Черная кровь - Лорел Гамильтон

Поскольку самого Жан-Клода у них быть в шоу не могло, они нашли вампира, максимально на него похожего. Если по мне, так это сходство было очень поверхностным, но зрители могли купиться.

Руки Джейсона напряглись у меня на талии, и он выдохнул мне в ухо:

— Он называет себя Люцианом.

— Называет себя? — переспросила я шепотом.

Он поцеловал меня в шею и прошептал:

— Это его сценический псевдоним.

А. Часть меня хотела уйти, но другая дышала любопытством. И к тому же среди мужчин, которых будут лапать эти девушки, не будет ни одного моего. Значит, я могу не беспокоиться о собственной ревности, пока будет идти шоу. Чертовски расслабляет.

Я прижалась поплотнее спиной к телу Джейсона. Он прижался к моей щеке и сказал:

— Это в некотором роде мой праздник.

Я повернулась, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Ты хочешь уйти?

Он улыбнулся мне.

— Просто удивлен, что ты хочешь остаться.

Я пожала плечами.

— Я и хочу, и не хочу.

Он поцеловал меня, разворачивая мое лицо к себе, так что поцелуй плавно становился грубоватым. Хороший поцелуй, заставивший меня задержать дыхание.

— Мы можем уйти в наш номер или же можем остаться.

Я улыбнулась ему.

— Ты предлагаешь мне приватный танец?

— Абсолютно приватный, самый приватный из тех, которые я танцую. — Он улыбнулся, говоря это, и это была прекрасная улыбка. Улыбка, которая подразумевает единственно верный ответ.

— Пойдем.

— Кит, — позвал вампир, подходя к нам, — я не знал, что ты будешь здесь, да еще и с брюнеткой. — Люциан посмотрел за наши спины на кушетку и все еще лежавшую без сознания невесту. — Разве ее подружки ей не расскажут?

— Он не Кит, — проговорил танцор с белыми волосами. — Он похож на Кита, но пахнет он иначе. — Танцор скользнул к нам, пытаясь окружить нас, но Шадвелл и Роу подошли ближе и он отступил.

Стриптизер улыбнулся им, потом нам, и продолжил:

— Вы, вампиры, всегда полагаетесь только на глаза. Разве вы не чувствуете это? Он один из нас, и она тоже.

— Вертигр? — с интересом спросил Люциан.

— Нет, — ответил танцор и подошел достаточно близко, чтобы вторгнуться в наше личное пространство. Он втянул воздух рядом с нами.

— Волк и кто-то еще… — Он подвинулся еще на несколько дюймов ближе. Я могла ощущать его ауру, как жар, исходящий от его кожи.

— Назад, — скомандовала я.

Он фыркнул над самой поверхностью моего лица. Выброс энергии был большим, резким, как электрический разряд, прошедший вдоль моей кожи.

— Я не знаю, кто ты, — прошептал он.

— Она просила отойти, — Роу встал передо мной, чтобы удержать вертигра. Я была рада любой помощи. Эта энергия пробудила что-то во мне, дошла до того темного места, где прятались мои звери. Я задышала сквозь эту энергии, стараясь сконцентрироваться. Я могу это сделать. Я специально тренировалась. Я могу управлять своими животными, всеми ими, по большей части. Черт, тигр был самым новым из них, а новое, еще не значит хорошее.

Я облизнула внезапно пересохшие губы и сказала:

— Роу, Шадвелл, проводите нас к дверям.

— С удовольствием, — откликнулся Роу.

Шадвелл подошел, чтобы присоединиться к нему. Они оттеснили танцоров.

— Почему вы уходите? — спросил вертигр. — Останьтесь и поиграйте с нами.

— У вас здесь куча женщин, которые с вами поиграют, — отозвалась я. — Я вам не нужна.

— Но они не такие живые, как вы, — заметил вертигр.

Тут вмешался Чак:

— Вас наняли развлекать гостей невесты, а не наших… посетителей.

Они обернулись и посмотрели на него. Лицо вампира ничего не выражало. Вертигр посмотрел на него вопросительно, будто теряясь, что делать дальше. Но в глазах было понимание, что добыча уходит. Это было очень странное выражение для человеческого лица. Но это не был кошачий взгляд. Этот взгляд вы увидели бы, если бы кошка могла думать, как человек, все еще сохраняя при этом свои повадки. Это открыло бы очень много возможностей.

Я подавила вспышку чего-то глубоко внутри меня. Вспышка оранжевого и желтого. Вот дерьмо. Одной из причин, почему у меня были проблемы с тиграми, то, что во мне он был не один. Один из них был обычным тигром, которого я получила, как другие жертвы нападения ликантропов, а другого мне дала в качестве то ли подарка, то ли предупреждения, Мамочка Тьма, Мать всех вампиров.

Кто-то утверждал, что она — самый старый в мире вампир, первый из зафиксированных, но, повстречав одного вампира, который, судя по всему, был австралопитеком,[14] я уже не была так уверена в этом. Но независимо от этого, чем она была, она была древней, и сильной, и она чертовски пугала меня. Она все еще продолжала спать в своей комнате в Европе, где она оставалась больше тысячи лет. Даже во сне она умудрялась напугать меня, других вампиров, и вообще кого бы то ни было. Она была настолько древней, что в ее крови сочеталась вампирская сила и сила ликантропа, так что она была и тем, и другим одновременно, чего не могло быть в современном мире. В современном мире один вирус убил бы другой, и вы стали бы тем, чей вирус получили первым.

Она вошла в мои сны и передала мне часть своего подвластного зверя. Почему она так поступила? Потому что она это может.

— Она не принадлежит к числу гостей? — спросил вампир Люциан. Его голос должен был бы быть пустым соответственно его возрасту, но он таковым не был. Значит он был моложе, чем пытался казаться. Много молодых вампиров косят под старых. Обычно, чем больше они стараются, тем моложе кажутся. А еще он не среагировал на мой крест, который был на виду. Это говорило, что он очень молод. Большинство вампиров старше ста лет и более реагируют на освященные предметы, поскольку они всегда представляли для них опасность. По правде говоря, если вампир не пытается воспользоваться своей силой против меня, крест будет просто висеть у меня на шее.

— Нет, они не из гостей свадьбы, — ответил Чак. — Мужчина — друг невесты еще со средней школы, а это его девушка.

Мне показалось занятным, что он не стал называть нас по имени. Фактически, он представил нас настолько вежливо, насколько смог. И это было очень интересно.

— Просто друг невесты? — спросил Люциан, ясно выразив сомнение в тоне своих слов.

— Я дальний родственник Саммерлендов, — ответил Джейсон.

— А похожи больше на близкого, — заметил вертигр и снова попытался приблизиться.

Мой тигр, точнее тигры, среагировали на это. Они взметнулись сквозь темноту искрами красного золота и бледным водоворотом желтого. Они были больше, чем любое из моих животных, скрывавшихся внутри меня. Они использовали темные места, как тень от деревьев, чтобы скользить по ним, так что мелькали лишь полосатые блики. Мне рассказывали, что настоящие тигры так перемещаются по джунглям. Невидимые, пока не хотят, чтобы их увидели.