Генеральный штаб в предвоенные годы - Матвей Захаров

По замыслу первой оперативной игры наступательную операцию фронта, проводившуюся в условиях только что начавшейся войны, предусматривалось начинать с прорыва сильно укрепленных полос. Этим, как видно, отдавалась дань взглядам на наступательную операцию, изложенным в докладе Г. К. Жукова и заключительной речи наркома С. К. Тимошенко на совещании в декабре 1940 года.

"Восточные" (Северо-Западный фронт) перед началом прорыва обороны противника должны были частными операциями ликвидировать "западных". За время, потребное для выполнения этих задач, необходимо было закончить перегруппировку сил, спланировать всю фронтовую операцию в целом, чтобы не допустить паузы между окончанием частных операций и началом главной, не дать противнику оправиться после поражения.

Командующий "западной" стороны (Северо-Восточный фронт) должен был принять решение, которое могло бы сводиться к следующему: остановить наступление противника на заранее подготовленных укрепленных рубежах, нанести ему поражение и, сосредоточив подходившие резервы, создать группировку войск, выгодную для наступления. Это предполагаемое решение и было принято командованием "западных".

По решению "западных" руководитель учений сделал следующие замечания.

Наносить контрудары перед укрепленными районами нецелесообразно и опасно; при неудачных действиях атакующих противник на плечах отходящих войск может ворваться в укрепленные районы. Следует стремиться нанести наибольший урон наступающему огневыми средствами, не допуская разгрома своих войск по частям перед укрепленными районами. Оставлять сувалкский выступ также нецелесообразно, лучше сохранить его за собой, чтобы в последующем одновременными ударами с выступа из района Бресг-Литовска на Барановичи изолировать всю основную группировку Северо-Западного фронта.

Разбирая действия "восточных", руководство игрой отметило следующее: решение нанести главный удар левым крылом фронта (19-й, 27-й армиями и подвижной группой) является, по существу, правильным, так как фронтальное наступление на сильно развитую систему долговременных укреплений врага не сулило быстрого и решительного успеха. Однако для выполнения этой задачи войскам, наносившим удар на главном направлении, необходимо иметь большее количество сил и подвижных средств, так как при осуществлении обходного маневра значительно увеличится протяженность фронта, что, в свою очередь, потребует надежного обеспечения внешнего заходящего фланга.

Оценивая действия военно-морских сил, руководство игрой отмечало, что флот "восточных" выделял недостаточное количество кораблей для уничтожения основных сил противника на море. Поэтому "западные", хотя и понесли значительные потери, но все же сумели укрыть большую часть средств в базах.

Флот "западных", отказавшись от высадки десантов на побережье, занимался демонстрацией и предварительным развертыванием главных сил, а также выводом линкоров в открытое море. Эти ошибочные решения привели к бесцельным потерям 3 броненосцев, 8 эсминцев и 20 транспортов.

Играющие стороны не организовали четкого взаимодействия морских сил с сухопутными.

Таким образом, итоги первой игры показали, что оперативно-стратегический кругозор многих командиров высшего звена был далек от совершенства и требовал дальнейшего кропотливого и настойчивого труда в оттачивании искусства управления и вождения крупными соединениями, глубокого усвоения характера современных операций, их организации, планирования и последовательного осуществления на практике.

Вышеупомянутые тезисы подводили итоги и второй оперативно-стратегической игры, проходившей 8-11 января 1941 года.

На второй игре, так же как и на первой, отрабатывались следующие вопросы: преодоление предполья и овладение укрепленными районами, преследование противника, форсирование конно-механизированной армией крупных рек и преодоление горных районов, прорыв полевой обороны, отражение контрударов превосходящих сил врага, отход в сочетании с обороной на заранее подготовленные рубежи. Эта игра в отличие от первой, которая проходила в сравнительно небольшом лесисто-болотистом районе, имела более широкий пространственный размах и протекала в степной и горной местности с наличием большого количества водных преград.

С обеих сторон участвовали значительные силы. В составе Юго-Восточного и Южного фронтов "западные" имели 85 пехотных, 6 кавалерийских, 4 танковые, 2 механизированные дивизии, 6 механизированных бригад, 3214 танков, около 8 тыс. орудий, 4456 самолетов.

В составе Юго-Западного фронта "восточных" было: 81 стрелковая, 6 кавалерийских, 10 танковых и 4 механизированные дивизии, 12 отдельных танковых и 6 отдельных механизированных бригад, около 8840 танков, 9 тыс. орудий (без противотанковых) и около 5790 самолетов.

