КРИПТОАНАРХИЯ, КИБЕРГОСУДАРСТВА И ПИРАТСКИЕ УТОПИИ - Питер Ладлоу

Разумеется, это утверждение будет более подробно исследовано ниже. Первое, что мы должны сделать, чтобы понять это утверждение, это более пристально взглянуть на структуру LambdaMOO. LambdaMOO — это общество, состоящее только из текста, мир, порожденный компьютерным кодом. Все в LambdaMOO, начиная от описания действующих лиц и заканчивая политическими процессами, составлено из слов, образующих язык. Комнаты, люди, объекты, технологии и политика — все это состоит только из слов и знаков. В LambdaMOO они являются не просто средством общения, но и материальной основой самой LambdaMOO, ее материальными пространствами и управляемыми объектами, ее общественными институтами и политическими процессами. Но в LambdaMOO нет внеязы-ковой реальности. В реальной жизни действие может быть осознано только через языковой фильтр; в LambdaMOO реальность буквально состоит из одного языка.

Одно из наиболее интересных последствий языковой основы LambdaMOO заключается в том, что LambdaMOO структурно не ограничивается законами природы. Приведу всего один пример: в LambdaMOO никак не соблюдается биологическое соответствие, то есть персонажу в LambdaMOO не нужно соответствовать личности человека в реальной жизни. Люди могут создавать и переделывать себя, выбирать свой пол и детали своего онлайнового образа. Им даже можно не представлять себя человеком. Кроме того, в LambdaMOO нет необходимости ограничиваться институциональными структурами из «реальной жизни» (или, как она часто обозначается в MOO, RL, «real life»). LambdaMOO берет за основу понятие реальности как общественного устройства. В этом смысле антинатурализм является общим допущением общества. В LambdaMOO гораздо лучше, чем в реальной жизни, проявляется то, что социальные структуры создаются, а не даруются, что они созданы из действий и допущений участников. В этом виртуальном обществе изменить код означает изменить мир; реальность ограничена только воображением. Другими словами, LambdaMOO может рассматриваться как некое воображаемое пространство, некое окружение, внутри которого могут создаваться и перестраиваться социальные структуры и правовые механизмы. То есть правовая система LambdaMOO в буквальном смысле слова может быть такой, какой ее сделают сами игроки.

Таким образом, в LambdaMOO сотворенность общества само по себе прозрачна: совершенно очевидно, что социальные институты, иерархии и правовые механизмы — это гибкие продукты человеческой деятельности, а не неизменные природные структуры или неизбежный результат эволюционного развития. Юнгер пишет, что сторонники антинатуралистической и антидетерминистской общественной теории «видят условия формирования общественной жизни... или методические основы решения проблем и согласования интересов... только в жесткой политике: прекращении существующих конфликтов и препятствовании возникновению новых. Сторонники такой теории хотят лишить эти основы или условия атмосферы крайней необходимости и авторитета. Прежде всего, они хотят заявить, что «обстоятельства могут быть другими». Самой структуре LambdaMOO присуще то, что «обстоятельства могут быть другими». В мире слов невозможно верить, что отдельные социальные структуры естественны или необходимы.

В действительности, LambdaMOO может принять идею антинатурализма даже в большей степени, чем может предположить Юнгер, по той причине, что это не только общественная сфера, то есть явно созданная человеком, но еще и сфера «природы». Говоря другими словами, в обществе, ограниченном только воображением, не существует убедительных отличий между природой и обществом: они оба в равной мере могут придумываться и многократно переделываться человеком. В результате в LambdaMOO нет неустранимых жестких организационных ограничений — за исключением тех, которые воплощены в жизнь самими участниками. Общественные формации любых размеров (или концепции природы) в LambdaMOO считаются неизменными или доказанными как очевидные и неизбежные. Но доказанными они считаются не из-за своей высокой необходимости или авторитетности, а скорее из-за того, что они встроены в ограничения МОО самими участниками.

Однако то, что LambdaMOO является точным воплощением социальной теории Юнгера, не обязательно означает, что политика LambdaMOO будет зеркально отражать идеалы Юнгера. По существу, для Юнгера антинатуралистичность общества является исходной предпосылкой. На этой предпосылке он строит свою концепцию той разновидности общества, которую нам следует создавать. Говоря проще, Юнгер отстаивает позицию, согласно которой нам следует стремиться изменить саму основу нашего общества и социального строя, чтобы сделать их менее консервативными и более подающимися исправлению и переработке. Хотя Юнгер не верит, что мы можем создать общество совсем без структур, он пропагандирует создание более пластичных и гибких структур, которые легче разрушить. Он доказывает, что нам следует пытаться создавать наши общественные структуры менее структурированными, чтобы сделать их тем, что он называет «бесструктурные структуры».

