Кодекс Охотника #28 - Юрий Винокуров

В следующий момент я призвал иллюзию далеко не ребенка, а взрослого мужчины, которому не одна сотня лет уже.

— Это кто? Нет, это не он… — пытался понять Неназываемый, в чем тут дело.

— Думаешь? Это как раз он… Нам удалось спасти ребенка и узнать от него, что там тогда произошло. Ты думал, что твоя Скверна добьет его, но ошибся. Теперь он взял новое имя, и целью своего существования выбрал… месть! И знаешь, к чему я это тебе показываю? Павиан Лукреций постоянно находится под защитой Ордена, и является величайшим ученым в Многомерной Вселенной.

— Эх… Нужно было сожрать его сердце, — усмехнулся темный мудак. — В следующий раз я не допущу такой ошибки.

— В следующий раз? — засмеялся я. — Этот мир станет твоей могилой!

Неназываемый рассмеялся, смешно дрыгая ногами. Он вообще был похож на червяка, которого насадили на крючок.

— Ошибаешься, Охотник! В этой ничтожной кукле всего лишь малая часть наших сил. А будешь ли ты таким смелым, если мы лично явимся сюда? — сказал он, с вызовом глядя на меня.

Тут уже заржал я.

— Ты всегда был трусом. И даже, когда ваша общая сила превосходит мою в несколько раз, вам мало… А может тогда, вообще, весь темный Пантеон с собой приведете?

СТОП! Это что я такое только что ощутил? Страх? Чего, меня? Нет… Не то… Тогда что? И тут до меня дошло. Я что, случайно угадал, что они замышляют?

— Спасибо за информацию! — поблагодарил его и ловко увернулся от плевка Скверны, которым можно было стереть с лица земли целую гору. — Знаешь, зачем я тебе рассказал про сына Виены? Он достиг значительных успехов в изучении Скверны, и сейчас я продемонстрирую тебе это наглядно.

Дальше я отпустил этого мудака и стал концентрироваться. Конечно, он попытался воспользоваться моментом и отойти в сторону, а еще, судя по его направлению, то собирается освободить своего друга из временной тюрьмы. Вот только в этот момент со всех сторон появились длинные лианы, которые окутали его руки и ноги. Он тут же попытался сбросить их силой, но почему-то это у него не получилось. А мне уже действительно становилось сложновато, ведь я готовил очень и очень мощные призывы, чтобы на теперешнем уровне силы настоящий подвиг можно было совершить.

— Даже не старайся… Головы гидры тебе не отрубить… Кстати, она тоже была заражена Скверной, а потому давно хотела поквитаться с тобой.

Он бросил свой взгляд на оковы и понял, что я прав. Это, и правда, были длинные шеи гидры, на конце которых находились хищные головы, и мне кажется, они довольно улыбались.

— ААААААаааааааа… — завопил от ярости Неназываемый.

А я продолжил свои потуги, формируя сигилы, специально разработанные для такого случая, которыми владеет только Орден Охотников.

— А это тебе подарок от сына той, которую ты убил… — когда всё было готово, подошел к нему и поставил руку на лоб.

Моя рука тут же засияла синим и… черным. Это была частичка Виены, которую передал нам ее сын.

Две магии… Такие непохожие, но имеющие единственную цель. И эта цель — сделать больно Неназываемому.

В него начало вливаться огромное количество энергии, от которой его тело стало извиваться и исходить Скверной. Только теперь он напоминал дырявый бак для воды… Сейчас из этой частички его души изгонялась Скверна, и это было достаточно больно.

— АаААААааааААААааааАААААааааааААААААааааа…

Слышали, как кричат боги? Громко, и даже иногда фальцетом. Боги умеют плакать, это я вам тоже скажу. Правда, этот еще держится, но уже на грани.

Мне даже сложно представить, что он сейчас ощущает. В той метке, которую я передал ему, была вся боль и обида на него от одного человека. Слабого, но очень мотивированного и усердного. А самое прекрасное, что после того, как метка закончит свое действие, эта частичка души, вместе со всей силой, будет потеряна для Неназываемого навсегда! Это он тоже прекрасно понимает, и поэтому пытается сопротивляться, и чем больше это делает, тем быстрее проигрывает.

Наконец-то я облегченно выдохнул и взглянул на свои руки. Они дрожали… А Душа слегка начала болеть. Нагрузка была бешеной, ведь в принципе я не должен ставить метки на таком уровне силы. Даже в Ордене лишь только трое Охотников, на тот момент, могли такое сотворить. Однако, я попросту не удержался.

Затем я подошел к туалету, где сидел Мудрейший, и обнаружил, что он весь покрыт трещинами, и сила, которая там бушует, несет мне реальную угрозу. Ведь он решил действовать нестандартно, и сейчас аккумулирует там всю свою мощь, которая после уничтожения этой темницы выплеснется сюда и разрушит все, до чего сможет дотянуться. А если кратко, то он создает из своей силы и темницы большую бомбу-бум!

— Как ты там? — спрашиваю у него, но ответа не получаю.

Он так сосредоточен на своем деле, что даже не собирается отвечать.

— Обиделся, что ли? Ну, тогда и я с тобой не буду говорить, — слегка усмехнувшись, пошел от него прочь.

Несколько минут мне потребовалось для новой подлянки, которая идеально подходит для теперешней ситуации, и у меня в голове была лишь одна мысль. Как бы мне не убить их случайно. Подумать только! Как же глупо они попались… Словно два старых идиота.

Вернулся к темнице, поставил свою руку на нее, и взглянул ему прямо в глаза.

— Ощущаешь мощь? Но, в то же самое время, не можешь понять, что я задумал? — ехидно спрашиваю у него. — Ладно, сейчас увидишь!

Начинаю вливать космическое количество силы в это пространство, чем поражаю до глубины души Мудрейшего. Можно сказать, я показал ему сейчас, насколько сильна моя Душа, ведь такого, конечно, он не ожидал. Вот только я не показал и половины всего.

— ПАРАД БЕЗУМИЯ! Снимаю любые ограничения и разрушаю барьеры… Ты свободен… — тихо произношу я.

Кажется, это обычные слова, но как тяжело их произносить. Ведь каждое слово наполнено особым смыслом и мощью.

— Нет… Ты не сделаешь этого… — в тихом ужасе шепчет Мудрейший. — Откуда они у тебя? Они угроза… Их нельзя же…

— Всё можно… Когда ты Сандр! — отвечаю ему и вливаю еще больше силы в свой магический конструкт. — Твоя цель под моей рукой! Твори и танцуй!

В следующий момент все пространство заволокло белым светом. Возможно, этот