Командующий Юго-Западным фронтом генерал Г. К. Жуков, получив к исходу 8 августа вводную от руководства проводимой игрой, должен был при оценке обстановки учитывать, что противник при примерном равенстве сил продолжал наступать на юге в направлении Проскурова и тем самым создавал угрозу глубокому тылу войск фронта.

Исходя из этого, он решил ликвидировать эту опасность, а также сорвать угрозу наступления противника на люблинско-львовском направлении и одновременно создать мощную группировку для того, чтобы нанести удар на главном направлении. Этот удар давал возможность расколоть общий фронт коалиции врага, изолировать силы основного противника от армии сателлитов, тп есть "юго-западных" и "южных".

Для решения последней задачи фронт имел сильные резервы (6 стрелковых дивизий, 2 кавалерийских и 2 механизированных корпуса). Проводя частные операции на крыльях фронта, эти резервы необходимо было сохранить во что бы то ни стало.

Места и задачи армий в замысле операции Юго-Западного фронта определялись следующим образом.

Прежде всего необходимо было уничтожить "южных", наступающих на Проскуров. Для решения этой задачи привлекались 13-я и 15-я армии. Они наносили концентрические удары глубиной 100-120 километров, окружали и уничтожали противника. От обеих армий требовалось решительное сосредоточение сил на направлении главного удара, так как они действовали на широком фронте (13-я армия - 300 км и 15-я армия - 540 км).

Одновременно с этим фронт должен был силами 9-й армии нанести короткий удар, чтобы ввести противника в заблуждение (скрыть направление своего главного удара).

Действия 9-й армии и всего фронта в целом обеспечивали 25-я и 7-я армии, которые прочной обороной прикрывали правое крыло фронта от возможных ударов варшавской группировки противника.

При разработке и в ходе первой и второй оперативно-стратегических игр (проводимых на фоне начального периода войны, в условиях нападения "западных" на "восточных") были допущены существенные недочеты.

Так, планом первой игры предусматривалось, что "восточные", сдержав натиск противника, при нанесении ответного удара сразу же на границе должны были преодолевать предполье и укрепленные полосы врага. Однако на новой государственной границе, образованной после освободительного похода на Запад, советские войска не могли встретить подобных укреплений. Следовательно, созданная на игре обстановка не отвечала действительности, несколько переоценивала наши оборонительные возможности и, таким образом, не давала реального представления о характере боевых действий войск в начальный период войны.

Как видно, при разработке игры ее составители руководствовались лишь теми положениями, которые были высказаны на декабрьском совещании высшего командного состава в 1940 году.

Фронтовые объединения, созданные по игре, были тяжеловесными и трудно управляемыми. Для фронта наиболее приемлемы действия на одном, в крайнем случае на двух операционных направлениях. Действия же Юго-Западного фронта происходили на трех расходящихся, ярко выраженных самостоятельных направлениях. Каждое из них имело свои специфические особенности, так сказать - свой колорит. Поэтому по ходу событий на юге следовало образовать не одно, а два-три фронтовых управления, что впоследствии подтвердил и опыт Великой Отечественной войны.

Ход игры также выявил, что наше стратегическое руководство начало заметно тяготеть к юго-западному направлению, где, по его мнению, и в будущем следовало искать основные решения, связанные с планом обороны страны.

На военных играх недостаточно была учтена реальная обстановка, сложившаяся к январю 1941 года на нашей западной границе. Если бы она была принята во внимание, то, естественно, на играх следовало бы очень серьезно и творчески отработать вопросы прикрытия новой государственной границы с учетом того, что по другую ее сторону стоят боеспособные немецко-фашистские войска, и^ той возможной группировке, которая создавалась для ведения главных начальных операций войны. При этом необходимо было учитывать и незавершенность строительства наших пограничных укрепленных районов. Тогда не могло бы быть и речи о том, что разрешение проблем, связанных с прикрытием границы и сложным процессом мобилизации, развертыванием и сосредоточением войск по плану обороны страны, должно исходить только из опыта первой мировой войны. В новых условиях войны - войны моторов и разнообразной мощной боевой техники - требовались прежде всего высокая боевая готовность войск, целая система хорошо отработанных способов и приемов для отражения массированного наступления крупных сил подвижных соединений при мощной поддержке авиации и артиллерии.