Саргассы в космосе. Чумной корабль - Андрэ Нортон

Викса была металлопластовая коробка – сундук сокровищ каждого космического путешественника. Ее прочные стенки защищают содержимое от любого внешнего воздействия, кроме разве что непосредственной дезинтеграции. Поставив коробку на стол, Викс откинул крышку.

К царящим в кают-компании ароматам добавились еще несколько. Викс вытащил из коробки комок чего-то белого и пушистого, окутавшего его пальцы, точно мыльная пена. Затем он бережно извлек лоток, разделенный на множество ячеек с отдельными крышечками. Экипаж «Королевы» заинтересованно придвинулся ближе, сталкиваясь локтями.

У высокого Дэйна оказалось преимущество, хотя между ним и предметом общего любопытства находились и объемистое туловище Ван Райка, и широкие плечи капитана. Сквозь прозрачные крышечки было видно, что в каждой ячейке лежит резная деревянная фигурка.

Там были диковинные обитатели венерианских полярных болот, и весьма реалистичные статуэтки земных животных, и марсианская песчаная мышь во всей своей чудовищной свирепости, и еще звери и рептилии полусотни разных планет. Рядом с первым лотком Викс поставил второй, тоже с удивительным зверинцем. Открыв одну ячейку, он взял фигурку и протянул капитану. Только тогда Дэйн понял, зачем Викс принес фигурки.

По большей части они были вырезаны из древесины тусклого синевато-серого оттенка. Дэйн знал – возьми такую в руку, окажется, что она почти ничего не весит. Это была кора лаквеля – ароматического ползучего растения с Венеры. Каждая крошечная зверюшка или рептилия лежала на мягкой белой подкладке, сделанной из душистых семенных коробочек травы форш, произрастающей в марсианских каналах. Одна-две фигурки на втором лотке были из красно-коричневой древесины.

Ван Райк одобрительно принюхался.

– Кедр… Земной кедр! – пробормотал он себе под нос.

Викс закивал, блестя глазами:

– Сейчас вот жду партию сандала… Из него тоже хорошо резать.

Джелико изумленно уставился на подносы:

– Вы сами все это сделали?

Сам увлеченный ксенобиолог-любитель, капитан заинтересовался больше фигурками, а не материалом, из которого они вырезаны.

На борту «Королевы» у каждого было свое хобби. Давно известно, что во время долгих гиперпространственных путешествий тяжело переносить скуку. Необходимо занять руки и голову в те бесконечные дни, когда люди заключены в тесном пространстве, а делать им практически нечего. Капитанская каюта была сплошь оклеена трехмерными снимками редких инопланетных животных, которых Джелико наблюдал в природной среде обитания и подробнейшим образом описывал. Корабельный врач Тау изучал магию. Мура занимался своими растениями, да еще и создавал тончайшие миниатюрные ландшафты, заключая их в защитные шары из стеклопласта. Но Викс прежде никому свои творения не показывал, и сейчас ему досталась высшая радость художника – поразить зрителей до глубины души.

Суперкарго первым вернулся к деловым вопросам.

– Вы готовы передать все это в ведение отдела грузов? – бодрым тоном поинтересовался он. – Много их у вас?

Викс вынул из коробки третий и четвертый лотки.

Он ответил, не поднимая глаз:

– Двести штук. Да, сэр, я готов их передать.

Капитан вертел в руках искусно вырезанную фигурку астранского двурога.

– Жаль обменивать такую красоту! – воскликнул он. – Разве Пафт или Хальфер оценят их по достоинству, не считая запаха?

Викс застенчиво улыбнулся:

– Я и так собирался предложить их мистеру Ван Райку для торговли, сэр. В коробке уже нет места. А я всегда могу сделать еще. Может, сейчас они придутся кстати, раз сделаны из пахучей древесины. По крайней мере, у интерсоларщиков ничего похожего точно не найдется! – прибавил он, не скрывая гордости.

– Несомненно! – поддержал Ван Райк, полностью признавая, что гордиться есть чем.

Подробно обсудив планы, команда разошлась – выспаться за остаток ночи. Дэйн понимал, что его оплошность не прощена и не забыта, но он уже так вымотался, что ему стало все равно, и он заснул сном младенца.

Однако утром на переговоры явились всего несколько представителей низкого ранга, и предложить они могли в основном новости. Жрецы в качестве беспристрастных арбитров разделили месторождения камней корос, и теперь саларики под личным руководством клановых вождей занялись добычей. Насколько смогли понять земляне, еще никогда раньше охота за драгоценностями не велась с таким размахом.

К вечеру подоспели новости куда более зловещие. Пафт, один из двух наиболее влиятельных вождей в здешних краях, наблюдая за работой своих вассалов на недавно открытом и богатом коросами участке мелководья, подвергся нападению горпа и был убит. Непривычная деятельность салариков на побережье привлекла толпы злобных разумных рептилий. Те нападали огромной массой, убивали и немедленно спасались бегством, пока саларики не успели опомниться. Вначале они бесшумно и стремительно уничтожали дозорных, а потом атаковали сборщиков камней корос.

Что за большое количество камней заплатят жизнью сколько-то сборщиков и рыбаков, знали заранее, но смерть вождя – иное дело. Услышав новость, собравшиеся возле «Королевы» саларики словно растворились в травяном лесу. Впервые за вольными торговцами никто не наблюдал исподтишка.

– Что теперь будет? – спросил Али. – Они отменят все сделки?

– Может случиться и такое, – вздохнул Ван Райк.

Рип спросил Дэйна:

– А вдруг они решат, что мы каким-то образом виноваты…

Но Дэйну растревоженная совесть уже и так подсказала ту же мысль.

Не зная, какой тактики лучше придерживаться, земляне благоразумно решили пока не делать вообще ничего. Однако наступило следующее утро, саларики по-прежнему не показывались, и команда начала волноваться. Возможно, после смерти Пафта началась борьба за наследование и другие кланы ждут, чем закончится ритуальный поединок? Или, что более вероятно – и более опасно, – жители Саргола винят в несчастье «Королеву Солнца» и теперь готовят чересчур горячий прием торговцам, если те рискнут к ним сунуться?

Опасаясь этого, члены команды не отходили от корабля дальше опушки леса и потому ничего толком узнать не могли.

Было уже позднее утро, когда их самым впечатляющим образом известили, что отнюдь не считают врагами – напротив, с ними собираются заключить союз настолько тесный, насколько могут быть тесными союзы между кланами в период недолгого, но прочного перемирия.

Гонец явился при полном параде. Молодой воин, роскошный плащ изорван в клочья – официальный знак скорби. В одной руке – догоревший факел, в другой – обнаженный кривой нож; лезвие грозно сверкает в лучах солнца. Следом семенят три пары прислужников, тоже в рваных плащах и с обнаженными клинками.

На трапе делегацию встречали, стоя плечом к плечу, старшие офицеры: капитан, штурман, суперкарго и главный инженер.

Звучными фразами на жаргоне торговцев факелоносец объявил, что его имя – Грофт, он сын покойного Пафта, но не может занять место главы клана, пока не отомстит за отца. И вот, согласно обычаю, он приглашает друзей и союзников усопшего вместе поохотиться на горпов. Среди цветистых выражений церемониальной саларикской речи Дэйн разобрал, что подобной охоты на Сарголе еще не видели. В прошлом несчетные саларики погибли от безжалостных когтей морских рептилий, но редко случалось, чтобы убитым оказался