Колыбель времени - Эвелина Грин

залился смехом, а его соратники тут же поддержали его.

Екатерина решительно отправилась к выходу из тронного зала. Ей вслед донесся хор голосов:

— Это не женщина, а бес!

Но вампирше уже было всё равно, тем более они недалеки от истины. Захотелось испить каждого из них, но тут же настиг страх заразиться их скудоумием. Выйдя в коридор, Дашкова заметила князя Трубецкого — старика лет семидесяти. Его она узнала по воспоминаниям истинной Екатерины.

Он вдруг принял воинственный вид, впервые в жизни одетый в военный мундир, перевязанный галунами подобно барабану, обутый в ботфорты со шпорами. Встал так, будто готовился сейчас же вступить в отчаянный бой. Этот несчастный придворный адепт, подобный уличным бродягам, притворялся хилым, убогим. А теперь же ради какого-то личного расчета прикинулся страдающим подагрой, с толстыми, заплывшими ногами. Но едва объявили, что идет император, он палочкой вскочил с кушетки, вооруженный с ног до головы, и немедленно встал в ряд измайловцев, над которыми он был назначен лейтенант-полковником, и наскучил всем своими приказаниями. Это страшное привидение было некогда храбрым воином — обломком Петровской эпохи!

Протолкнувшись сквозь толпу, вампирша не увидела среди присутствующих Екатерину Алексеевну и разочарованно вздохнула. Заметив лакея императрицы, она подошла к нему и спросила самым любезным тоном:

— Вы не знаете, где императрица?

Лакей усиленно заморгал и, прочистив горло, сказал:

— Она заперлась в комнате и никого не пускает.

Вампирша ничего не ответила и отправилась в храм, где лежал прах Елизаветы Петровны. Всё-таки она очень любила императрицу, и будет странно, если не появится на молебне. Она надела платок и прошла к гробу покойной императрицы. Войдя в храм, первым делом она увидела Екатерину II. Та стояла у гроба и читала молитву за упокой. Ее окружали статс-дамы. Вампирша осторожно подошла к Екатерине, но та не подала виду, что ее заметила. Они обе молились. Вот только Екатерина Дашкова молилась Маре, а императрица — Господу Богу.

Отстояв положенное время, императрица, ни с кем не заговаривая, удалилась. Дашкова следом покинула пост. Она вернулась домой поздно вечером, где ее уже ждал Михаил. Он сидел на кухне и пил чай. Вампирша подошла и обняла его, после чего он поставил кружку на стол и поцеловал жену.

— Как прошла встреча с императором?

Вампирша пожала плечами, а затем задала волнующий ее вопрос:

— До сих пор нет сведений о моём сыне?

— Нет.

— Жаль, а то у меня сердце не на месте, — печально сказала Екатерина.

— Найдем мы этого сосунка.

— Не называй его так, — с раздражением сказала она.

— Ну а что, я неправду сказал? Он еще молокосос, который не знает, в какое пекло залез.

— Не ты разве говорил, что все дети жаждут найти своих родителей? — возмутилась Екатерина, меняя положение.

— Я, но надо быть совсем безмозглым, чтобы в одиночку полезть в пасть к акуле, — холодно проговорил он.

— Когда там наша пленница разродится ребенком?

— Через два месяца.

— Поскорее бы уже, а то она меня беспокоит, — нахмурилась вампирша. — Если ее кто-нибудь найдет, возникнет куча вопросов. А они нам сейчас некстати.

— Оставь это дело на меня. Твоя задача — устроить дворцовый переворот, остальное я решу, — решительно сказал он, залпом допивая безвкусную жидкость, называющуюся чаем. — Хотел бы я знать, какого вкуса на самом деле этот чай. Я же ни разу его в своей человеческой жизни не пил. Мы ведь не знали такого продукта, — мечтательно заметил он, наливая из самовара себе еще коричневой жидкости.

— Можешь залезть в мои воспоминания и узнать, какой на вкус чай.

Михаил приподнял одну бровь:

— Ты серьезно? — не поверил он своим ушам.

— Вполне. Ты же не пожалел для меня воспоминаний, почему я должна зажать воспоминания о такой невинной вещи как чай? — насмешливо спросила вампирша.

— А не боишься, что я прочитаю всё?

— Мне нечего от тебя скрывать, да и ты всё обо мне знаешь.

— Какого вкуса чай — не знаю.

— Я хочу крови. Жажда уже сводит с ума.

— Сегодня ночью отправимся на охоту. Я тоже проголодался, — сказал Михаил и вытянул воспоминание. Он прикрыл глаза, погружаясь в чужие мысли. Его ноздрей коснулся приятный аромат чая с корицей и гвоздикой. Маленькая Эверилд спросила:

— Бабушка, а правда, что в чае живут чайные феи? — они сидели в беседке, увешанной цветами. Бабушка держала раскрытую книгу и читала ей сказку.

— Правда. Они нам придают сил и здоровья, а еще снимают сонливость, как кофе.

— То есть мы сейчас их едим? — не поверила малышка.

Эрик умилялся внешностью девочки. Эверилд было всего три года. Она была пухленькой, с рыжими волосами, которые постоянно лезли в голубые глаза, что всегда смотрели с живым интересом.

— Они сами себя приносят в жертву, чтобы нас сделать счастливее, — улыбнулась бабушка.

— Им, наверное, больно, — сказала девочка, ловя чаинки и пытаясь на них разглядеть маленькую фею. — Выходите, я не буду вас есть, — позвала она фей и постучала по чашке. Бабушка засмеялась, а маленькая Эверилд рассердилась. — Что смешного? — обиделась она.

— Маленькие феи глухие и тебя не слышат, — поведала она.

Тогда Эверилд топнула ножкой и вылила чай на землю:

— Тогда я больше никогда не буду пить чай. Я не хочу в мире фей прослыть убийцей, — она убежала вглубь сада и, спрятавшись среди фруктовых деревьев, горько заплакала. С тех пор Эверилд не пила чай до семнадцати лет.

Темный Эрик вынырнул из воспоминаний.

— Какого вкуса чай, я так и не узнал, но ты была очень забавным и живым ребенком. Кто тебе рассказал сказку о чайных феях?

— Бабушка и рассказала, они потом меня долго пытались убедить, что это всего лишь сказка. А я верила в них. Тогда мне она рассказала истинное происхождения чая, но так и не убедила меня, что чай пить надо. После этого случая она больше не рассказывала подобные сказки. Если ты хочешь узнать, какого вкуса чай, загляни в более ранние воспоминания, где мне было три года.

— Это я оставлю на потом, — Михаил Дашков притянул к себе Екатерину и нежно поцеловал в губы.

На кухню вошел отец Екатерины, он достал бутылку водки и, откупорив, сказал:

— Что нас ждет!

— Известно что: хаос и бесчинство, — с юмором ответила Екатерина.

— Ты всё шутки шутишь, а Елизавета Петровна вообще-то твоя крестница, — сделал замечание отец, отчего Дашкова опустила взгляд в пол.

— Простите меня, папа, я не хотела оскорбить ваши чувства.

— Ладно, ничего страшного. Боже, что с нами будет? Он же продаст нас прусскому королю!.. — продолжал причитать отец.

— Я думаю, Екатерина Алексеевна этого не допустит. Нас спасет