Легион Грома - Стэн Николс

– А нас не убьете? – спросил Страйк.

– Вы пришли с просьбой, а не пытаетесь отнять силой. Я говорю о тех, кто явился с плохими намерениями.

– А были и другие?

– Были некоторые. Обычно мы оставляли их в живых, но они, конечно, уходили разочарованными.

– Почему?

– Потому что они не хотели или не могли выполнить условия, при которых я готов выменять то, что вы называете звездой.

– И что же это за условия?

– Дойдем и до этого. Здесь есть кое-кто, и я хочу, чтобы ты с ним встретился. – Хромой кентавр повернулся к стоящему рядом Гелораку. – Приведи Хеджестуса. Скажи, пусть прихватит реликвию.

Гелорак, допив вино, затрусил прочь.

– Наш шаман, – объяснил Кеппатон Страйку. – Он хранитель инструмента.

Через некоторое время Гелорак показался из маленькой хижины на краю поляны. Рядом с ним, еле-еле держась на ногах, шел очень древний кентавр. В отличие от всех остальных членов клана, он носил ожерелья. Их было несколько штук, сделанных из чего-то, напоминающего гальку или ореховую скорлупу. Гелорак же нес маленькую деревянную шкатулку. Оба шли медленно.

После представлений, на которые Хеджестус отвечал торжественно, Кеппатон приказал достать звезду. Резную шкатулку поставили на стол и открыли.

В ней находилась звезда, опять же отличающаяся от тех, что уже были у Страйка. Эта оказалась серой, и от центральной сферы отходили лишь два луча.

– По виду не скажешь, что в ней есть что-то особенное, да? – заметил Кеппатон.

– Не скажешь, – согласился Страйк. – Можно?

Главный кентавр кивнул.

Страйк осторожно извлек звезду из шкатулки. У него мелькнула мысль, не подделка ли перед ним. Он слегка надавил на нее, но материал оказался таким же прочным, как и тот, из которого были изготовлены остальные звезды.

Кеппатон, по всей видимости, понял, что делает Страйк, но ничего против не имел.

– Она не просто прочна, разрушить ее невозможно. Я никогда не видел ничего подобного, а я имел дело со всеми существующими материалами. Однажды я бросил ее в горнило. Огонь ей нисколько не повредил.

Страйк положил звезду обратно в шкатулку.

– Зачем она вам нужна? – спросил Кеппатон.

Страйк надеялся, что этого вопроса удастся избежать. Он решил дать устаревший ответ – в конце концов, какая-то доля истины в нем имелась.

– Мы из орды королевы Дженнесты. Надеемся, что с помощью звезды сможем купить милость королевы, когда вернемся. У королевы страсть к религиозным древностям.

– Если знать ее репутацию, это кажется странным.

– Мы орки, и нам необходимо быть в орде. А эта орда – единственная, которая нам подходит.

У Страйка сложилось отчетливое впечатление, что Кеппатон не поверил ни единому его слову. Кроме того, он опасался, что упоминание о Дженнесте было неверным шагом. Ее характер известен всем. Кентавр мог решить, что она – неподходящий хранитель для звезды.

Поэтому он удивился, когда Кеппатон произнес:

– Меня не так уж волнует, зачем она вам. Я был бы рад избавиться от этой штуки. Она не принесла нам ничего, кроме невезения. – Он кивком указал на шкатулку. – Что вам известно о ней и других таких же, о которых ходят слухи?

Страйк ухватился за упоминание о слухах. Кентавры не знают точно, что существуют другие звезды. Он принял решение не говорить Кеппатону, что они у него есть.

– Честно говоря, очень мало, – ответил он, и это было правдой.

– Хеджестус будет разочарован. Нам известно лишь, что в них скрыта какая-то магическая сила. Но он уже больше двадцати сезонов пытается выжать что-то из этой, и все напрасно. Наверное, это просто лебмаррье дерьмо.

Кеппатон не предлагал информацию, он сам хотел ее получить. Страйк почувствовал облегчение. Даже самая слабая информированность могла бы осложнить ситуацию.

– Ты упоминал, что ставил какие-то условия тем, кто хотел получить звезду, – напомнил он кентавру. – И никто их не выполнил.

– Верно. Никто даже и не пытался.

– Речь идет об обмене? Мы можем предложить большое количество первоклассного пеллюцида…

– Нет. За звезду я требую дело, а не богатство. Но я сомневаюсь, что вы за него возьметесь.

– А что вы хотите?

– Будь терпелив, я объясню. Ты когда-нибудь задавался вопросом, откуда у меня звезда?

– Такой вопрос мелькал у меня в голове.

– И звезду, и хромоту я получил от Адпар, королевы наяд.

Это удивило не только Страйка.

– Мы всегда считали, что она – миф.

– Возможно, ваша Дженнеста поддерживала в вас это заблуждение. Но Адпар – не миф. – Кентавр притронулся к усохшей ноге. – Она более чем реальна. Она просто не покидает своего царства. И мало кому из вошедших туда без приглашения удалось вернуться.

– Ты расскажешь нам, что случилось? – спросила Коилла.

– История простая. У нас, как и у вашего народа, есть определенные ритуалы, знаменующие переход из одной возрастной категории в другую. В молодости я отличался тщеславием. Я хотел войти в зрелость, выполнив задачу, о которой никакому другому кентавру не приходится и мечтать. Поэтому я отправился во дворец Адпар, чтобы добыть звезду. Благодаря чистейшей случайности я ее получил, но дорого при этом заплатил. Я остался в живых, но был на волосок от смерти. Адпар произнесла заклинание, из-за которого я стал таким, каким вы видите меня сейчас. Теперь, вместо того чтобы использовать оружие на полях сражений, я только кую его.

– Мне очень жаль это слышать, – сказала Коилла. – Но я все равно не понимаю, что ты хочешь от нас.

– Восстановить здоровье для меня важнее любого сокровища, дороже даже кристалла. И только за это я готов отдать звезду.

– Мы не целители, – напомнил ему Джап. – Как мы можем это сделать? Наш товарищ, Элфрей, умеет лечить, но…

– Боюсь, излечение такого повреждения превышает мои скромные способности, – вставил Элфрей.

– Вы неправильно меня поняли, – сказал Кеппатон. – Я знаю, как лечится моя болезнь.

Страйк и офицеры-орки озадаченно переглянулись.

– Тогда скажи, чем мы можем помочь?

– Моя болезнь порождена магией. И единственное средство излечения тоже магическое.

– Но мы ведь и не колдуны, Кеппатон.

– Нет, мой друг… Если бы это было так просто, я бы уже давно прибег к услугам волшебника. Но единственное, что может излечить меня, это слеза самой Адпар.

– Что?

Со стороны орков послышался шепоток недоверия.

– И ты поверил этому трепу? – спросил Хаскер.

Страйк бросил на него выразительный взгляд.К счастью, Кеппатон в ответ не полез на рожон.

– Хотел бы я, чтобы это был треп, сержант. Но я говорю правду. Сама Адпар дала понять, что слеза – единственное средство.

Наступившее молчание нарушила Коилла: