Без воздуха - Андрей Владимирович Загорцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подавляя раздражение, я ушел по постам.
Через полчаса нас поменяли матросы из третьей группы нашей роты. Локаторщики остались на своих постах. Пусть теперь несут службу со старшаками. Хрен у них этот лейтенант консервами разживется.
В палатке было тихо, не жарко и уютно. Рихтер с Уткиным играли в самодельные шашки и мирно попивали чаек. Из-за плащ-палаточной переборки капитанской каюты доносился интеллигентный храп.
— А где Федос? Кому доложить о смене? — спросил я, пересчитывая оружие в пирамиде.
— Себе доложи, ты опять за старшего. Замок на обеспечении эвакуации, каплей отдыхает после ночного, — ответил Рихтер. — Вы, говорят, ночью минеров принимали? У них потери? Болев тебе ничего не рассказывал?
— Да чего он мне рассказывать-то должен?
— Ты же с ними корешишься. В головняке у них бегал. У нас тут все в непонятках — что случилось? Каперанг, говорят, орал белугой на группера.
— Нет, толком ничего не сказали. Я Саныча знаю. Он на прошлой задаче закладку по-мокрому ставил. Водолаз опытный.
Пока мы дежурили, в палатке появилось еще одно новшество. На столе, рядом с радиостанцией, стоял полевой телефон. Поповских договорился о дополнительном канале связи. Теперь через коммутатор можно было дозвониться до всех подразделений в пункте временной дислокации.
Я тут же начал накручивать ручку.
— «Святка», — послышалось в трубке.
— Роту связи центровую давай, — как можно солидней пробасил я в трубку.
— Соединяю.
— Слушаю, Скиба.
— Ты, моряк, берега не видишь! Как положено представляться, а? — рыкнул я.
Уткин с Рихтером прикрыли открытые рты ладонями, чтобы не заржать и не испортить спектакль.
— Сперва должен представиться тот, кто вызывает. Так написано в наставлении, — очень борзо парировал Скиба.
— Капитан первого ранга Норрисов! С кем говорю?
— Адмирал Папанин! Хули те надо, каперанг?
Вот черт! Его ни хрена не проведешь, мигом смекнул, что звонит обыкновенный матрос.
— Балет, хватит выеживаться. Я сам вам в палатку линию тянул, — расколол меня матрос. — Чего звонишь?
— Как там Масел поживает?
— Отлично товарищ старшина поживает, несет службу бодро. Сказал, что если я сейчас не заткнусь, он мне уши оборвет. Тебе велел взять мыло, полотенце и подгребать к нам в аппаратную, только без хвостов.
Зачем мне к ним в аппаратную, да еще с мылом и полотенцем? Да ладно, думаю, земляк ничего страшного мне не приготовил.
Я сбрехал, что иду по срочному вызову, рассовал умывальные принадлежности по карманам комбинезона и пошлепал в расположение связистов. Оказалось, что они под руководством Маслова соорудили душ. Теперь им требовался испытатель. Своих моряков Николаю Сергеевичу было жалко, а вот земляка — нисколечко.
Душ представлял из себя нечто замысловатое и грандиозное. Рядышком с вечно заведенной силовой машиной стояла рама из свежесрубленных деревьев, обтянутая плащ-палатками. Наверху на деревянной площадке громоздился какой-то здоровенный резиновый пузырь. Вода в него заливалась из странного приспособления. Это была канистра в оплетке из прутьев, проткнутая насквозь металлической трубой. Вода нагревалась именно в этой канистре. Один конец трубы, протыкавшей ее, был насажен на выхлоп силового агрегата. Газы нагревали и трубу, и канистру, и воду, находящуюся в ней. Оплетка из прутьев нужна была, чтобы не обжечься.
— Ой, нет. Спасибо, я чистый, — пошел я на попятную, но связисты меня слушать не стали и запихнули в душ.
— Дайте выйти, раздеться, а то комбез замочу!
— Робу выкидывай, никто твои трусы не сопрет. Пацаны смотрите за ним, а то он шибко шустрый, ускачет как заяц, — разорялся Маслов. — Вверху краник есть, верти его.
Мне пришлось раздеваться и передавать форму наружу. Так, ну что же, буду лично опробовать изобретение связистов. Я встал на цыпочки, дотянулся до краника и повернул его. Чуть теплая вода тоненькой струей полилась мне на темечко. Я открутил кран на полную. Струя стала помощнее и даже немного погорячее.
— Ну и как там, земеля? Чего ты замолк? Ласты не откинул? — допрашивал меня из-за плащ-палатки Маслов.
— Вода отличная, — отвечал я, яростно надраивая себя мылом.
Вода начала иссякать.
— Николай Сергеич, воде кранты, а я только намылился! Сейчас пена засохнет! — возопил я.
— Скиба-два, еще канистру! — скомандовал главстаршина.
Матрос начал карабкаться по шаткой лесенке, таща канистру.
— Осторожно, заливаю! — предупредил он и повалился на меня вместе с канистрой, шаткой лесенкой и всей рамой душа.
Я заорал, чудом увернулся от канистры с трубой и выскочил наружу в чем был, то есть в мыльной пене.
— Херня какая-то получилась! — заявил Маслов. — Хорошо, что разведчика первого засунули. Мои тюлени разожравшиеся выскочить не успели бы. Скиба-второй, ты там жив или как?
— Товарищ главстаршина, я чуть жопой не сел на эту трубу из канистры!..
— Вылезай! Не хер плакать! Канистру тоже тащи. Вода в ней осталась?
— Да и не расплескалась почти, — ответил Скиба-два, выбираясь из-под завала и таща канистру за оплетку.
— Слей Балету, а то он весь в мыльной пене. Негоже его в таком виде отправлять. Они там все шизанутые, прибегуть и пиздить нас начнут за то, что мы ихнего матроса мордовали, мыться заставляли.
Пришлось мне ополаскиваться водой из канистры.
Тем временем Маслов с видом Наполеона под Москвой сидел на вертящемся стуле перед кунгом и что-то обдумывал.
— Спасибо, товарищ главстаршина, за баню. Разрешите идти? — поспешил я отпроситься.
Мало ли что еще в голову придет деятельному земляку.
— Иди. Что-то тут у нас не сработало. Думаю, надо душ в земле вырыть, канистру прямо сверху поставить, чтобы напрямую кипятилась, а воду из резервуара заливать. Повыше канистры его примостить, чтобы самотеком шло, а? Как кумекаешь?
— Отличная идея, Николай Сергеич! Разрешите, я побегу. С секрета сменился, отдыхать пора.
— Иди. Вечерком снова забегай. Еще разок помоешься, тебе Скиба-второй спинку потрет.
Я, стартанул в сторону своей палатки.
— Балет, ты купался? Молодца. А то жарища на улице! — проговорил Уткин, глядя на мои мокрые волосы.
Пришлось мне наврать с три короба. Мол, сейчас был в офигенном горячем душе у связистов и отлично вымылся.
— Повезло тебе с земляками, — завистливо протянул Уткин. — Я бы сейчас тоже под горячую воду залез. Потею как собака. Хрен знает, когда баня будет, чешусь уже весь.
Я тихонько пообещал Уткину договориться о его вечерней помывке, если представится такая возможность.
Вечером после ужина Маслов вызвонил меня и предложил прийти на второй сеанс. Дескать, у нас все отлажено как часики. Я предложил старшине равноценную замену в виде товарища Уткина, и он согласился. Сам я с оставшимися
