Невинность и соблазн - Николь Джордан

– Кто такая Мейдерз? – спросила Розлин, когда Дру повел ее в другое крыло. – И почему ваша мать ничего не может с ней поделать?

– Она была сначала моей кормилицей, а потом няней, прежде чем меня отослали в Итон.

– Ах да, Элинор о ней упоминала. Вы привезли ее в замок, когда она стала слишком дряхлой, чтобы позаботиться о себе. Насколько я поняла, герцогиня не одобрила вашего великодушия.

– Не одобрила, – вздохнул Дру. – Между нами идет постоянная борьба, но пока я беру верх.

– Как вам это удалось?

– Пригрозил отправить мать во вдовий дом, если она не желает жить под одной крышей с Мейдерз. Но она, разумеется, не захотела поселиться в доме, размеры которого раз в десять меньше этого замка.

Розлин тихо рассмеялась, и Дру обнаружил, что наслаждается сладостными музыкальными звуками. Похоже, она прекрасно понимала причину такого отношения к матери.

– Так что ты думаешь о замке? – спросил он, довольный тем, что она вышла невредимой из словесного поединка с герцогиней.

– Он очень красив, – осторожно ответила Розлин.

– Но тебе не нравится.

– Он… не особенно уютен.

– Значит, ты заметила, – сухо процедил Дру.

– Похоже, и тебе он не по душе.

– Верно.

Он никогда не любил жить здесь, в плену мрамора и красного дерева. Как дом, он был слишком величествен, слишком холоден, слишком пуст…

Он никогда и не считая это место домом, с тех пор как в шесть лет уехал в Итон. Даже унаследовав титул, он старался как можно реже бывать здесь, особенно когда сюда приезжала мать. И посещал замок только затем, чтобы проверить, как идут дела на фермах, навестить арендаторов и применить на практике новейшие сельскохозяйственные методы.

– Хочешь прогуляться по парку? Там гораздо приятнее, чем дома, – предложил Дру.

– Да, очень.

– Тогда я велю оседлать коней.

– Ваша мать пребывает здесь большую часть года?

– Уезжает только на сезон, который проводит в Лондоне. А остальное время правит бал в здешних местах.

– Должно быть, вам обоим крайне неловко проводить сезон в одном жилище, – заметила Розлин.

– О нет, не дай Бог! Я купил собственный городской дом и предоставил в ее распоряжение тот, что на Гросвенор-сквер. Она живет своей жизнью, я – своей. Так лучше и для меня, и для нее.

– Могу себе представить, – пробормотала Розлин. – Теперь я понимаю, почему вы так не хотите жениться. Боитесь, что новая герцогиня будет похожа на вашу мать.

Дру бросил на нее резкий взгляд, прежде чем невесело улыбнуться:

– Как ты проницательна, дорогая.

Они стояли перед дверью библиотеки, и Дру отступил, чтобы дать ей пройти. Комната была вдвое больше библиотеки Данверз-Холла, и Розлин почтительно ахнула, подойдя к ближайшей полке, чтобы прочитать названия книг.

– Собрание в моем лондонском доме куда лучше. Как, впрочем, и библиотека твоего покойного дядюшки. Здесь остались только самые малоценные книги, потому что в моем лондонском доме для них не хватило места.

– Вы называете эти книги малоценными? – Розлин вытащила первый попавшийся том и стала изучать. – Могу сказать только, что вас сильно испортило неприлично большое состояние.

– Богатство имеет свои преимущества, – ухмыльнулся Дру. – А теперь, прошу извинить меня, милая, но я хочу навестить Мейдерз. Она ждет меня. Я могу оставить тебя здесь или провести в твою комнату, чтобы ты смогла переодеться в амазонку.

Розлин подняла глаза от книги:

– Можно мне с ней познакомиться?

Дру втайне удивился и все же не нашел причин ей отказать:

– Как хочешь. Она просила познакомить ее с тобой еще с моего прошлого визита, когда я рассказал о нашей помолвке.

Розлин вернула книгу на полку, и он повел ее на четвертый этаж, где находились помещения для слуг. Добравшись до конца коридора, он тихо постучал и открыл дверь, когда скрипучий голос пригласил их войти.

У открытого окна в кресле-качалке сидела древняя старушка, наслаждаясь теплым полуденным солнышком и медленно работая спицами. Самые светлые воспоминания детства были связаны с этой старушкой, и теперь Дру больно было видеть ее сгорбленные плечи, узловатые пальцы, палку, стоявшую рядом с креслом. Глаза, затянутые беловатой пленкой, свидетельствовали о том, что бедняжка почти слепа.

Мейдерз склонила голову, прислушалась и улыбнулась еще до того, как Дру поздоровался.

– Ты пришел.

– А ты ожидала чего-то другого? – усмехнулся он, подталкивая Розлин.

– Только не от вас, ваша светлость. Но я не знала, отпустит ли вас ваша будущая невеста.

Дру, наклонившись, поцеловал морщинистую щеку и привлек к себе Розлин.

– Собственно говоря, моя нареченная тоже здесь. Мисс Лоринг, могу я представить вам мою бывшую няню, миссис Эстер Мейдерз? – И прежде чем Розлин успела ответить, добавил: – Мисс Лоринг захотела встретиться с тобой.

– Правда? – обрадовалась старушка.

– Да, ей стало любопытно, когда я расписывал, как ты издевалась надо мной и била в детстве.

Мейдерз широко, беззубо улыбнулась.

– И она вам поверила?

– Тебе придется спросить самой.

– Итак, мисс Лоринг…

Розлин рассмеялась.

– Честно говоря, я впервые слышу о вашей жесткости, миссис Мейдерз. Счастлива познакомиться с вами.

– Я тоже. – Вязанье упало на колени старушки. – Подойдите ближе, чтобы я могла вас увидеть, мисс Лоринг.

– Ни за что! – вмешался Дру. – Ты не можешь обращаться с ней так же, как со мной, то есть без всякого уважения. Видишь ли, Розлин, в ее глазах я по-прежнему остаюсь шестилетним мальчишкой.

Отрывистый смех Мейдерз больше походил на кудахтанье.

– Я меняла ему пеленки и учила манерам. Мне трудно думать о нем, как о герцоге, каким бы богатым и знатным он ни стал. Мисс Лоринг, я слышала, что вы преподаете в академии для молодых леди. Это весьма меня удивляет.

– Да, преподаю. Вместе с двумя своими сестрами. Несколько лет назад мы попали в трудное положение, так что пришлось открыть академию… с помощью великодушной патронессы.

– И вам неприятно преподавать?

– Наоборот, очень нравится. Мы учим дочерей торговцев и промышленников, как вести себя в высшем свете, наставляем в манерах и этикете, чтобы они могли сделать достойные партии и не терялись в обществе знатных особ.

Мейдерз одобрительно кивнула.

– Надеюсь, ваши ученики лучше воспитаны, чем вот этот постреленок.

Весело блестя глазами, Розлин взглянула на Дру.

– В детстве он был ужасен?

– Нет. Просто озорник, как все мальчишки. Но я не препятствовала, потому что герцог и герцогиня… – Она строго покачала головой. – Не обращайте на меня внимания. Нехорошо говорить гадости о своих хозяевах.