Только то, что LambdaMOO реализует антинатуралистическую теорию Юнгера, еще не значит, что мы будем (или нам следует) создавать тот тип отношений между обществом и общественной структурой, который представлял себе Юнгер. Как обсуждается ниже, мнения граждан LambdaMOO расходятся в вопросе, насколько консервативным и неизменным следует быть их правовым и социальным структурам или насколько тяжело их разрушить или изменить. В действительности, опыт LambdaMOO как некий лабораторный эксперимент, позволяющий нам в действии видеть социальную теорию Юнгера, предоставляет нам основанные на практическом опыте сомнения в оптимизме Юнгера по поводу новаторских институциональных структур, которые могут возникнуть, если мы всерьез примем антинатурализм.

Явное сходство между социальной теорией Юнгера и LambdaMOO наводит на мысль о том, что наблюдение за типами социальных структур, которые появились в обществе, полностью принявшем идею антинатурализма, — весьма перспективный проект. Кроме того, из этого следует, что наблюдение за формами институционального экспериментирования в таком виртуальном пространстве может открыть интересные перспективы по институциональному экспериментированию и в реальной жизни. Возможно, что LambdaMOO и подобные ему пространства выступают и в качестве виртуальных лабораторий, и в качестве виртуальных зеркальных отражений реальности. Право в LambdaMOO может помочь нам узнать что-то новое о праве в реальном мире.

Следующий параграф статьи более детально рассматривает право в LambdaMOO с его раннего этапа — с 1996 года. Эта часть статьи посвящена становлению правовой системы, механизмам разрешения споров и различных видов разногласий, которые появились в МОО. Она рассматривает и главный спор МОО о характере права в LambdaMOO: многие игроки хотят сделать право Lambda более определенным, более систематизированным и в большей степени формализованным, тогда как некоторое количество других участников предпочитают, чтобы оно стало менее формальным и юридическим, или вовсе упразднить его. Третья часть статьи анализирует связь между правом в LambdaMOO и правом реального мира[166]. Как следует праву в «реальном мире» относиться к праву в виртуальной среде? В этой части вкратце описывается моделирование нескольких возможных способов взаимоотношений между законом Lambda и законом реального мира, а также приводятся доводы в пользу того, что лучшей моделью является та, которая дает LambdaMOO максимальную юридическую независимость и, следовательно, обеспечивает максимальную вероятность того, что LambdaMOO станет пространством для правового экспериментирования. Наконец, в эпилоге обсуждаются самые последние изменения в структуре LambdaMOO и приводятся некоторые размышления о праве и политике в этом виртуальном сообществе.

Право и политика в LAMBDAMOO

В начальный период своего развития LambdaMOO было олигархией, без какой бы то ни было формальной системы для разрешения разногласий или установления правил. Олигархи — основатель МОО Павел Кертис и несколько других игроков, принимавших участие в LambdaMOO с самого начала ее развития,— были известны как маги. Они были ответственны как за работоспособность техники, так и за общественный контроль в МОО. Они решали, когда увеличить квоту игрока (объем дискового пространства, зарезервированного для объектов, и сроки создания квоты). Они пытались разрешать споры между игроками. Иногда магократия[167] определяла наказание, самой крайней формой которого была утилизация (уничтожение) игрока за неисправимое антиобщественное поведение.

В начале 1993 года архимаг Павел Кертис издал меморандум, чтобы проинформировать население МОО о том, что ее общественная структура стоит на пороге крупных преобразований. По мере расширения LambdaMOO, маги..участвовали во все более и более безнадежной битве за контроль, примирение и умиротворение все увеличивающегося и увеличивающегося, все более и более сложного сообщества. К настоящему времени мы пытались взять на себя ответственность за поведение и поступки более чем 800 человек, которые каждую неделю посещают МОО, подключаясь из более 30 стран мира. Мы, как и многие из игроков, были разочарованы результатами; центр не мог управлять LambdaMOO. Вероятно, Вы можете представить себе, к чему это приведет.