Проект «Изоляция»: Возвращение - Кирилл Шарапов

– Сын дома?

– В интернате.

Двери распахнулись, и Марина, пропустив Мечислава вперёд, словно опасалась, что он сбежит, вошла следом. Про бардак, что они устроили с Риввой ночью, она ни слова не сказала, только удивлённо изогнула бровь.

– Я скажу завтра, чтобы комнату прибрали, нехорошо, если сын увидит.

– Спасибо, – искренне поблагодарил майор.

Чёрная вода полилась в стакан, а следом отправились две таблетки. Вода зашипела, напитываясь каким-то газом. А рядом легла ещё одна, напоминающая капсулу.

– Эту проглотить и запить вот этим, – женщина показала на стакан.

Майор, как человек военный и дисциплинированный, выполнил указание в точности, и мгновенно свалился на диван. Марина укрыла Молота одеялом, положила под голову подушку, с трудом забросила на диван ноги.

– Справилась? – раздался мужской голос от двери.

– Да, Саша, всё хорошо, – обернувшись и заметив мужа, произнесла она. – Он сорвался, слишком много навалилось.

– Знаешь, кто такой Железный Феликс? – спросил Крейсер.

– Дзержинский?

– Он. Этот парень стальной. Я поражаюсь, как он ещё не спятил, для одной жизни этого много, а тут всего пару месяцев прошло. Ладно, не будем ему мешать.

Марина положила ноутбук майора на стол, и тут же появилась голограмма Евы.

– Спасибо огромное, Марина Владимировна, я опасалась, что он сорвётся.

– Ты умница, – похвалила ИИ докторша. – Ты о нём хорошо заботишься, но ему нужна настоящая женщина. Сильная, несгибаемая, такая же, как он.

– Арва была такой, но её больше нет, – грустно заметила Ева.

– Дай ему время. Главное – не допускать подобных срывов.

– Вы получили видео из класса?

Марина кивнула:

– Это меня встревожило. Его нужно отвлечь, иначе он сломается, и завтрашняя операция – лучшее для этого средство.

– Александр Михайлович, – обратилась Ева к стоящему позади жены капитану, – вы не могли бы подготовить снаряжение майора, завтра с утра будет некогда, и он будет винить себя.

– Я сделаю.

– Спасибо, – поблагодарила супругов ИИ. – А теперь, если не возражаете, я немного поработаю.

Те кивнули и вышли, дверь за ними закрылась.

– Ты думаешь, к завтрашнему дню он будет в порядке? – раздался из динамика голос Тихоновой.

– Да, директор. Эта операция важна для него не меньше, чем для ковчега. То, что произошло сегодня, копилось последние месяцы. Первая трещина появилась, когда он убил Арву. Что бы он не думал, или не говорил, но он по-прежнему любит эту женщину, просто, сцепив зубы, в одиночку борется с потерей.

– Чем мы можем помочь?

– Ничем. Или он справиться сам, или вскоре вы его будете воскрешать заново. И придётся использовать материал, который был получен до того, как он убил её.

– У нас нет времени воскрешать его и заново вводить в курс дела.

– Тогда придётся положиться на Мечислава, думаю, он справиться.

– Хорошо, – согласилась Тихонова. – Я буду ждать. Следи за его состоянием и сразу докладывай, если начнёт вести себя странно. Хотя он всегда себя так ведёт.

Связь прервалась, и комната погрузилась в тишину. Свет, повинуясь команде Евы, погас, осталось свечение монитора, напротив которого сидела голографическая девушка, что-то печатающая на сенсорной виртуальной клавиатуре, и темнеющее окно с любимым видом Мечислава – снежным Домбаем без туристов и горнолыжников.

Файра фон Касс зло смотрела в экран, на котором в очередной раз шла картинка, полученная со спутника-шпиона: четверть круга хронометра различных кадров и коротких записей. Девушка устала, нажала на паузу, останавливая воспроизведение. Уже двое суток прошло с момента бегства, двое суток одиночества. Она никогда не думала, что настанет момент, когда ей захочется поговорить, не важно с кем, важно, чтобы это был живой человек.

Девушка встала с кресла и подошла к открытому бару. Два десятка различных бутылок: вины, коньяки, настойки из ярки – все бутылки были дорогими марочными, половину Файра уже вскрыла и продегустировала. Если бы не этот бар, который она мародёрила третий день, бывшая княжна, наверное, завыла бы с тоски. Вот и сейчас она проигнорировала лёгкие вина и сразу взялась за «ярку». Плеснув в широкий стакан с толстым дном жёлтую жидкость, она вернулась к столу и, усевшись в кресло, сделала маленький глоток. По времени Торна сейчас полдень, а она уже прилично накачалась. Хотя кому она сейчас нужна трезвая, да и вообще, кому она нужна? Княжна без Империи, беглянка, которая бежит к дому, которого больше нет.

Файра сделала ещё один глоток и бросила взгляд на экран. Там, посреди океана, на огромной платформе, омываемой штормовыми волнами, стоял город Воданов. Если хронометр не обманул, и прошло три тысячи циклов, а города морского народа уцелели, это что-то да значило. Да, они застыли в развитии, платформы, которые постоянно ремонтировались, похожи на одежду нищего – латанную и грязную, но «островитяне» уцелели. Их корабли по-прежнему бороздили океан, на верфи, которая попала в кадр, строили несколько новых. Файра без труда узнала броненосцы, которые были новшеством морского народа три тысячи циклов назад. Огромные, обладающие большой огневой мощью, хорошо защищённые, именно они являлись залогом безопасности водного государства.

Девушка снова запустила запись: огромный кратер на месте столицы Пиров, свежий, от силы десяток лет, по улицам бродят жалкие уродцы, роясь в развалинах и периодически пожирая друг друга. Несколько записей из пустыни Турмов бывшую главную инквизиторшу не интересовали: голая степь на месте столицы тоже не притягивала взгляд. Куда всё пропало? Не осталось даже руин.

Девушка сделала ещё один глоток и бросила взгляд на экран. Последние кадры, которые передал спутник: странные квадратные сооружения недалеко от гор и люди в форме, напоминающую имперскую.

Несколько минут она неотрывно смотрела на застывший кадр. Это всё, что у неё осталось, её единственная надежда. Только бы долететь, только бы приземлиться, а там она вернёт себе всё, что потеряла. Если эти люди – потомки имперцев, если они живут идеями Империи, тогда у неё будет шанс. Она последняя княжна правящей династии!

Файра залпом осушила стакан и направилась в душ. Адмиральский челнок – это не десантный бот.

– Чёртов Нарс, – произнесла Файра вслух, – жалкий барон, как он посмел поднять мятеж против законной наследницы престола империи?

Девушка скинула одежду на кровать и, не удержавшись, полюбовалась на своё отражение в большом зеркале, встроенном в дверцу стенного шкафа. Передряги последних дней, бегство с корабля, ничуть не убавили её красоту. Из зеркала на Файру смотрела слегка пьяная стройная девушка с красивой небольшой грудью, прикрытой густыми платиновыми волосами, с округлыми бёдрами и длинными ногами.