Бездна - Джеймс Роллинс

11 часов 45 минут

Спасательное судно «Мэгги Чуэст», Океания

Дэвид вихрем ворвался в каюту. При его появлении ожидавшие его двое мужчин вскочили словно ужаленные. Это были Кен Рольф, заместитель Дэвида, и Хэнк Джеффрис, главный специалист «Омеги» по средствам связи. Стол в каюте был завален различными коммуникационными приспособлениями. Тут были два спутниковых телефона, монитор системы глобального позиционирования, а также два лэптопа с модемами.

— Что вам удалось узнать? — спросил он. Рольф, заметно нервничая, сглотнул.

— Сэр, мы отследили звонки, сделанные с борта «Фатома». — Мужчина взял со стола лист бумаги и стал читать: — Звонили в Первый кредитный банк Сан-Диего — раз, в частный дом, расположенный в предместьях Филадельфии, — два, в квартиру в Кингстоне, на Ямайке, — три, в офис продаж авиакомпании «Квантас» на атолле Кваджалейн — четыре, и… — Рольф поднял глаза на Дэвида, — несколько раз — в университет Рюкю на Окинаве.

Дэвид протянул руку, и Рольф передал ему список телефонных звонков.

— Мы перечислили звонки в соответствии с датой и временем, когда был сделан каждый из них.

— Отлично! — Дэвид пробежал глазами список. Напротив звонка в университет Рюкю карандашом значилось женское имя: Карен Дж. Грейс. — Известно, кто она такая?

Рольф кивнул.

— Мы вышли на интернет-сайт университета и выяснили, что она — профессор антропологии из Ванкувера и работает в Японии временно.

— Какое отношение она имеет к Киркланду? — продолжал сыпать вопросами Дэвид.

Рольф нервно взглянул на Джеффриса.

— Мы пытаемся это выяснить, сэр. Первый контакт между университетом и судном Джека Киркланда датирован днем, когда судно покинуло эту зону.

— Есть какие-нибудь предположения относительно того, почему Киркланд звонил этой женщине?

— Мы как раз пытались узнать это, когда вы пришли, сэр. Похоже, первый раз звонили не с «Фатома», а из Японии. Это она звонила ему.

Дэвид наморщил лоб и бросил листок на стол.

— Она сама звонила?

— Да, сэр. Нам это тоже показалось подозрительным, поэтому лейтенант Джеффрис последние полчаса пытался получить доступ к входящей и исходящей электронной почте «Фатома». Пришлось попотеть, но в конце концов нам удалось убедить их компьютер впустить нас. — Рольф развернул один из лэптопов так, чтобы его монитор был виден Дэвиду. — Мы загрузили их электронную почту. В общей сложности стороны обменялись пятью электронными сообщениями. Дэвид оперся руками о край стола и наклонился к компьютеру. Рольф тем временем продолжал говорить:

— Речь во всех посланиях шла о каком-то зашифрованном языке.

Не сдержавшись, Дэвид грохнул кулаком по столу.

— Так я и знал! Этот подонок видел письмена!

Рольф протянул руку, взял компьютерную мышку и кликнул на одном из посланий. На экране открылось окно.

— Вот эти значки. Видимо, историк, находящийся на борту «Фатома», разместил на нескольких сайтах в Интернете послания, попросив помощи в установлении происхождения этого языка.

На экране возникли пять непонятных значков, и Дэвид сразу же понял: именно их он видел под водой.

— Эта профессорша с Окинавы… Она ответила на его запрос?

— Да, сэр, ответила, сообщив, что располагает другими образцами этого языка, и предложила встретиться.

— Значит, Киркланд направился к ней! Ублюдок взял след!

— Это еще не все, сэр.

Дэвид резко повернулся от компьютерного экрана.

— Что еще?

— Лучше сами прочитайте ее ответ.

Рольф открыл второе электронное сообщение.

Дэвид снова повернулся к монитору и прочитал текст. Ему стало ясно: женщина знает гораздо больше, чем говорит, но одна деталь особенно привлекла его внимание. Профессорша намекала на какой-то кристалл, который обнаруживал необычные свойства. Он выпрямился.

— Дьявольщина! В ее руках, по-видимому, часть нашего кристалла!

— Вот и мы о том же подумали.

— Если это действительно так, значит, наша операция здесь раскрыта. О кристалле не должен был знать никто! Если он у них действительно есть и Киркланд будет трепаться об этом направо и налево… — Дэвид замолк, не договорив. Скверно, очень скверно! Взмахом руки он приказал своим людям удалиться. — Идите. Мне нужно поговорить с Разиковым.

— Есть, сэр! — ответил Рольф, и они с товарищем быстро вышли из каюты.

