На взлёте - Александр Семенов

Большую мобилизующую роль сыграло награждение дивизии и всех ее полков орденами. Дивизии вручили орден Суворова II степени, 2-му гвардейскому полку орден Суворова III степени, 937-му - орден Красного Знамени, 482-му - орден Александра Невского. По этому случаю состоялись, конечно, митинги, политработники, партийные и комсомольские активисты провели десятки бесед.

За несколько дней до начала наступления стала наконец известна боевая задача дивизии. Нам предстояло действовать на направлении главного удара 1-го Украинского фронта в интересах 3-й гвардейской общевойсковой и 3-й гвардейской танковой армий - прикрывать их с воздуха, наносить бомбардировочно-штурмовые удары по обороняющемуся противнику, его аэродромам и коммуникациям.

Тотчас же началась отработка взаимодействия между авиацией и наземными войсками. В штабе 3-й гвардейской армии были собраны представители различных родов оружия. От нашей дивизии туда пригласили полковника Н. З. Шевченко и меня. Совещание это запомнилось своей деловитостью. Командующий армией генерал-полковник В. Г. Гордов с большим знанием дела охарактеризовал обстановку на фронте, ознакомил всех приглашенных с задачами, поставленными перед армией, высказал свои очень конкретные соображения относительно взаимодействия с авиацией. Затем под его руководством операция в целом и отдельные ее детали были разыграны на картах и ящике с песком. Такая наглядность и предметность позволяли каждому уяснить свою роль и свои важнейшие обязанности в предстоящем наступлении.

В течение 13 и 14 апреля мы перебазировались на передовые аэродромы: 2-й гвардейский и 937-й полки - в Бенау, а 482-й - в Комитенсдорф. Линия фронта находилась в нескольких километрах от нас, буквально рядом располагались стрелковые и танковые части, огневые позиции артиллерии.

Ранним утром 16 апреля началась артиллерийская подготовка. Перед обороной противника повисла густая дымовая завеса. Под прикрытием ее пехота приступила к форсированию Нейсе.

Вражеская авиация сразу активизировалась. Группы ФВ-190 регулярно появлялись над полем сражения, пытаясь наносить удары по наступающим советским войскам. Они действовали на максимальных скоростях, внезапными наскоками, предпочитая не ввязываться в воздушные бои с нашими истребителями. Такая тактика несколько осложняла борьбу с ними, но и к ней мы быстро приноровились. Авиационные командиры стали больше эшелонировать свои боевые порядки по высоте, усилили разведку, потребовали от летчиков держать при патрулировании скорость, близкую к максимальной.

В первый же день наступления 322-я истребительная авиадивизия произвела штурмовку вражеского аэродрома в Ной-Вельцове, где разведчики обнаружили скопление самолетов. В налете участвовало восемнадцать Ла-7. Водил их на задание майор А. И. Майоров.

Он по праву считался у нас одним из лучших командиров эскадрилий. Ему удалось сколотить дружный боевой коллектив, которому по плечу любая задача и который стремился лишь к одному - нанести противнику как можно больший урон.

С авиацией Александр Майоров породнился с юношеских лет. Работая слесарем в Подмосковье, он одновременно учился в аэроклубе. В мае 1941 года окончил авиационное училище. С первых дней войны - на фронте. В сентябре 1943 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. А к моменту окончательной нашей победы на личном счету у него оказалось более трехсот боевых вылетов, шестьдесят восемь воздушных боев и двадцать семь уничтоженных вражеских самолетов.

Майор Майоров всегда и во всем показывал пример своим подчиненным. Даже внешний его вид отличался безукоризненностью. Какова бы ни была обстановка, он все равно опрятно одет, тщательно выбрит, с белоснежным подворотничком гимнастерки и в начищенных до блеска сапогах.

Боевыми действиями эскадрильи Майоров руководил решительно, инициативно, постоянно стремился навязать врагу свою волю. Его высокое командирское мастерство проявилось и при штурмовке аэродрома в Ной-Вельцове. Зная, что там сильное зенитно-артиллерийское прикрытие и не исключена встреча над аэродромом с истребителями противника, Майоров применил своеобразный боевой порядок. Основу его составила ударная группа из десяти самолетов. Группа прикрытия включала четыре истребителя. Кроме того, одна пара предназначалась для подавления зенитной артиллерии противника, другая - находилась в резерве.

Маскируясь складками местности, часто меняя маршрут и высоту полета, летчики скрытно вышли к заданному объекту и нанесли по нему сокрушительный удар. Вражеские зенитки и истребители не успели оказать им серьезного противодействия.

В недалеком прошлом после таких ударов противник обычно перебазировал свою авиацию в другое место. Но на этот раз он не последовал этому правилу. Старший лейтенант П. М. Непряхин, выполняя доразведку аэродрома, доложил в конце дня, что там опять садятся самолеты. Само собой напрашивалось решение: немедленно нанести повторный удар. Но кому поручить его? Летчики дивизии уже совершили по нескольку боевых вылетов, очень устали. Да и солнце клонилось к закату, так что, возвратившись с задания, посадку придется производить в сумерках.

Звоню во 2-й гвардейский полк. К телефону подходит начальник штаба подполковник М. Г. Гуревич.

- Где командир?

- В воздухе. Вот-вот должен произвести посадку.

- Сколько сейчас в полку боеготовых самолетов?

- Семь. Какое будет задание, товарищ командир?

- Надо немедленно нанести повторный удар по аэродрому Ной-Вельцов.

- Слушаюсь. Задание будет выполнено...

С Гуревичем я познакомился в 1941 году под Ржевом. В то время он был работником политотдела ВВС Западного фронта. Еще тогда я проникся уважением к этому спокойному, вдумчивому и инициативному человеку. В дальнейшем М. Г. Гуревич перешел на штабную работу и выполнял ее безупречно. В его служебном лексиконе не было слов "не знаю", "нет возможностей". Гуревич всегда был в курсе полковых дел и неустанно заботился о высокой боевой готовности каждого подразделения. Я не ошибусь, если скажу, что в нашей дивизии это был лучший начальник штаба полка.

Должность начальника штаба хлопотна везде. Но в авиации его деятельность осложняется многими специфическими особенностями. Он часто остается за командира, когда тот вылетает на боевые задания. Динамизм боевых действий в воздухе требует от него предельной собранности, оперативности и точности. Ему необходимо ежедневно доводить до летного состава местоположение линии фронта, данные о противнике, особенно о его авиации и зенитных средствах, заботиться об изготовлении схем целей, по которым намечается нанести бомбардировочно-штурмовые удары, организовывать боевое дежурство истребителей, наземную подготовку личного состава, обобщать и анализировать доклады экипажей, возвратившихся с задания, и многое, многое другое.