Война культур. Как сексуальная революция изменила западную цивилизацию - Джонатон Ван Марен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из-за просмотра порнографии так много молодых протестантов и католиков вливаются в ряды активистов, призывающих к пересмотру института брака. В конце концов, анальный секс и широкое разнообразие других сексуальных практик сейчас являются преобладающей тенденцией в порнографии. Масса молодых христиан экспериментирует с альтернативными образами жизни. Можно ли представить, что человек, который был вскормлен таким обилием сексуальных блюд, будет противостоять активистам, призывающим правительство узаконить и поддержать «альтернативные» половые отношения? Эндрю Салливан, писатель и активист в области защиты прав геев, с радостью отмечает этот факт в своем очерке: «Теперь мы все содомиты: аргументы в пользу сексуальной свободы», где он указывает, что, поскольку гетеросексуальные пары массово вовлекаются в сексуальную практику, которую христианство когда-то называло «содомией», нравственные возражения против содомии в однополых отношениях больше ни на чем не основаны. Салливан подчеркивает (небезосновательно) тот факт, что непоследовательность позиции нынешних христиан подтверждается их поведением. Это сильно подрывает доверие им, когда речь заходит о таких вопросах.
Порнография успешно легализовала практически каждый вид полового акта и, как результат, – все они стали нормой. В газете The Telegraph недавно был опубликован материал, касающийся данной тенденции:
Согласно новым исследованиям, проведенным двумя профессорами американских университетов, чем больше мужчины-гетеросексуалы смотрят порно, тем более они становятся открытыми к принятию «нетрадиционных сексуальных ситуаций».
«Наше исследование указывает на то, что чем больше гетеросексуальные мужчины, особенно гетеросексуальные мужчины с более низким уровнем образования, смотрят порнографию, тем больше они начинают поддерживать однополые браки», – сказал в интервью журналисту издания The Washington Examiner доцент университета Индианы Пол Райт.
«Порнография приветствует индивидуалистичную и без субъективных оценок точку зрения на все виды нетрадиционного сексуального поведения. Отношение к однополым бракам тесно взаимосвязано с отношением к однополым половым отношениям.
Если люди соглашаются с тем, что каждый должен сам решать, иметь ему однополые сексуальные отношения или нет, то они также согласятся и с тем, что каждый должен решать сам, вступать ему в однополый брак или нет»[170].
Нравственная легализация гомосексуализма уже завершилась. Многие либеральные церкви поддерживают и одобряют однополые отношения, а другие религиозные коллаборационисты будут массово подражать им по мере усиления давления, применяемого к ним данной культурой. Индустрия развлечения подчеркивает важность однополых отношений, а ведущие СМИ оказывают поддержку политическим целям движения за признание законности гомосексуализма. Корпорации реагируют на новый культурный консенсус и спешат присягнуть на верность радужным флагам, а политики-консерваторы и либертарианцы ищут возможности последовать их примеру, не потеряв голоса своих христианских избирателей. Тем временем христианские сообщества уже настолько отравлены порнографией, что многие вместо того, чтобы громко заявлять о своем несогласии, предпочитают молчать, чтобы не винить себя в лицемерии. А быстро изменяющееся мировоззрение многих молодых членов церквей находит подпитку в том болоте, которое заполняет их разум с юношеских лет[171].
Стратегия Кирка и Мэдсена сработала.
Новая норма против старой нравственности
Отказ от естественных брачных отношений и от структуры традиционной семьи приводит к конфликту в тысяче сфер жизни[172]. Гей-пары, к примеру, не могут зачать детей естественным образом и требуют разрешить им усыновление. Из-за этого христианские агентства по усыновлению попадают в неприятные ситуации, а некоторые даже прекратили свою работу. Культура отношения к человеку как к товару, конечно же, в чем-то способна удовлетворить требования гей-сообщества иметь детей с помощью искусственного оплодотворения, суррогатного материнства и ЭКО. Людей всегда можно сделать по заказу и затем передать покупателям для создания подобия семьи[173].
Как в Канаде, так и в Соединенных Штатах государство действует от имени сексуальной революции и движения в защиту прав геев для принуждения к соучастию, пособничеству и одобрению. На протяжении десятилетий гей-активисты заявляли, что не имеют претензий к религиозным свободам граждан и что практика однополых браков никогда не будет препятствовать выражению свобод тех, кто не согласен с ней. Едва достигнув своих политических целей, эти активисты сразу же решительно отвергли концепцию религиозных свобод, отказываясь признавать ее в качестве легитимной концепции. Левые новостные сайты регулярно публикуют истории, в которых «развенчивается» идея свободы вероисповедания. Альберт Молер писал, что «конфликт между свободами означает то, что режим новой нравственности, имея поддержку судов и государственных регулирующих органов, будет ставить сексуальные свободы выше свобод религиозных»[174].
Культура отношения к человеку как к товару в чем-то способна удовлетворить требования гей-сообщества иметь детей с помощью искусственного оплодотворения, суррогатного материнства и ЭКО. Людей всегда можно сделать по заказу и затем передать покупателям для создания подобия семьи.
В то время как гей-активисты открыто и нагло отвергают свободу вероисповедания, проводя кампании против кулинаров, фотографов и владельцев недвижимости, которые в уважительном тоне отказывают им в предоставлении услуг для узаконивания своих отношений, политики действуют более тонко в своем стремлении ослабить действие религиозных свобод. Молер по этому поводу выразился следующим образом:
Даже тогда, когда свобода вероисповедания признается и поддерживается на словах, на деле – она часто умаляется и делается неузнаваемой. Администрация Обамы – классический пример этому. Многочисленные представители администрации, включая самого президента Обаму, перестали употреблять фразу «свобода вероисповедания» и перешли к фразе «свобода отправления религиозных обрядов». И хотя две эти фразы очень похожи, термин «свобода отправления религиозных обрядов» является крайним и опасно урезанным вариантом понятия «свободы вероисповедания». Свобода вероисповедания не может быть ограничена мероприятиями, которые проводятся в стенах церковных зданий, а также религиозными обрядами. Концепция свободы отправления религиозных обрядов маргинализирует и загоняет в гетто свободу слова в христианском понимании, и подразумевает то, что христиане свободны действовать
