Утро псового лая (СИ) - Львов Вадим "Клещ"

— А …мистер Вольф… Учтиво поклонился Дик, приподняв шляпу.

— Герр Уайт. Не думал вас встретить здесь. Так сказать, в разгар польского кризиса.

Дик Уайт, холодно посмотрел на своего немецкого визави и процедил, едва разжав губы.

— После того, мистер Вольф, как вы сцепились с русскими, за территорию бывшей Речи Посполитой, польский кризис можно считать разрешенным. Это теперь, русско-германский кризис.

Настала пока ухмыльнутся Маркусу Вольфу.

— Мистер Уайт, вы немного отстали по времени. Сейчас, с минуты на минуту, в Женеве русские договариваются о мире и признании ряда восточных польских воеводств частью России…Вот все и закончилось.

Уайт снова посмотрел на Вольфа, но уже с интересом.

— Зачем вы здесь, мистер Вольф? У вас какое то деловое предложение?

— Да. У меня предложение для Вас, герр Уайт. Которое навсегда изменит окружающий нас мир.

— Звучит необычно и интригующе. Прошу вас, продолжайте.

— Англо-германский союз, мистер Уайт. Пора двум великим державам старого света объединяться против выскочек и варваров.

Уайт снова усмехнулся одними губами.

— Заманчиво, герр Вольф. От кого вы сейчас ведете переговоры? Кого представляете.

— Генерального секретаря ЦК СЕПГ геноссе Бруно Ольбрихта, мистер Уайт. Его и только его.

Дик Уайт снова погрузился в раздумья.

— Вы же понимаете, что я всего лишь заместитель министра иностранных дел и председатель комитета по разведке, Британской империи?

— Понимаю. Ровно и то, что я обратился по адресу.

— Предположим. Уклончиво ответил Уайт, и стараясь взять себе время на обдумывание ответов.

Геноссе Маркус Вольф вздохнул.

— Не стоит тянуть время, мистер Уайт. Я сейчас просто озвучиваю предложение, которое вы передадите вашим друзьям в Кабинете министров и Палате лордов.

— Я слушаю вас, мистер Вольф.

— Предложение простое. Мы гарантируем полное прекращение поддержки и финансирования подрывных действий национально-освободительных движений в британских колониях и протекторатах. В ближайший год в качестве серьезности наших намерений. Мы, поддержим вас в возможном конфликте с США и Японией, если он возникнет.

— Ирландия?

— Поддержка ИРА и всех её фракций будет свернута.

— Этого мало…

— Этого более чем достаточно, для доказательства наших намерений. Отрезал Вольф.

— В чем интерес геноссе Ольбрихта?

— Очень просто, герр Уайт. Наш интерес — французские колонии в Африке и Азии, обуздание амбиций Москвы и Вашингтона на мировое господство. Думаю, это обоюдный интерес.

Уайт покачал седой головой.

— Антанта существует почти сотню лет и остановила с десяток крупных конфликтов в Европе. В чем наш интерес — её ликвидировать?

— В том, что вы с французами, играете в одной песочнице, герр Уайт. Вы, прямые конкуренты в плане колониальной экономики, ваши владения часто граничат и порождают стычки и конфликты. Я уж не хочу напоминать про Канаду, Пандишери или Аравийское королевство.

Видя как у собеседника на миг окаменело лицо, немец мысленно усмехнулся. «Похоже, я попал в десятку». Отношения внутри Антанты, действительно были далеки от лучезарных. Особенно это касалось Канады, где французское меньшинство составляющее чуть ли не четверть населения и с каждым годом, при негласной поддержке Парижа, требовало расширения своей автономии вплоть до создания своего государства на территории британского доминиона. Крошечные французские владения в Индии, тоже были источником головной боли для Лондона. Помимо чудовищных обьемов контрабанды проходящих через Пандишери в Британскую Индию, по данным антитеррористического отдела МИ-5, несколько особо опасных террористов и мятежников слиняли из Индии, не без помощи администрации Пандишери. Что до Аравийского королевства, то местный монарх в отличии от предшественников ориентировавшихся на Лондон, явно слыл франкофилом, чего никогда не скрывал к раздражению Форин-офиса.

Видя что собеседник задумался, Маркус Вольф решил нанести еще один удар.

— Герр Уайт. А хотите услышать последнюю дипломатическую сплетню?

— Слушаю вас, мистер Вольф.

— Ходят слухи, что герр Бруно Ольбрихт, хочет сделать подобное предложение о союзе, президенту Франции, месье Брокару. Как вы думаете, сколько месье Брокар будет колебаться, перед тем как согласится?

