Конан в цитадели мрака - Джон Робертс

— Отойдите назад, — крикнул Беритус. — Это бесполезно.

Люди отступили и сели на землю, некоторые из них перевязывали свои раны. Жар, исходящий от горящего дома, все усиливался.

— Зачем они сделали это? — удивился Загобал, подергивая ус.

— Наверное, не пожелали встречаться с твоими казематами и орудиями пыток, — предположил Беритус.

— Мошенники и бандиты? Никогда не видел такого, что добровольно распростился с жизнью. Они всегда стараются продлить свое жалкое существование еще хоть на день, хоть на час.

— Это мог сделать колдун или женщина, — заметил аквилонец. — А все разбойники могли быть убиты нашими стрелами. Что бы ни случилось, у тебя мало поводов для беспокойства. Если сокровища там, такое пламя не слишком их повредит.

— Пожалуй, — проговорил Загобал, несколько успокоенный.

— Я должен осмотреть своих людей.

Беритус отправился считать мертвых и оценивать раненых.

— Ну, жрец, — сказал Загобал, — ты удовлетворен своей ночной работой?

— Так я мог бы сказать, окажись я в доме и видя, что находится внутри. Если колдун мертв и если я не увижу признаков того, что он способен принести нам еще больший вред, тогда, пожалуй, я буду удовлетворен.

— Это странные слова, — проговорил Загобал. — Его дом разрушен, а сам колдун почти наверняка мертв. Чего еще ты можешь пожелать? И что ты подразумеваешь, говоря «еще больший вред»?

— Это имеет отношение только ко мне и моим собратьям, — ответил жрец.

Затем его изрытое лицо вновь обратилось к горящему дому.

Беритус вернулся к ним, когда пламя уже утихло.

— У меня шестеро убитых, а четверо так изранены, что не один месяц от них не будет никакого толку! Осталось всего семеро, считая меня самого!

— Мне-то что до этого? — холодно сказал Загобал. — Люди дешевы. Пойдем посмотрим, что там.

— Двое моих людей лежат у задней стены с перерезанными глотками, — сообщил Беритус. — Они следили за единственным задним окном. Кто-то должен был подкрасться к ним со спины. Это означает, что та сторона дома оставалась без наблюдения, возможно, еще до того, как мы заметили пламя. — Он разглядывал наливающееся яростью лицо Загобала. — А вот теперь пойдем посмотрим, что там.

Первые лучи солнца осветили разорение, что постигло маленький оазис. Трупы людей и ужасных существ валялись повсюду. Пальмы были ободраны, а дом лежал разоренной, обугленной грудой. Только пруд оставался нетронутым, воды его спокойно мерцали в утреннем свете.

Беритус впереди, они вошли в обгоревший остов без крыши; горячие твердые угли хрустели под их сапогами и сандалиями.

— Амбула, — сказал Беритус, — это не подходящее место, чтобы ходить босиком. Возвращайся за гребень холма. Вместе с пуантенцем приведи наших лошадей.

Темнокожий человек отсалютовал пикой и поспешил выполнять приказание своего командира.

Они осмотрели главную комнату, затем маленькие. И ничего не нашли, кроме пепла. Там не было человеческих останков.

— Где же они? — спросил Загобал.

— Здесь лестница, — сообщил шемит Варка, поднимая обуглившуюся крышку люка. — Там подвал.

— Если кто-то и укрылся там, то должен был задохнуться, — сказал Беритус.

— Но на всякий случай будьте начеку. Урдос, ты первый.

Массивный котианец вытащил из-за пояса свой топор с короткой рукояткой и спустился по лестнице; шаги его были необычайно легки для такой туши. Минуту спустя он крикнул снизу:

— Здесь никого, но это странное место.

— Они смылись! — разъярился Загобал. — Эти болваны, что были сзади, позволили убить себя и дали сбежать бандитам!

— Успокойся, туранец, — презрительно вымолвил Беритус. — Много с собой они унести не могли.

Вспомнив истинную причину, по которой он находится в этом месте, Загобал бросился вниз по лестнице и остановился посреди рабочего кабинета чародея. Помещение казалось пустым, если не считать странного каменного стола; света, падавшего сверху, было достаточно, чтобы увидеть сплошь покрытые удивительным резным узором стены и потолок. В остальном место было еще более пустым, чем комнаты наверху.

— Где мои сокровища? — изо всех сил завопил Загобал. — Я хочу, чтобы твои люди перевернули здесь все, пока не найдут их!

— Его здесь нет, — сказал Беритус, спускаясь по ступеням. — И никогда не было, как я тебе и говорил. Все это было напрасно, потому что ты предпочел слушать этого лживого, подлого негодяя Османа. Которого, между прочим, нигде не могут найти. Вряд ли есть надежда, что его унесло одно из этих чудищ.

— Отправляемся за ними!

— Именно это я и собираюсь сделать, — сказал Беритус, — ибо раз я задался целью поймать человека, я должен схватить его. Но это единственная причина, так как поручение твое уже обошлось мне дороже вознаграждения.

— Меня не волнуют твои проблемы, охотник, — сказал командир стражников. — Просто выполняй свои обязательства.

Аквилонец поднялся по лестнице, а вниз спустился жрец. Не обращая никакого внимания на разъяренного туранского воина, Шоск подошел к столу, пробежал своими отвратительно длинными, гибкими пальцами по изрезанной запутанным узором поверхности. Загобалу показалось, будто у пальцев этих куда больше суставов, нежели имеет обычный человек.

Оставив в покое стол, жрец принялся исследовать стены и потолок; при этом, следуя за линиями орнамента, он издавал негромкие, свистящие звуки. Почувствовав отвращение, Загобал вернулся наверх. Он обнаружил Беритуса, как раз когда вернулся Амбула.

— Где лошади? — спросил аквилонец.

— Они ускакали, — ответил человек из Пунта. — А пуантенец мертв, заколот в спину.

— Теперь нас шестеро, — сказал Беритус. — Шестеро, и мы пешие.

— Здесь ты ошибаешься, — сообщил Загобал. — На другом конце водоема есть несколько лошадей. Сходите за ними, и мы можем отправляться в Шахпур. За остальными пришлем потом.

— Тех коней тоже нет, — сказал Беритус, спокойный тон его скрывал безумную злобу. — А как, ты полагаешь, убежали бандиты и колдун? Бахдур нашел место, где они вскочили на коней и были таковы. Один человек прискакал, забрал тех лошадей, отвел их за дом и убил моих людей. Возможно, именно он убил пуантенца, а возможно, то сделал Осман. Но первый, безусловно, киммериец. Среди них только он способен проделать такое незамеченным.

— Конан! — Загобал с трудом сдерживал душащую его ярость. — Неужели этот варвар будет преследовать меня до самой могилы?

— Могу добавить, что он прискакал на одном из твоих коней. Некоторые из тех, что были привязаны на том конце пруда, тоже из твоих конюшен. Это видно по их подковам.