Мама для Ромашки (СИ) - Коваль Алекс

Нервы-нервы-нервы. Что делать? Как быть? Черт!

Оглядываю прихожую, словно что-то ищу. На глаза попадаются ключи от моего “солнышка”, и я тут же их хватаю и мчусь к машине.

Руслана нет.

Я плохо соображаю, зачем и куда поеду, но заскакиваю в желтый Купер, выруливаю с территории дома и еду в сторону города.

Хоть куда-то… лучше такое движение. Руль и дорога, они успокаивают, а мне надо подумать. Надо понять…

В голове ураган. В сердце буря. Все крутится и никак не может сложиться в нужный и правильный пазл. Я не замечаю, что уже значительно превышаю скорость, я вся в своих мыслях.

Что я могу сказать на то, что сейчас происходит? Измена? О чем может быть речь, если мы даже не состояли в отношениях? Ну, да, переспали, для кого это сейчас что-либо может значить? Имею ли я права его ненавидеть за это? Могу ли я сейчас все рушить? Из-за какой-то сраной курицы? Не стоит это все наших страданий. Не стоит ни грамма страданий Ромашки.

Да и… люблю. Как бы оно ни было, но я люблю. По-настоящему, всем сердцем и не могу, не хочу его потерять.

Проехав приличную часть трассы до города, чувствую, что в голове наконец-то укладывается решение, и мне удается успокоить разбушевавшиеся внутри чувства. Мы пройдем через это вместе. Да. Точно. И никак иначе.

Сегодня обязательно нужно приготовить что-то очень вкусное. Обязательно. Значит, я просто зайду в магазин за нужными мне продуктами. И в голове уже составляю список, что именно собираюсь покупать. Бросаю взгляд в зеркало заднего вида, и тут меня бросает в жар, а следом и в холод. Я вижу, как чуть не происходит ДТП с лобовым столкновением, потому что по встречной полосе летит уже знакомый мне джип, то и дело обгоняя попутные машины и сигналя встречным.

Что происходит? Что он, черт возьми, творит?!

Додж несется с такой скоростью, что убиться можно просто на раз-два. А когда машина Беркутова сравнивается с моей машиной, она буквально заставляет прижаться к обочине, выжимая с дороги.

Останавливаюсь, с визгом прочертив шинами колею и вылетаю навстречу вышедшему из своей машины Руслану.

— Ты что творишь?! — срываюсь на крик я. — Ты себя угробить решил, дурак?! — руки трясутся от страха за него, но, тем не менее, удар в плечо выходит ощутимым. — Безмозглый, Беркутов! — рычу, а глаза накрывает пелена слез.

— Куда ты собралась? Лис? Я все объясню тебе, слышишь? — обхватывает руками лицо под мои тихие всхлипы. — Не помню я ничего! Напился в тот день. В тот день, когда мне подкинули это чертово досье на тебя. Я был пьяным в хлам. Ну, не мог я с ней переспать, не мог. После того, что у нас было, я вообще ни на кого смотреть не могу, — уже на ушко говорит мне, опаляя горячим дыханием, крепко прижимая к себе, словно боясь отпустить.

— Рус, — прижимаюсь к нему, слезы непрошено катятся по щекам. — Рус, мы справимся с этим, правда? — шмыгаю, отстраняясь от него, чтобы заглянуть в глаза. — Я не виню тебя. И не собираюсь уходить от вас с Ромашкой, — меня начинает трясти от избытка чувств. Давно нужно было сказать ему все. Все, что у меня было на душе. Не доводить его вот до такого отчаянного страха в глазах, что я его брошу. Что могу уйти.

— Алиса, — хочет меня обнять крепче, но я удерживаю его, не желая прерывать разговор.

— Я люблю тебя, слышишь? Люблю. И уже не представляю жизни без тебя и Ромашки, — всхлипываю, прижимаясь к его груди.

— Куда же ты рванула, егоза моя, — выдыхает с облегчением куда-то мне в волосы.

— В магазин. Я хочу приготовить что-нибудь вкусное. Но все как-то получилось на эмоциях, и вот, — развожу руками.

— Не пугай меня больше так, хорошо? — и не дождавшись ответа, целует.

Домой едем друг за другом, соблюдая все скоростные режимы. Паркуемся, и Руслан, выйдя из машины первым, стоит и ждет меня. Когда подхожу, берет за руку, словно боится, что я убегу, ведет за собой в дом.