— Мистер Вольф. Сморщился шеф британской разведки. Оставьте ваш примитивный шантаж для слабонервных. Не в вашем положении, ставить условия..

— Это почему? Польша рухнула за полторы недели, вы, наплевав на Варшавский меморандум обязавший Антанту защищать независимость и суверенитет Польши — даже не провели частичной мобилизации собственных армий. Мы победили потеряв менее трех тысяч убитых и приобрели целую страну победившего социализма у наших восточных границ…Наше положение крепко как никогда…

— После того, как русские вас публично выпороли, выгнав из Галиции и Волыни и наводнив бывшие восточные воеводства своими армиями, вам не стоит говорить о крепком положении…

— Герр Уайт. Вы отлично знаете, что боевые действия в Галиции, велись со стороны ГДР, всего лишь одним моторизованным корпусом против трех армейских корпусов русских. Да, мы уступили Москве их бывшие территории, но на время укрепили восточное направление.

— Мистер Вольф! Союз с Москвой, для вас невозможен. По крайней мере, долгосрочный. Вы опять пытаетесь блефовать…

Вольф неожиданно засмеялся чем вызвал оторопь у хладнокровного англичанина.

— Мистер Уайт. Пару месяцев назад, сам факт нашего разговора, здесь на фландрском побережье — считался бы блефом. Но мы не только здесь встретились, но еще и обсуждаем возможность заключения стратегического союза между нашими странами… Это ли не фантастика? Можно еще вспомнить тайный визит русской делегации на военную базу Форт-Отис, к президенту Трауту. Это тоже блеф по вашему? Или наши с Москвой нынешние переговоры в Женеве? Войну, сэр, мы уже остановили, о чем с Москвой мы будем разговаривать дальше, пока неизвестно.

Дик Уайт, неторопливо встал с шезлонга и натянув белую шляпу с обвисшими полями тихо сказал.

— Мистер Вольф. Вы здорово испортили мне отпуск, но ваши слова я передам своим коллегам из Форин-офиса и Палаты лордов.

Длинный и сухой, как палка геноссе Вольф в свою очередь, тоже встал и церемонно поклонился.

— Прошу прощение за испорченный отдых, герр Уайт. Думаю совместная с вами рыбалка где нибуть на озере Лаго-ди — Гарда сможет исправить ситуацию…

Глава 21

Перспектива. Вильна. Виленская губерния. 22 мая. 2005 года

Тяжелый вертолет Сикорского, С-74, похожий на майского жука переростка, приписанный к шестидесятому отдельному вертолетному полку расположенному недалеко от Санкт- Петербурга, несмотря на размер — совершенно немилосердно трясло. Командир экипажа, гвардейский полковник Никита Промтов, едва удерживал штурвал этой махины, выискивая место для посадки.

Немцы, уже ворвались в Вильну, но до полного контроля над городом, им было еще далеко. Третий армейский корпус генерал-лейтенанта Грибова, уперся рогом у вот уже три дня как главный город Виленской губернии и бывшая столица славного в средневековье Великого княжества Литовского, был ареной жестоких уличных боев. Русские, стояли насмерть, собираясь отойти только после оборудования тыловых рубежей по линии Паневежис — Шауляй — Утена — Глубокое — Лепель, дабы прикрыть направление на Митаву, Ригу и Полоцк. Здесь, в Литве в отличии от той же Западной Руси — дороги имелись, причем в изобилии, но верховное командование ННА посчитало Прибалтику — второстепенной целью. Максимум, чего хотели германцы на этом этапе войны — это занятие Риги, Либавы и Виндавы и создание с опорой на реки и озера мощной укрепленной линии «Ливонский вал», прикрывающий стратегический северный фланг наступающего на восток фольксвера и обезопасившая Восточную Пруссию и перевозки по Балтике. Опять же в Риге — отличная промышленная база, чуть хуже чем в Петербурге, но весьма достойная и две первоклассных военно- морских базы. Есть где разместить дизель-электрические субмарины, шнелльракетботы и тральщики, что бы «перекрыть кислород» многочисленному, но трусливому Балтийскому флоту русских. Дальше этого, план Восточной компании составленный Генштабом в Цоссене, не распространялся. Принципы стратегии Клаузевица — концентрация на главном направлении превосходящих сил и решительное наступление, несмотря на прошедшее столетие для германских генералов остались неизменными. Правда сейчас в, двадцать первом веке, к грубой напористости прусской военной школы, добавился налет изящества в виде «национального освобождения» от ЦК СЕПГ и аналитиков Штази.