Поединок двух сердец - Кэти Максвелл

— Я не понимаю.

— Мэри. — По его тону она поняла, что Тай ожидал от нее большего. — Ты понимаешь, о чем я говорю. Если б я набросился и грубо овладел тобой, хотя это не такая уж и скверная идея, в этом случае у тебя появился бы повод сравнивать меня с ним. Хотя ты и так этим занимаешься.

— Ничего подобного, — соврала Мэри.

Он не ответил, и она не выдержала:

— Ну, хорошо, и что теперь? Будешь вот так лежать?

Он потерся ногой о ее бедра — жест одновременно и невинный, и интимный.

— Надеюсь, что нет. Но все зависит от тебя.

— А что, если я просто возьму и усну? — Мэри притворно зевнула.

Тай мягко рассмеялся. Прядь волос скользнула на его лоб.

— Ты не уснешь, — Тай придвинулся ближе, — потому что тоже хочешь меня.

Он был прав: она чувствовала тепло его тела и ощущала, как ее собственное тело реагирует в ответ. Теперь, после того как ушло первое чувство неловкости, Мэри очень хотелось, чтобы он прикоснулся к ней. Но все же…

— Почему ты так уверен, что знаешь, о чем я думаю?

В глазах Тая появилось умиление.

— Ах, Мэри. Все твои мысли, все идеи, возникающие в твоей прекрасной головке, немедленно отражаются у тебя на лице. Взглянув на тебя, я могу определить, боишься ли ты или будешь упрямиться и доказывать свою правоту. Я знаю тебя, наверное, даже лучше, чем себя самого. — Тай осторожно коснулся ее волос. Словно шелк, они заструились у него между пальцами. — Но больше всего я хочу видеть тебя счастливой. Это выражение твоего лица я еще не успел изучить.

— Наверное, потому, что в моей жизни было мало поводов для радости, — мягко сказала она. — Я даже не знаю, как находят счастье.

— Счастье само найдет тебя. И однажды, когда ты меньше всего будешь ожидать этого, ты поймешь, что счастье всегда было рядом.

Мэри задумалась над его словами, а затем улыбнулась:

— Барлоу, я и не знала, что ты такой поэт.

Взгляд Тая застыл в одной точке, словно он подумал о чем-то далеком.

— Наверное, я становлюсь поэтом, — произнес он задумчиво и немного удивленно.

Мэри улыбнулась, затем сама прикоснулась к нему, к его щеке, провела пальцами по щетине. Он повернулся и нежно поцеловал ее пальцы.

— Почему ты так заботишься обо мне? — спросила Мэри.

Никто не относился к ней так.

— Потому что я твой муж.

Ответ Тая тронул ее до глубины души. В порыве безграничной нежности, не давая себе времени опомниться, Мэри обняла его.

Он так долго ждал этого. Мэри смотрела на его красивое, мужественное лицо, и ее сердце заходилось от счастья. Этот мужчина принадлежал ей. Ее муж.

Мэри наклонилась к нему и поцеловала. В этом поцелуе была вся ее душа, вся страсть, вся любовь.

Больше никаких слов, никаких уговоров. Руки Тая, словно видимые узы любви, опутали ее тело. Не вырваться. Он жадно ответил на ее поцелуй. Она не остановилась, потому что хотела большего. Ведь он весь принадлежал ей.

Они начали раздевать друг друга, теребить мешающую одежду, им хотелось избавиться от всех преград. Пальцы Тая оказались более проворными. Он распутал шнуровку платья, и оно тут же упало с плеч, оставляя на ней только сорочку.

Мэри удалось развязать его шейный платок, снять рубашку, но самым трудным оказалось избавиться от сапог. Когда Мэри оторвалась от его губ и села, чтобы стащить их, Тай тоже поднялся. Он помогал ей справиться с обувью и одновременно целовал ее плечи.

Мэри не могла дышать, не могла ни о чем думать. Забывшись от наслаждения и переполнявших ее чувств, она запустила пальцы в его волосы. Прежде никто не прикасался к ней так. Кровь все быстрее бежала по венам. Ее соски затвердели. Он это заметил и уделил им должное внимание: стал ласкать языком и нежно покусывать напрягшиеся бугорки. Каждое его движение заставляло ее сердце трепетать.

Затем его рука скользнула под юбку, он коснулся самого интимного. Мэри вздрогнула.

— Тш-ш-ш-ш, — успокоил ее Тай. — Расслабься. Отдайся чувствам.

Его пальцы кругообразно гладили чувствительный бугорок, пока ее дыхание не участилось и не превратилось в стон. Она теснее прижалась к нему, его пальцы погрузились во влажный жар ее тела, он осыпал поцелуями ее грудь.

Мэри сжимала коленями его бедра, царапала ногтями плечи. Жар губ, прикосновения, эти волнующие, волшебные прикосновения лишали ее рассудка. Но тело и без подсказок разума знало, что делать. Внутри все сжималось и пульсировало. Выгибаясь в руках Тая, она снова и снова шептала:

— Еще… пожалуйста…

Тай знал ее тело лучше, чем она сама. Он знал, чего она хочет, о чем умоляет. И он исполнял все ее желания.

— Тай, — прошептала она.

Пальцы проникли глубже. Она воспарила над землей. Внезапно все тело зазвенело, как натянутая тетива. Она словно превратилась в комету, проносящуюся по ночному небу. Яркую, прекрасную, опаляющую комету.

Она выкрикнула его имя, прижимаясь к нему всем телом, желая еще полнее насладиться им, хотя, казалось, это было уже невозможно. Кто-нибудь знал, что нечто подобное существует в этом мире? Она не знала. Даже не подозревала.

Уложив ее на кровать, Тай растянулся рядом и провел ладонью по ее животу, поднимаясь к груди. Свежий воздух из открытого окна остужал ее разгоряченную плоть, но Мэри не могла пошевелиться, чувствуя, как наслаждение, волна за волной, охватывает ее тело.

Тай смотрел на нее, а Мэри погружалась в сладостное забытье. Удивительно, насколько отзывчивой, чувственной и страстной она была. Ему хотелось бесчисленное количество раз воздать хвалу небесам за то, что эта невероятная, прекрасная женщина стала его женой. Разумеется, он сделает все возможное, чтобы не разочаровать ее.

Мэри открыла глаза, ее взгляд медленно сфокусировался на Тае.

— Что ты делаешь? — слабым голосом спросила она.

Вместо ответа он обвел пальцем влажную кожу вокруг ее твердого соска. Она застонала, и этот звук был очарователен.

— Ты назвала меня Таем.

Мэри улыбнулась.

— Неужели… Тай?

Он сбросил один сапог, потом другой. Они упали на пол с глухим стуком. Мэри наблюдала за ним с большим интересом.

— Ты все это время мог так просто их снять?

— Хм, вообще-то да. Но интерес был в том, чтобы это сделала ты.

Мэри приподнялась на локте, ее волосы заструились по плечам. В томном взгляде отражалось послевкусие пережитого удовольствия.

— Это всегда так?

— Это всегда так со мной, — поправил Тай.

Ревность, которую он годами испытывал к Джергену, испарилась. Этот мужчина для них больше не существовал. Он исчез.

Теперь настала его очередь.