Исцеляющее сердце (СИ) - Овсянникова Екатерина

— Мэээ… Вот тебе, наглая морда! Будешь знать, как царапаться! — съехидничал супруг, игриво показав коту язык. Видимо осознав всю тщетность своих попыток, рыжий хитрюга перестал вырываться, все еще иногда порыкивая в сторону хозяина дома. Аккуратно, без лишних и резких движений, я расчесывала постриженную от колтунов рыжую, еще все же грязную шерсть. Котик стал успокаиваться и уже даже почти не рычал.

Видимо ему нравились мои движения… А может он очень давно не чувствовал ласки? Ну ничего, вот отмоем его, высушим и будет получать хозяйскую любовь, которой ему так долго не хватало.

Спустя еще немного времени нам удалось более-менее идеально прочесать кота. После нескольких движений я с ужасом смотрела на расческу — на ней оставалось просто неимоверное количество шерсти и мелких частиц от травы.

Да тут венок можно собрать лохмато-черно-зеленый!

Если бы у меня оставалось столько волос на расческе, то я уже давно была бы лысая. А вот кот даже после такого вычесывания в объеме шерсти особо не потерял… Может она у него бесконечная?

После подготовки рыжий стал выглядеть намного приличнее, но мы все равно решили его помыть. Уильям как и раньше придерживал питомца, а я его умывала. Чтобы не сильно нервировать и так перепуганного кота, мы постепенно сажали его в кадку с заранее постеленным полотенцем, при этом не погружали кота в воду целиком. Он сидел, иногда жалобно мяукал, но из кадки выпрыгивать не особо спешил.

Купать его пришлось два раза, ибо первая порция воды быстро стала грязной. Она была темно-серой, словно я полоскала половую тряпку после уборки по всему дому… И столько грязи скопилось в шерсти этого бедняжки… По окончанию процедуры мы завернули рыжего в теплый плед и отнесли его на высокую подушечку, которую принес Ханс. Рядом с местом его ночлега мы также разместили две старые, но еще пригодные для использования тарелки — в одной была вода, а в другой — мясо. Есть правда этот дрожащий комочек не спешил — от лишь прятался в скомканном пледе и дрожал в попытке побыстрее согреться. Я сидела на кровати и с волнением смотрела на своего нового питомца, в душе немного переживая за него. Уильям подбросил дров в камин и сел рядом, после чего нежно взял меня за руку.

— Не переживай, я подбавил жару — здесь скоро станет еще теплее. Согреется, обсохнет — и будет исследовать новый для себя уголок! — заверил меня супруг, скромно улыбаясь. Теплое прикосновение к руке сменилось легкими, приятными ласками, что помогло отбросить волнение и успокоиться. — Идем, поужинаем и займемся своими делами. Время уже позднее — скоро и спать пора.

Легкое волнение вновь заставило меня перевести взгляд на пушистого.

— С ним все будет хорошо. Сейчас ему даже пойдет на пользу немного одиночества. Так рыжему будет проще изучить свой новый дом.

За этими словами последовало приятное прикосновение к спине, которое аккуратно направляло меня в сторону двери.

Наверное Уилл прав — пусть рыжик освоится немного в новом для себя месте.

После ужина мы еще немного сидели в столовой и обсуждали планы относительно нового жителя особняка.

— Думаю, коту нужно придумать имя, — размышлял супруг с умным видом. — Мы ж не будем его называть «рыже-бело-красиком»?

— Марс! — выпалила я на духу.

— Эм… Марс? — супруг удивленно хлопнул глазами. — А почему?

— Не знаю, просто резко пришло в голову…

Промычав что-то про себя и почесав подбородок, Уильям согласно кивнул.

— Думаю ему очень подойдет! Значит будет величаться Марсом.

Мой взгляд озарила легкая улыбка. Так приятно со стороны наблюдать, как ответственно Уильям подходит даже к такой мелочи, как питомец супруги, которая скоро станет лишь очередной страничкой в его истории.

— Завтра утром, кстати, привезут все необходимое для Марса — специальную щетку, которая полезна для длинношерстных питомцев, кошачьи миски, лоток… Еще любители животных придумали какую-то заморскую штуку странную. Это доска, плотно обмотанная веревкой. Говорят кошки любят об такие точить когти и меньше терроризируют мебель.