Мне кажется, я и сейчас все еще дрожу от пережитого страха, а картинка несущегося по встречной полосе джипа до сих пор бросает то в жар, то в холод. А его взгляд, когда он выскочил из машины? Столько страха и боли было в его глазах. Сильный, уверенный в себе мужчина испугался, как маленький мальчишка. Боже, Лиса!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Наверное, только в этот момент я поняла, насколько глубоки у нас чувства. Насколько каждый из нас боится потерять другого. Заходим в дом, а там тишина. Ромашки с няней нет, и вернутся нескоро… поэтому…

— Идем, — тяну Руса за руку, уже беря управление в свои руки. Он растерян и ничего не понимает, но покорно идет за мной в спальню. А когда дверь за нами закрывается, и я проворачиваю щеколду в замке, в его глазах вижу понимание.

— Люблю тебя, — повторяю снова, привстав на носочки и обхватывая его за шею, целую.

Знаю, чувствую, что нам обоим это надо. Чтобы успокоиться, чтобы задвинуть все воспоминания о пережитом в последние два часа, когда наша идиллия и наш маленький мирок чуть не рассыпались.

— Люблю, — шепчу снова и подталкиваю своего мужчину в сторону ванной комнаты. Скидывая попутно всю одежду с себя и стягивая рубашку с Руслана. Не разрывая нашего страстного, жадного поцелуя, мы практически вваливаемся в душевую.

Объятия становятся крепче, а поцелуи нетерпеливей. В голове полный штиль, а в сердце ураган.

— Люблю, Лис, — шепчет Рус, подхватывая меня под попу и прижав к холодному кафелю, одним толчком заполняет до предела, заставляя извиваться и стонать в его руках. — Моя…

Непонятно, для кого больше повторяет мужчина: для себя или для меня. Но, что бы ни происходило, никакая дрянь больше не влезет в наши чувства, в наши сердца и нашу семью. Не позволю.

Он мой!

Глава 57. Руслан

Сна ни в одном глазу.

Ужин, который мы все-таки приготовили, стоит поперек горла. Как бы ни был счастлив от признания Алисы, но страх, что я, мудак, снова все испортил, не дает сидеть спокойно на месте.

Ребенок. Еще один. И опять Нелли.

Не может такого быть! Не мог я с ней…

Но самое мерзкое, что, как я не пытался вспомнить, в голове пустота. Словно с приходом домой в тот день меня просто выключили, а включили только утром, когда проснулся с этой змеей в одной постели. Но не мог!

Аккуратно, чтобы не разбудить любимую, что сладко спит, отцепляю ее цепкие пальчики от руки и выползаю из кровати. Натягиваю штаны и спускаюсь в гостиную. Наливаю в бокал немного виски и выхожу на террасу. Летняя ночь дышит теплом, ветер шелестит листвой на деревьях, а ночь сегодня невероятно звездная. Когда это я стал таким романтиком? Не знаю, но в этот момент хотел бы сидеть здесь с Лисой.

Откидываю голову на спинку плетеного кресла и прикрываю глаза.

Вспоминай, Берутов! Включи мозг и вспоминай.

Картинки того вечера весьма и весьма расплывчаты, но с горем пополам мне удается ухватиться за единственную деталь, что всплыла в голове. Нина Федоровна.

Помню, что еле стоял на ногах, когда они с Ромашкой зашли домой. Помню голосок дочурки, что и сейчас звенит в ушах: “а папоське плохо”, пока меня шатало и крутило, по крайне мере, в голове.

Все.

Это единственное, что мне удалось вытащить из подсознания. В любом случае, мне нужно поговорить с няней. Была ли в этот вечер Нелли дома. Может, хоть няня прояснит ситуацию.

Делаю глоток горячительного и слышу, как дверь за спиной открывается. Оглядываюсь, встречаясь с сонной улыбкой Лисы. Черт, Рус, да ты счастливчик! Вселенная определенно слышит тебя.

— Ты чего не спишь? — подходит ко мне, и я притягиваю девушку, усаживая к себе на колени. — Два часа, тебе завтра на работу, — отчитывает, как маленького, накидывая на плечи плед и накрывая нас двоих. — Верней, уже сегодня, — вздыхает и утыкается лбом мне в висок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мы оба замолкаем и просто наслаждаемся близостью, витая каждый в своих мыслях.

— Лис… — наконец-то решаюсь озвучить свои страхи, — я уверен, что не мог… — запинаюсь, пытаясь собраться с мыслями.