Оставшись один, Дэвид подошел к койке и достал свой личный телефон шифрованной связи. В Вашингтоне сейчас уже была ночь, но такая информация не могла ждать до утра. Он взял трубку и набрал номер главы ЦРУ. Учитывая тот факт, что отношения между США и Китаем раскалились добела, директор наверняка сидит у себя в кабинете, подумал Дэвид и не ошибся.

— Разиков слушает.

— Сэр, это коммандер Спенглер.

— Я знаю, кто это! — пролаял директор. Даже на таком расстоянии Дэвид слышал усталость в его голосе.

— Что тебе надо? У меня тут война вот-вот начнется!

— Знаю, сэр. Я слежу за новостями. Николас Разиков устало вздохнул.

— На самом деле все гораздо хуже, чем выглядит в новостях. Китайцы пронюхали о намерениях президента добиваться от Конгресса объявления войны, и на Дальнем Востоке царит черт-те что. Китайский военный флот уже блокировал подходы к Тайваню — от острова Батан на юге и дальше — до самого побережья Тайваня.

Дэвид крепче вцепился в трубку.

— А наши войска?

— Авианосец «Джон Стеннис» уже находится в зоне потенциальных военных действий и ожидает приказов. Но при царящей там напряженности ситуация может взорваться сама по себе, раньше чем Вашингтон предпримет какие-то официальные шаги. Как ты сам понимаешь, я по уши в делах, так что не советую тебе беспокоить меня из-за какой-нибудь ерунды. — Это не ерунда, сэр. Секретность операции может оказаться нарушена. — Дэвид вкратце пересказал содержание электронной переписки между Киркландом и университетом Рюкю. — Если посторонние узнают о свойствах кристалла, мы утратим свое преимущество.

Усталости в голосе Разикова как не бывало.

— Ты правильно поступил, поставив меня в известность. Дэвид не уставал удивляться способности этого человека мгновенно переключаться с одной важнейшей проблемы на другую. В голове директора ЦРУ уже был готов план.

— Похоже, дама-профессор знает больше нашего, поэтому я хочу, чтобы ты завербовал ее и переманил на нашу сторону. Но самое главное — конфисковать ее кристалл. Это — черный приоритет.

— Я все понял, сэр.

На их языке термин «черный приоритет» означал, что миссии присвоен статус первостепенной важности, и в целях ее выполнения группе «Омега» позволялось применять силу вплоть до уничтожения потенциального противника. Приоритета выше этого не существовало.

— Ты уверен, что все понял правильно, коммандер? Если напряженность на Дальнем Востоке перерастет в войну, нам может понадобиться секретное оружие, равное по своей силе атомному, которое было использовано во Второй мировой войне. А поскольку от Окинавы до возможной линии фронта можно доплюнуть, нельзя допустить, чтобы этот кристалл находился там.

— Не беспокойтесь, сэр, я все сделаю как надо.

— Да уж, постарайся.

Разиков, похоже, собирался повесить трубку, поэтому Дэвид быстро спросил:

— А как быть с Джеком Киркландом? Разиков снова вздохнул.

— Я же сказал тебе: этой миссии присвоен «черный приоритет». О том, чем мы заняты, во внешний мир не должно просочиться ни слова. Если понадобится, заставь его умолкнуть навеки.

Дэвид мрачно улыбнулся.

— Я уже занимаюсь этим.

— Не подведи меня, — сказал напоследок Разиков и отключил связь.

Дэвид медленно повесил трубку и закрыл атташе-кейс. Несколько секунд он сидел, положив руку на его крышку. «Черный приоритет». Эти два слова бились в его висках, он смаковал их.

Затем Дэвид встал, открыл дверь каюты и приказал своему человеку, дежурившему в коридоре:

— Вызовите лейтенанта Хендела! И пусть захватит с собой дистанционный пульт взрывателя.

Когда подчиненный бросился выполнять приказ, Дэвид закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Он обрушит на голову Киркланда все муки ада. У него не было сомнений, куда нанести первый удар — в сердце и душу этого человека.

В «Фатом».

17 часов 45 минут Спасательное судно «Фатом», к востоку от атолла Кваджалейн

В этот день, согласно неписаному графику, обед готовил Чарли Моллиер. Выходящая на палубу дверь камбуза была открыта, но в воздухе не чувствовалось ни малейшего движения. Утро выдалось жарким и влажным, а когда солнце вскарабкалось на небо, жара в сочетании с жаром от двух горящих конфорок стала и вовсе невыносимой.

Невыносимой для всех, кроме Чарли. В длинных, по колено, шортах, он подпевал Бобу Марли, регги которого звучало из стоявшего возле мойки кассетника, и, пританцовывая, помешивал уже доходивший суп из зеленого горошка гунго и мякоти кокосового ореха, который готовил по старинному семейному рецепту. Острый запах щекотал ноздри. Чарли широко улыбнулся самому себе. — Что может быть лучше горячей еды в жаркую погоду! Протянув руку вбок, он включил блендер, шум которого сразу же заглушил регги.