле.

Марина Громова, как всегда, выглядела сногсшибательно. Белая блузка открывала вид на глубокое декольте. А учитывая, что грудь женщины была большой и упругой, это зрелище притягивало не только мой взгляд. Святоша, два профессора и даже белобрысый менталист то и дело поворачивали голову в сторону директрисы.

И смотрели они ей отнюдь не в глаза. До этого женщина обычно носила закрытый пиджак. И даже так благодаря своей природной красоте и объемным формам выглядела вызывающе. Но сейчас она почему-то решила поменять одежду на более сексуальную.

Священник, как и в прошлую нашу встречу был одет в синюю рясу церкви Иридиана. А Горбунов и Сапожников носили одинаковые профессорские мантии.

Кабинет освещался небольшой круглой лампой. И здесь не было окон, как и в жилых комнатах.

Я вышел вперед и встал прямо перед столом директора. В то время как менталист остался возле входной двери. Послушаем что вы хотите мне сказать.

— А вот и виновник трагедии прибыл… — фыркнул святоша, демонстративно чуть скривив свою рожу.

— Владимир Анатольевич, почему вы с ходу обвиняете Тимофея? По моему не все так однозначно! — Попытался встать на мою защиту Сапожников.

— А вот я, наоборот уверен, что все ясно и понятно! — Махнул рукой священник, — Из-за действий Сварожева пострадал студент академии. Это неопровержимый факт. И давайте вспомним кто привел Тимофея в нашу академию? Кажется, это были вы Михаил Афанасьевич, не так ли? — С вызовом спросил церковник.

— К чему эти вопросы? — Посмурнел Сапожников.

— К тому, что насколько я знаю, Александр Долин получил те ужасные травмы, из-за того, что Сварожев использовал на нем некую вредоносную формацию. Кто мог его научить этой формации если не вы?

Сапожников хотел было что-то ответить, но так и застыл с открытым ртом. Было видно, что профессор формаций не хочет меня подставлять заявляя, что я знаю множество формаций о которых он понятия не имеет.

— Вот, что и требовалось доказать. Во всем виноват не только Тимофей Сварожев, но и Михаил Сапожников, научивший недобросовестного студента опасным формациям, — Заявил священник с довольной рожей, словно уже вынес приговор.

Я внимательно слушал эту словесную баталию, но ничего не говорил. Пусть святоша изгаляется как хочет. Мне это никак не помешает.

— Владимир Анатольевич, прошу вас успокоиться. Пока что мы не можем обвинять во всем Тимофея и тем более Михаила Афанасьевича, так как еще не успели разобраться в ситуации… — Устало вздохнула Марина Громова.

Священник сжал губы недовольный заявлением директрисы. Но он не стал с ней спорить.

— А теперь давайте наконец начнем наше собрание! — Заявила Громова. — Для начала, у меня есть вопрос адресованный Валентину Михайловичу.

— Я вас внимательно слушаю. — Нахмурился профессор боевой магии.

— Почему вы не вмешались и не остановили бой, когда поняли, что дуэль становится опасной для жизни студентов? — Спросила директриса приподняв правую бровь.

— Дело в том, что я пытался это сделать, но артефакт барьера не стал меня слушать и не впустил меня на арену, — печально вздохнул Горбунов.

— То есть по какой-то причине артефакт оказался не исправен? — заметила Громова, поправив складку на блузке.

— Да, все именно так! — кивнул Горбунов.

— Любой даже самый качественный артефакт иногда может дать сбой. Тут нет ничего удивительного, — заявил священник с усмешкой на устах.

— И сломался этот артефакт именно тогда когда Долин попытался меня убить. Какое невероятное совпадение, — усмехнулся я.

— Что за хамство? Это ты покалечил Александра Долина, а не он тебя. И у тебя еще хватает наглости говорить подобное⁈ — возмутился святоша стукнув кулаком по подлокотнику кресла.

— Я всего лишь защищался. Я что должен был поднять лапки и принять свою смерть? Долин даже принял зелье временно повышающее ранг. Это означает, что он шел меня убивать, основательно подготовившись. Уверен мои слова может подтвердить профессор Горбунов, —