Детективное агентство Дирка Джентли [сборник] - Дуглас Адамс

Дирк стоял в дверном проеме и с глубоким недоверием взирал на долину.

— Где мы? — спросил Ричард.

— На Бермудах. Это сложно объяснить.

— Спасибо, — поблагодарил Ричард и нетвердой походкой побрел обратно.

— Простите, — обратился он к профессору. — Разрешите пройти. Спасибо.

Профессор хлопотал вокруг Майкла Вентона-Уикса: проверял, плотно ли подогнан на нем водолазный костюм, не протекает ли маска и хорошо ли работает регулятор.

Ричард вновь поднялся по лестнице в спальню профессора, сел на край кровати и взял трубку.

— Я на Бермудах. Это сложно объяснить.

Внизу профессор, закончив смазывать соединения костюма и не закрытые маской участки кожи вазелином, объявил о готовности.

Дирк отошел от двери и с крайне недовольным видом стоял в сторонке.

— Тогда вперед, — процедил он. — Скатертью дорога. А я умываю руки. Полагаю, теперь на всякий случай нам надо дождаться пустой тары.

Сердито размахивая руками, он обошел диван. Ему жутко не нравилось происходящее. Абсолютно все происходящее. В особенности то, что профессор знает о времени и пространстве больше его. А еще его бесило, что он не понимает, почему это ему так не нравится.

— Мой дорогой друг, — примирительно сказал профессор, — только подумайте, сколь мизерных усилий нам стоило помочь этой заблудшей душе. Мне искренне жаль, что вас разочаровал результат применения ваших выдающихся дедуктивных способностей. Понимаю, простого акта милосердия для вас недостаточно, однако следует проявлять больше щедрости.

— Щедрости! Я вас умоляю! — воскликнул Дирк. — Я плачу налоги, чего еще вы от меня хотите?

Он плюхнулся на диван, откинул назад волосы и надулся.

Призрак в теле Майкла пожал руку профессору и сказал несколько слов благодарности. Затем на негнущихся ногах подошел к двери, повернулся и отвесил поклон.

Дирк резко повернул голову. Глаза за очками метали молнии, волосы растрепались. Призрак посмотрел на него и содрогнулся от мрачного предчувствия. Повинуясь какому-то инстинкту, он неожиданно трижды описал рукой круг.

— Прощайте, — сказал он, повернулся, ухватился за дверную раму и решительно ступил в грязь, навстречу отвратительному ядовитому ветру.

Он на миг остановился, чтобы проверить, тверда ли под ногами почва, держит ли он равновесие, а затем быстро, не оглядываясь, пошел прочь от них, от слизких тварей, к своему кораблю.

— А это еще что, черт возьми, означает? — проворчал Дирк, с раздражением описав в воздухе три круга.

Ричард с грохотом сбежал по лестнице, распахнул дверь и с безумным выражением на лице ворвался в комнату.

— Убит Росс! — крикнул он.

— Какой еще Росс? — взвился Дирк.

— Этот, как его там… новый редактор «Гипотезы».

— Что за «Гипотеза»?

— Тот самый журнал, где Майкл работал редактором. Ну же, Дирк! Помнишь? Гордон турнул оттуда Майкла и поставил на его место этого типа, Росса. Майкл его терпеть за это не мог. В общем, вчера вечером он пришел к нему и убил! — Ричард перевел дыхание. — По крайней мере Росс убит, а причина его ненавидеть есть только у Майкла.

Он подбежал к двери, посмотрел на исчезающую во мраке фигуру, обернулся и спросил:

— Он собирается возвращаться?

Дирк подскочил на ноги и некоторое время недоуменно смотрел на Ричарда.

— Так вот почему… — вымолвил он наконец, — вот почему Майкл так идеально для него подошел. Вот что следовало искать! Поступок, к которому подтолкнул его призрак, чтобы получить власть над ним, поступок, который он всей душой хотел совершить, который полностью отвечает цели призрака. Боже мой! Он думает, что мы их выжили, и хочет все вернуть. Считает этот мир своим, а не нашим. Именно здесь они собирались обосноваться и построить свой рай, черт бы его побрал. Это согласуется с каждым его шагом. — Дирк обратился к профессору: — Понимаете теперь, что мы наделали? Я не удивлюсь, если эта ваша «заблудшая душа» попытается вернуть планету к той точке, когда на ней начала зарождаться жизнь!

Он перевел взгляд с бледного как полотно профессора на Ричарда.

— Когда ты узнал об убийстве?

— Только что… — ответил Ричард. — По телефону. Наверху.

— Как?

— Позвонила Сьюзан. Не знаю, как ей удалось… Сказала, что услышала об этом из сообщения на автоответчике. Она сказала, что сообщение… Что это сообщение оставил Гордон, но, по-моему, у нее истерика. Дирк, что, черт возьми, происходит? Где мы?

— Мы перенеслись на четыре миллиарда лет назад, — дрожащим голосом сказал профессор. — И ради Бога, не спрашивайте, почему телефон работает в любой точке Вселенной, только не там, где ему положено работать. Это вопрос к «Бритиш телеком», не ко мне…

— К черту «Бритиш телеком»! — вскричал Дирк.

Он подбежал к двери и отыскал взглядом уже едва заметную фигуру, пробирающуюся по грязи к салаксаланскому космическому кораблю.

— Как по-вашему, — уже негромко спросил Дирк, — сколько времени потребуется этому жирному эгоистичному негодяю, чтобы добраться до корабля? Потому что ровно столько времени есть и у нас. Давайте сядем и все обдумаем. За две минуты нам нужно решить, что делать дальше. У меня есть сильные подозрения, что по истечении этих двух минут и мы трое, и все, что нас окружает и о чем мы знаем, — в том числе латимерия и птица додо, уважаемый профессор, — прекратят существование.

Он тяжело опустился на диван, затем снова встал и отодвинул из-под себя пиджак Майкла. Из кармана пиджака выпала книжка.

Глава 35

— По-моему, это вопиющая профанация, — сказал Ричард профессору.

Они сидели за живой изгородью.

Ночь полнилась ароматами летнего сада, время от времени с легким дуновением ветра с Бристольского залива доносились едва уловимые запахи моря.

Вдали над морем плыла яркая луна, в ее свете по южную сторону от них хорошо просматривался Эксмур.

Профессор вздохнул:

— Возможно, но, боюсь, он прав. Деваться некуда. Другого пути, похоже, нет. В стихотворении четко изложены все инструкции, если знать, что ищешь. Этому нужно положить конец, иначе призрак так и будет здесь болтаться. А теперь он еще и раздвоится. Горемыка. Впрочем, он сам виноват.

Ричард нервно вертел между пальцами травинки. Затем поднял руку и полюбовался, как на них заиграл лунный свет.

— Эта музыка… — наконец сказал он. — Будь я верующим, я бы решил, что мне представился случай увидеть Бога. Возможно, так оно и было, и мне следует уверовать. Я не устаю себе напоминать, что музыку никто не создавал, создали только инструменты для чтения партитуры. А партитура — сама жизнь, она повсюду.