Ну надо же, он уже все предусмотрел! Какая забота…

— Кстати, что думаешь насчет ошейника? — поинтересовался супруг, отхлебнув из бокала вина.

— Даже не знаю, — пожала я плечами. — У него такая густая шерсть, что ошейник может ее сильно смять…

— А если подумать о другом украшении? Что-то вроде браслета на лапу с именем и адресом?

— Эм… Браслет? Коту? — я удивленно захлопала глазами.

— Да, звучит может не очень, — продолжил мысль Уильям. — Но вспомни — на его правой лапе остался шрам после жизни на улице, да и шерсть там растет не так хорошо, словно клок выдран. Я видел, как некоторые особы питомцам чуть ли не носочки надевают и костюмы, так что я предлагаю еще гуманный вариант. Обещаю, что если ему вдруг будет больно или неудобно — я откажусь от этой идеи.

Его аргументы заставили проникнуться этой мыслью.

Может он прав и так будет даже лучше? Думаю попробовать уж точно не помешает.

— Хорошо, можно попробовать и так, — кивнула, поднявшись со стула и повернувшись к выходу. — Спасибо за ужин, но я, пожалуй, сделаю еще одно дело на ночь.

— Какое? Может я могу помочь? — полюбопытствовал супруг.

— Не думаю. Мне нужно сходить к Лэйле. Расскажу ей о Марсе и попрошу приютить его после… ну ты знаешь…

Уильям сделал шаг и нежно взял меня за руку.

— В этом нет необходимости… Правда. Я буду за ним ухаживать потом, обещаю. Но ты вправе сходить и пообщаться с подругой, я не буду мешать. Желаю прекрасно провести вечер!

Легонько погладив мою руку на прощание, супруг покинул столовую, а после и я ушла в сторону домика Ноа и Лэйлы, параллельно размышляя о словах Уильяма.

Он хочет после моей смерти оставить рыжего у себя? Но почему? Я же просто очередная супруга, место которой в следующем году займет другая.

Но если он действительно хочет этого, то я не стану перечить.

С подругой мы общались недолго. Время все же было позднее, поэтому не очень хотелось отвлекать их пару от дел. Только вот Ноа не было дома — со слов подруги он временно уехал по каким-то важным делам.

— Буду надеяться, что он скоро вернется, — подытожила Лэйла, пожав плечами. — Не очень хотелось бы оставаться одной в незнакомом доме…

— Ну пока я жива ты уж точно не одна! — я попыталась пошутить, но вышло не очень удачно. Подруга пыталась не показывать этого, но она очень переживала за мою судьбу. Ведь чем больше проходит времени, тем выше становится вероятность того, что на следующий день она меня уже не увидит…

Когда я вернулась, пушистый Марс уже потихоньку изучал комнату. Он немного дернулся, завидев меня на пороге, но уже под кровать не убегал. Симпатяга за это время немного обсох и уже не трясся от холода, и теперь можно было спокойно разглядеть цвет его шерсти. После купальных процедур явно стало видно рыжие, белые и необычные красноватые оттенки мохнатой шубки.

Да уж, если он летом такой пушистый, то что тогда зимой будет?

Взяв на руки своего нового друга, я расположилась на краю кровати и уложила симпатягу на колени. Легким движениями я гладила своего питомца, который в ответ наградил меня пока слабо слышимой, но все же мурлыкающей симфонией. Почувствовалось легкое покалывание от острых коготков. Проникнувшись моими поглаживаниями, Марс на радостях легонько выпускал и снова прятал обратно когти, словно делая эдакий массаж. Такое забавное чувство, словно он подгоняет меня гладить его побольше.

Мы так посидели вместе где-то с полчаса, а потом я пошла готовиться ко сну, поэтому была вынуждена на время расстаться со своим мурчащим другом.

Нарядившись в подаренную Уильямом ночную сорочку, я уложила пушистого на его законную мягкую подушку, пожелала питомцу спокойной ночи, а потом и сама заползла в кровать.

Почему-то я не могла уснуть — такое большое впечатление произвело наше приключение! С детства не помню столь веселого и необычного похода.