Волчья башня - Джеральд Старк

Обитатель карцера в подвалах замка, коротавший летнюю ночь за довольно тоскливыми размышлениями о своей участи, при некотором усилии мог видеть проводимый ритуал, как наяву.

Вот с углов пентакля сорвались и начали расти, поднимаясь к небу и сплетаясь воедино, трепещущие под нездешними ветрами сверкающие нити Силы — зеленоватая, оранжевая, черная с огненной каймой и бледно-голубая. Опорой им служила яростно сверкающая белизна, исторгаемая той самой загадочной вещью в алмазном ореоле, которую ему довелось увидеть сегодня днем. Колеблющиеся спирали тянулись к звездам, а следом за ними медленно всплывал сыпавший алыми и золотыми искрами шар, похожий на готовое вот-вот раскрыться семя.

Если бы ему удалось проклюнуться, выпустив на свободу таящееся в нем, церемонию можно было бы счесть удачно завершенной… но что-то пошло не так.

Сферу рассекли зловещие черные трещины, она замерцала, как задуваемое сильным ветром пламя, съежилась и померкла. Сотканные из колдовского могущества ленты рассыпались облачками тающих розовых капель, выводившие неслышную человеческому уху мелодию голоса оборвали свою песнь на пронзительно дрожащей скорбной ноте, и магическое сооружение рухнуло под собственной тяжестью.

Окутавшая Вольфгард древняя магия, против которой творилось умершее только что заклятие, осталась непобежденной, по-прежнему неспешно удаляясь в сторону Полуночного Восхода. Должно быть, девочка Ричильдис и подчинившиеся ей скогры бесцельно метались по землям Пограничья — а каких, спрашивается, разумных поступков стоило ожидать от десятилетнего и донельзя избалованного ребенка? Чем она вообще там занимается, эта. Диса Канах? Сидит на пеньке, рыдая в грязный подол? Надо все-таки было плюнуть на вырванное обещание и тайком последовать за ней. Даже если бы она заметила преследователя, вряд ли у маленькой принцессы достало бы духу натравить своих ручных тварей. Поскандалила бы и смирилась, зато Крэган Беспалый из Халоги находился бы на безопасном расстоянии от Вольфгарда, где его жизнь и магический талант слишком часто стали оказываться под угрозой.

Теперь Крэган сообразил, с кем решила столкнуть его судьба во дворе коронного замка Пограничья. Рабирийский выскочка, основатель и содержатель школы последователей учения Равновесия «Сломанный меч» на побережье Хорота, любимчик стареющей королевы Чабелы, вовсю якшавшийся с гулями-кровопийцами. Об этом мрачном типе, его повадках и несговорчивом характере гуляло множество противоречивых слухов, не отрицавших его могущества и вместе с тем свидетельствовавших об открытом нежелании следовать давним традициям, сложившимся в отношениях между различными гильдиями чародеев. Одноглазый магик держался сам по себе, не вмешиваясь в дрязги колдовских сообществ и не поддерживая ни одно из них. Белая Рука пыталась вызнать о нем побольше, особенно не преуспела и сочла, что Хасти — да, верно, он зовет себя Хасти, — пока не представляет опасности.

Возможно, это было правдой. Крэгана же больше волновало другое: ему мимоходом нанесли удар, который он, при всем своем умении, не сумел отразить; его заставили испытать боль и чувство полнейшей беспомощности, и, спрашивается, благодаря кому один из Верховных магов Круга Халоги опять скучает за решеткой? Стража замка очень быстро позабыла былые опасения вызвать неудовольствие Гипербореи и со всем усердием выполнила приказание еще одного чрезмерно самоуверенного типа, к старости еле-еле сумевшего подняться над своей прирожденной дикостью, то бишь Аквилонца.

Что ж, возвращаемся к тому, с чего начали — запертая на засов камера, кандалы со следами ржавчины, караул под дверями — и полнейшая неизвестность впереди. Что они собираются предпринять: заточить его тут до конца дней, вздернуть по какому-нибудь наскоро состряпанному обвинению или же с позором выслать в Халогу?

Беспалого не устраивала ни одна из этих возможностей. Он мечтал о мести. О достойном возмездии всем, посмевшим встать на его пути, начиная от вздорного болтуна-митрианца и заканчивая нелюдимым магиком из Рабиров.

Чрезвычайно трудно мстить, будучи запертым в подвальной камере, прикованным к стене и почти лишенным колдовской силы. Впрочем, последнее как раз не помеха — Крэган не сомневался в своей способности избавиться от уз, насильственно соединивших его с жертвами Разделения Душ. Пусть он добьется этого через месяц или год, но непременно добьется.

Хасти же должен получить по заслугам в ближайшем будущем. Если заключения гиперборейца верны — с какой стати им быть неверными? — то безумная попытка Выскочки одолеть Слово Исенны только что потерпела неудачу. Он упрям, как осел, и попытается снова. Но уже не в Пограничье, а в любезных его сердцу Рабирийских холмах, где наверняка творится сущий кошмар. Аквилонский варвар с семейством, если верить слухам, тоже засобирались в дорогу. Стало быть, завтра или послезавтра они покинут Вольфгард.

У одноглазого не должно возникнуть никаких подозрений до того момента, когда поворачивать назад и искать виновника будет уже поздно. Еще вчера маг из Халоги сплел бы заклинание, медленно и незаметно разъедающее душу и тело неугодного ему человека, но теперь придется искать способ обойтись почти без применения чародейства.

Половина решения задачи уже находилась в руках колдуна. Сколь тщательно его не обыскивали, Крэган сохранил не меньше десятка крохотных и чрезвычайно полезных вещиц, зашитых в складки одежд, припрятанных в поясе и отворотах сапог, и, наконец, открыто находившихся на виду и выглядевших обыденными принадлежностями костюма. Да что там говорить, в случае необходимости он мог извлечь пару-тройку сюрпризов из самого символа его принадлежности к Братству Белой Руки, открыв блестящий эмалевый значок, словно плоскую шкатулку.

С второй составляющей наверняка придется изрядно повозиться. Требовался сообщник: тот, кто сможет придти к гиперборейцу, забрать снадобье и выполнить полученные указания. Человек, присутствие которого рядом с Хасти не вызовет подозрений. Некая личность с податливым и смятенным рассудком, легко поддающаяся внушению извне и не всегда отдающаяся себе отчет в собственных деяниях. Крэган мог назвать по меньшей мере три подходящих имени, но все они находились на достаточном расстоянии от подземелий Цитадели. Не беда — подманим.

В подвале не имелось окон, но чутье подсказывало магу, что снаружи тянется глухое полуночное время, третий или четвертый ночной колокол, когда поневоле задремывает самая бдительная стража. Даже участники ритуала на башне давно разошлись по своим покоям, а прочие обитатели замка давно и мирно спят. Тем лучше для него.