Собственность бывшего - Любовь Попова

сейчас не захочешь. Мы знаем, к чему он стремится, он не скрывает, и, скорее всего, у него все получится. Но подумай, готова ли ты быть с ним, когда головы вокруг него начнут лететь? И молись, чтобы очередной головой не оказалась твоя.

Я бросаю трубку, просто не могу это слушать. Мне нужно думать самостоятельно. Нужно самой учиться принимать решения.

Но когда через минуту размышлений раздается звонок в дверь, я хочу открыть и зарыться в объятия Артура, показать, как сильно я его люблю и что готова поддерживать, что бы ни случилось, но все-таки решаю кое-что проверить.

лава 35. Диана

Звонок звучит снова. Иду открывать. Делаю глубокий вдох и нажимаю на ручку. Толкнув дверь, я замираю. Никого.

Даже выхожу на площадку, рассматривая ровные стены и пустое пространство, словно из-под мантии невидимки должен кто –то выйти.

Но нет.

От неприятного чувства мурашки по коже, но я просто захожу обратно в квартиру и закрываю двери.

Может шутники? Хотя это странно в таком элитном жилом комплексе. И вот, снова звонок.

Я уже хочу отчитать шутника, открываю двери в боевом настроении и почти мгновенно сдуваюсь.

Артур.

С огромным букетом роз. И снова это чувство, словно в другой реальности. Не дарил он мне цветов. Никогда. Даже на мои дни рождения спрашивал, что конкретно мне нужно и давал на это деньги. А я никогда больше новых учебников по медицине и не просила. Книги жутко дорогие и я не могла их себе позволить. Но цветы…

И даже то, как шикарно он выглядит в костюме и с букетом не уменьшает моего скептицизма. Скорее всего подпитанного страхами и Аленой.

— Ты всегда говорил, что веники вещь бесполезная и мужчины дарят их, чтобы загладить свою вину.

— Я не изменил своего мнения. Могу его выкинуть, — опускает он букет, а я подхватываю, чувствуя, как некоторые шипы впиваются в кожу. Мне бы отойти, пропустить его, но я продолжаю стоять на пороге.

— И в чем ты провинился?

— С чего бы начать. Хотя самое главное полагаю, что не дал тебе разрядки в машине. А ведь ты так просила.

— И это все? Это все в чем ты виноват?

— Что происходит? Ты устала? — Артур делает шаг ко мне, а я продолжаю на месте стоять. Держать между нами букет.

— Да, я устала. Ты сказал, что это моя квартира и я сама решаю впускать ли тебя. Верно?

Артур ненавидит отказы. Терпеть не может, если что – то идет не по его плану. И цветы — это не только повод пройти, но и отличный способ покорить меня.

И, наверное, до разговора с Аленой все так бы и было.

— Верно, — цедит он сквозь зубы, убирая руки в карманы. Мне становится неловко, словно я не пускаю его к себе.

— Слушай, — я откладываю букет на комод в прихожей и беру сумку, надеваю ботинки. Даже пальто беру. – Мне кажется ты погорячился. Не стоило говорить, что квартира принадлежит мне, если ты так реагируешь. Я сейчас просто уеду, и мы забудем об этом подарке.

Он не останавливает меня. Смотрит напряжённым взглядом, чуть покачиваясь на низких каблуках. Я даже делаю пару шагов мимо него, как вдруг оказываюсь прижатой к собственной двери. Вещи валяются, а Артур тяжело дышит мне лицо.

На лестничной площадке больше не было квартир, да и люди чаще пользуются лифтом. Но вдруг кому – то в голову взбредет пройтись по лестнице?

— Не хочешь впускать, твое право. Там больше ноги моей не будет, пока ты сама меня не пригласишь. Но я обещал тебя оттрахать и обещаний нарушать не собираюсь, — он просто спускает с меня халат, оголяя грудь, впиваясь ртом в сосок, грубо его лаская.

— Стой, стой, — умоляю, еле-еле пытаясь оттолкнуть его. – Не здесь же, давай в квартиру зайдем.

— Нет уж. Это твоя квартира, а трахаться мы будем прямо здесь, чтобы ты не думала, что я хочу у тебя что – то отобрать, — беситься он, впивается пальцами в ногу, собирая халат и поднимая голову. Нападая на мои губы, агрессивно толкаясь языком в рот.

Я дергаюсь, не хочу, чтобы это произошло прямо здесь. Умоляю Артура остановиться. Отворачиваясь от поцелуя. Но ему словно плевать. Он трахает мой рот языком. Снова и снова. Делает больно губами, руками задрав халат окончательно и сжав голые ягодицы.

— Артур, — умудряюсь укусить его, чувствуя соленный вкус крови. – Пожалуйста, давай зайдем.

— Заткнись, — только и шипит он, поднимая меня над полом. Чтобы не потерять равновесие, обхватываю его ногами. Обнимаю руками, уже не стараясь вырваться. Бесполезно. Артур не даст. Только если закричу «насилуют».

Но разве может насилие быть настолько сладостным?

Разве может насилие приносить телу восторг, а сознанию затмение. Я уже не соображаю где я. Просто чувствую, как сильно Артур вдавливается в меня, слышу как приказывает грубо.

— Ремень мне сними и ширинку расстегни.

И мне надо отказаться, оттолкнуть его, но я не в силах. Тело требует разрядки, тело требует выполнять любые желание того, кому принадлежит так долго. Я просто не могу остановить руки, которые тянутся выполнить приказ Артура. Я не могу унять губы, которые впитываю вкус любимого. Не могу перестать вдыхать такой необходимый запах своего человека.

Нужного.

Желанного.

Самого лучшего.

И стоило пальцам коснуться твердой плоти, погладить ее, чуть сжать, ощутив всю силу, меня пробирает. Накрывает волной экстаза. Я закусываю губу в нетерпении, когда Артур направляет головку в меня. Раздвигает влажные губы, елозит по клитору, а следом толкаясь внутрь. Боже!

Член растягивает меня изнутри, стирает последние грани между разумом и страстью. С трудом, но доходит до конца, вызывая общий стон.

Господи, как я люблю, когда Артур не сдерживает себя. Когда стонет столь же смачно как я, когда на каждый толчок внутри выпускает воздух.