Единственная для Люцифера (СИ) - Марина Вуд

Лили скроется за дверью, чтобы продолжить занимательную беседу с ее матерью.

— Ты забыл на кого работаешь? — дёргается брыкливая женщина. — Ты знаешь, что тебе Марио за это сделает?

— Ничего, — отвечаю и резко тяну ее на себя, от чего тело Ванессы вдавливается в мою грудь. — Теперь слушай меня внимательно и запоминай, угрожающе наклоняюсь и буквально шепчу ей на ухо. — Твой муж ни черта мне не сделает. Я на него больше не работаю.

— Что? — округляются ее глаза.

— Что слышала. И это, Ванесса… Нам с тобой теперь дружить надо. А не понты друг перед другом гонять, — она отталкивается от меня, но я прижимаю ее обратно.

— Да ты мразь…

— Мразь — это ты, — запускаю пятерню в ее волосы и туго сжимаю их на затылке, заставляя посмотреть мне в глаза. — Моли Бога и меня, чтобы твой Луккезе не узнал о твоих шашнях с Винченсо, — каждое слово цежу сквозь зубы.

Из яростного ее взгляд становиться напуганным.

— У тебя нет доказательств, — говорит одними губами.

— Есть, — уверенно отвечаю и отпускаю ее руку.

Женщина отступает от меня на несколько шагов назад.

— И еще. Начиная с сегодняшнего дня, ты больше никогда не поднимешь руку на свою дочь.

Недовольно фыркнув, Ванесса поправляет на себе плащ и одарив меня взглядом полным омерзения, уходит в сторону особняка. Странная реакция матери, на возвращение своего ребенка. Вместо того чтобы обрадоваться, что ее дочь жива и здорова, она набрасывается на нее.

Этим вечером был непростой разговор с Луккезе. Мне пришлось поведать ему обо всем, что происходило с нами за эти дни. А еще рассказать про отца и выложить всю суть нашего дела. Конечно, момент нашей близости с его падчерицей пришлось опустить. Марио связался по телефону с моим отцом. Обсудил все детали. И подозрительно быстро согласился на все его условия.

Учитывая то, что я больше не работаю на эту семью мне придётся подыскать себе новое жилье. Лили об этом еще ничего не знает. Я не стал говорить ей, чтобы не расстраивать девушку раньше времени.

29

Люцифер

Лежа в своей постели, я слышу лёгкий скрип двери. Аккуратно и максимально бесшумно запускаю руку под подушку. Зацепив пальцами пистолет и снимаю его с предохранителя. Резко навожу его на незваного гостя и только после этого открываю глаза. Передо мной стоит испуганная… Ванесса?!

— Ты понимаешь, что я тебя убить мог? — Продолжаю держать ее на прицеле.

— Я хочу тебе все объяснить относительно Винченсо, — тихо выдавливает она из себя.

— Я так понимаю, ты на исповедь пришла Ванесса? — Опускаю оружие. Решила излить душу перед господом Богом и мной?

— Да, — кивает она и подходит ближе.

Складываю руки на животе, принимаю сидячее положение и упираюсь затылком в изголовье кровати: — Раз ты так настойчиво хочешь объясниться в… — бросаю взгляд на зелёные цифры будильника. — В пять часов утра. Я тебя внимательно слушаю.

— Я понимаю, как все это выглядит со стороны. Я неверная жена и развратная женщина, — сдавлено шепчет она и нервно теребя пояс халата, присаживается на край моей кровати. — Ты даже представить себе не можешь, каким чудовищем бывает мой муж, — опускает вниз глаза и тяжело вздыхает.

— А Винченсо это Агнец Божий? — Хмыкаю.

— Я раньше и представить не могла, что в моем возрасте можно влюбиться как школьнице. Пойми, я люблю его и ничего не могу с этим поделать.

— Так уходи.

— Это невозможно, — исподлобья стреляет глазами. — Марио никогда меня не отпустит. Живой так точно, — мрачно добавляет она.

— Если ты хочешь знать мое личное мнение, — сонно тру глаза и громок зеваю. — То, мне, откровенно говоря, плевать на это все. И на тебя. И на Винченсо С Марио, — беру с тумбочки пепельницу и подкуриваю сигарету. — Что ты хочешь конкретно от меня?

— Я не хочу, чтобы обо мне с Винченсо кто-нибудь узнал, — Ванесса смотрит мне в глаза с надеждой, что найдёт там поддержку и понимание.

Глубоко затягиваюсь и издевательски выдыхаю дым ей в лицо: — Ты знала, что общак, который украл Паоло не без помощи твоего Винченсо, повесили на твою дочь?

Женщина морщится и отрицательно мотает головой.

— Ты понимаешь, что за этот не столь длительный период, ее могли убить раз так десять?

В ответ она тупо смотрит на меня. Смотрит и молчит.

— Так вот. Чтобы спасти задницу «твоего» ребёнка, я вояжировал по всему миру, подставляя свою. Пока ты, придавалась любви.

— Я ничего не знала об этом, — она возмущенно вскакивает с кровати.

— Или не хотела ничего знать? — Из горла вырывается рык. — Вы все бросили ее в Нью-Йорке. Одну! Пока сами играли в похищение, прокручивая схему кражи денег. Я никогда не поверю в то, что ты ничего не знала!

— Я не знала, что все пойдет не по плану! — Вспыхивает она.

— Значит так. Повторяю. Мне глубоко плевать на тебя и всех вас, вместе взятых. Только ради того, чтобы твоя дочь не осталась сиротой, я буду молчать о твоей связи с Винченсо. Но защищать не буду.

— Скажи, пожалуйста, а с чего вдруг ты так печёшься о моей дочери? — Подозрительно сощуривает глаза.

— Так больше ведь некому, — сдвигаю плечами.

— А мне кажется, что здесь что-то