Неизвестная книга наркома внутренних дел Н. И. Ежова - Олег Борисович Мозохин

будто бы систему политических комиссаров в “Правде”, в Коминтерне, в ВЦСПС, что нынешний режим в партии стал невыносим и т. д. Нельзя не отметить, что т. Бухарин скатился здесь на позицию Троцкого в его пресловутом письме от 8 октября 1923 г. Стоит только сличить слова Троцкого в этом письме о “внутрипартийном режиме”, о “секретарском бюрократизме”, о том, что “бюрократизация партийного аппарата достигла неслыханного развития применением методов секретарского отбора”, – стоит сличить эти слова Троцкого с заявлением т. Бухарина, чтобы понять всю глубину падения т. Бухарина. Только люди, недовольные наличием внутрипартийной железной дисциплины, только люди, недовольные тем, что большинство партии несогласно с их паническими “платформами” и “тезисами”, только люди, недовольные нынешним составом руководящих органов нашей партии, – только такие люди способны обвинять нашу партию, с ее методом самокритики, в бюрократизме и бюрократизации. Прав был Ленин, когда он называл таких товарищей людьми, одержимыми “барским анархизмом”. Прав был Ленин, когда он говорил по адресу таких людей: “Кажется, ясно, что крики о пресловутом бюрократизме есть простое прикрытие недовольства личным составом центров, есть фиговый листок”. (“Шаг вперед”)[86].

Тов. Бухарин думает, что если партия выдвинула его на пост ответственного редактора “Правды” и секретаря ИККИ и т. Томского на пост председателя ВЦСПС, то это значит, что партия передала им “Правду”, ИККИ и ВЦСПС на правах мандатного управления, отказавшись от права всякой проверки их повседневной работы со стороны органов ЦК. Это совершенно неправильно. Если бы это было верно, то у нас не было бы тогда единой централизованной партии, а был бы бесформенный конгломерат, состоящий из феодальных княжеств, в числе которых мы имели бы княжество “Правда”, княжество ВЦСПС, княжество секретариат ИККИ, княжество НКПС, княжество BСHX и т. д. и т. п. Это означало бы распад единой партии и торжество “партийного феодализма”. Поэтому вопли т. Бухарина о политкомиссарах изобличают лишь внутреннюю несостоятельность его организационной позиции.

По сути дела, в своих нападках на “внутрипартийный режим” т. Бухарин сползает на ту же самую позицию “свободы идейных группировок”, которую занимала троцкистская оппозиция в начальной стадии своего развития».

(ВКП(б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК, ч. II, стр. 321–322; 326–327).

Таким образом, бухаринцы-рыковцы, подобно троцкистам-зиновьевцам, стали на путь создания другой контрреволюционной партии и для того, чтобы облегчить себе эту задачу, развернули подрывную деятельность против ВКП(б), организационных устоев большевизма.

Эти попытки были разоблачены и разгромлены партией под руководством тов. СТАЛИНА.

Материалы к главе III. Социальные корни троцкистско-зиновьевской и бухаринско-рыковской антисоветских групп

Материалы к разделу «Социальные корни бухаринско-рыковской контрреволюционной антисоветской группы»

Выступление бухаринско-рыковской группы против партии относится к 1928 году. Эта дата не случайна. Она помогает распознать классовое содержание бухаринско-рыковской группы. Именно в 1928 году имела место активизация капиталистических слоев деревни – кулачества, направленная против советской власти.

В это время страна переживала серьезные затруднения в снабжении населения хлебом. Известно, что еще в 1927 году партия и правительство вынуждены были ввести карточную систему распределения хлеба.

«Основа наших хлебных затруднений, – говорил тов. СТАЛИН в беседе со студентами Красной Профессуры, Комакадемии и Свердловского университета 28 мая 1928 года, – состоит в том, что рост производства товарного хлеба идет у нас медленней, чем рост потребности на хлеб».

(СТАЛИН. Вопросы ленинизма. 10-е изд., стр. 211).

Враждебные социалистическому строительству кулацкие слои деревни использовали эти затруднения для борьбы с советской властью.

«…Эти затруднения были использованы капиталистическими элементами деревни и прежде всего кулаками для того, чтобы сорвать советскую хозяйственную политику».

(Там же, стр. 211).

Хлебную стачку кулаков тов. СТАЛИН характеризовал как «антисоветское выступление кулачества».

(Там же).

Уже тогда, весной 1928 года, тов. СТАЛИН указывал на то, что имеются люди, защищающие кулацкое хозяйство.

«Есть люди, которые усматривают выход из положения в возврате к кулацкому хозяйству, развитии и развертывании кулацкого хозяйства. Эти люди не решаются говорить о возврате к помещичьему хозяйству, понимая, видимо, что опасно болтать о таких вещах в наше время. Но они тем охотнее говорят о необходимости всемерного развития кулацкого хозяйства в интересах советской власти. Эти люди полагают, что советская власть могла бы опереться сразу на два противоположных класса – на класс кулаков, хозяйственным принципом которых является эксплуатация рабочего класса, и на класс рабочих, хозяйственным принципом которых является уничтожение всякой эксплуатации. Фокус, достойный реакционеров. Не стоит и доказывать, что эти реакционные “планы” не имеют ничего общего с интересами рабочего класса, с принципами марксизма, с задачами ленинизма».

(Там же, стр. 214).

Выступление группы бухаринцев-рыковцев против партии, ее политическая платформа и антипартийная практика точно так же, как и последующая антисоветская деятельность, отражали интересы капиталистических элементов в стране, в особенности капиталистических элементов деревни – кулачества.

Именно так определил социальные корни бухаринско-рыковской группы тов. СТАЛИН. «Сила правого оппортунизма, – говорил тов. СТАЛИН в своем докладе на XVI съезде партии, – состоит в силе мелкобуржуазной стихии, в силе напора на партию со стороны капиталистических элементов вообще, со стороны кулачества в особенности. И именно потому, что правый уклон отражает сопротивление основных элементов отживающих классов, именно поэтому правый уклон есть основная опасность нашего времени в партии».

(СТАЛИН. Вопросы ленинизма. 10-е изд., стр. 422).

Об этом же говорили и партийные решения.

Так, еще объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) 6–11 апреля 1928 года отмечал наличие в советском, кооперативном и партийном аппаратах в хлебозаготовительных районах «…явно разложившихся элементов, не видящих классов в деревне и не желающих “ccориться” с кулаками».

(ВКП(б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК, часть II, стр. 273).

Развернутая социальная характеристика группы бухаринцев-рыковцев была дана в решении объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) 16–23 апреля 1929 года:

«Правый уклон уходит своими корнями в мелкобуржуазную стихию, окружающую рабочий класс. Внутри партии базой правого уклона являются наименее устойчивые, наиболее подверженные мелкобуржуазному влиянию и опасности перерождения элементы в непролетарском секторе партии и наиболее отсталые, не прошедшие еще длительной фабрично-заводской школы, связанные с деревней и городской мелкой буржуазией прослойки рабочих.

Платформа группы т. Бухарина от 9 февраля и взгляды, защищаемые членами этой группы на пленуме ЦК и ЦКК, представляют апелляцию к этим неустойчивым элементам и объективно помогают оформлению правого уклона в партии».

(ВКП(б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК, ч. II, стр. 322).

В решении пленума ЦК ВКП(б) 10–17 ноября 1929 года говорится:

«…Возросло и обострилось сопротивление капиталистических элементов: кулака в деревне, нэпмана в городе, вредителя в производстве… Эти итоги истекшего хозяйственного года полностью подтвердили правильность всей политики