Ненависть и ничего, кроме любви - Любовь Валерьевна Романова

из них ляпнет еще хоть что-нибудь, что поможет им прийти к новым умозаключениям, — идем на ночь кино.

Уже представляю реакцию Марка, когда я сообщу ему, что вместо субботней поездки в загородный домик, который он хотел снять для нас, я пойду на ночь кино с друзьями. Честно, и самой не хочется пропускать грядущий уик-энд, гарантирующий мне бессонную ночь с Марком на ночь в кинотеатре в душном зале в окружении кучи незнакомых людей за просмотром трех фильмов. Да я засну после первого!

— Супер, тогда завтра вместе поедем! — заключает Димка, светясь как пятак в базарный день, — первый фильм в одиннадцать вечера.

— А за мной не заедете? — спрашивает Ирка.

— За тобой Макса попросим заехать — он в твоем районе живет.

В последнее время замечаю, что Дима как-то активно начал сводить мою подругу со своим другом, хотя сама Ира говорит, что я придумываю. То ли правда кажется, то ли она ослепла на оба глаза.

За пять минут до звонка мы уходим из столовой и расстаемся с Димкой у лестницы — ему во второй корпус, а нам в первый. К лекции мы немного опаздываем, из-за чего вынуждены сесть с краю одного из первых рядов. Чтобы не откладывать неизбежное, пока сижу на лекции пишу Марку сообщение:

— Не планируй на завтра нашу встречу. Буду занята. Извини.

Коротко и сухо, как будто ацетоном это сообщение облили. Ответ приходит незамедлительно:

— Что-то случилось?

Ну он не в бешенстве, кажется, и это уже хорошо. Но едва я успеваю об этом подумать, как затылок покрывается сотнями уколов невидимых иголочек. Марк сидит на верхних рядах, как обычно, и сверлит взглядом — кажется, теперь я чувствую лишь те, которые он посылает мне, когда слишком зол.

— Все в порядке, просто дела, — быстро печатаю я и отправляю.

— Дела нельзя отложить? — не сдается Марк, а иголочки напоминаю о том, что он все еще смотрит и крайне разозлен моей новостью.

— Нет, это встреча с друзьями и Димкой.

Ну вот, написала и ожидаю увидеть сотни гневных сообщений незамедлительно, но телефон упорно молчит до конца пары и лишь сотни мелких укольчиков на затылке дают понять, что Марк вовсе не забыл про меня.

— Увидимся после этой пары, — вдруг оживает мой телефон, и в вдогонку приходит еще одно сообщение, — за углом корпуса буду ждать. Уйди с пары на десять минут раньше.

Что ж, пока все не так трагично. Ну что такого в том, что наши планы поменялись? В мире вообще нет ничего стабильного, и наше расписание тоже может поддаваться корректировке.

За пятнадцать минут до окончания пары отпрашиваюсь у препода и, пользуясь тем, что он не отвлекается на мой уход, юркаю за дверь вместе с сумкой. Лишние пять минут мне требуются, чтобы забрать из гардероба пуховик, а на оговоренном месте я стою ровно в назначенное время, и Марк не заставляет себя ждать. Его автомобиль слишком быстро выруливает из-за угла и с легким визгом тормозит напротив меня так, что мне остается лишь открыть дверь и юркнуть в салон. Едва щелкает ремень безопасности, Марк давит на газ, и авто рвет с места, но уезжает недалеко — тормозит во дворах каких-то многоэтажек.

— Объясняй, — требует Марк, и пока я готова стерпеть его грубый тон.

— Да нечего особо объяснять, — жму я плечами, — просто планы поменялись. В моей жизни есть люди, которые тоже хотят видеться со мной.

— И это, разумеется, Фирсов!

— Почему это не может быть он? — удивлюсь я.

— Куда вы пойдете? — оставив без ответа мой вопрос, спрашивает Марк.

— На ночь кино, — отвечаю честно, — но с нами пойдут Ирка и Максим, — добавляю зачем-то.

Марк немного остывает после моих слов, и я хочу еще немного смягчить его настроение.

— Не злись, — мягко говорю я, протягиваю ладонь и пальцами зарываюсь в волосы у него на затылке, — я знаю, что срываются наши планы, но Ирка и Дима насели в столовой, что у меня постоянные дела по выходным, и мне пришлось согласиться, чтобы не вызвать подозрений.

— Вер, этой проблемы бы не было, согласись ты быть моей, — говорит Марк, устало потирая переносицу. Он явно немного успокоился, расслабился, тон его смягчился.

— Но мы ведь это обсудили? — напоминаю я, — и мы можем поехать в то место на следующие выходные, что скажешь?

Марк поворачивается ко мне, и моя ладонь скользит с затылка к его щеке, а он вдруг склоняет голову и трется о нее как дикий зверь, признающий свое поражение. И смотрит так пронзительно, что дух перехватывает, и вдруг возникает желание придвинуться ближе и коснуться его губ и ощутить, как собьется его дыхание в этот момент. И это спонтанное желание столь сильно завладело мои сознанием, что я без колебаний его осуществляю.

Кажется, что Марк не ожидал от меня такого, ведь я никогда прежде не целовала его первой вне наших плановых встреч. Поэтому этот поцелуй стал неожиданность для нас обоих. Отчего-то я смутилась своего вздорного порыва, и мгновенной мыслью было отстраниться, но его сухие, но горячие и жаждущие губы едва коснувшись моих, не столько предали мне уверенности, сколько опьянили разум, побуждая к продолжению.

Оторвавшись на мгновение, вдохнула поглубже и прильнула вновь, чередой быстрых и легких касаний сознательно дразня Марка. Он сдался быстрее, чем я бы могла подумать, и языком пройдясь по моим губам, проник внутрь, становясь лидером в затеянной мною игре. Под его, без сомнения, опытным руководством игривое начало приобрело иной вид, рождая страстный поцелуй, пробуждающий желание и дарящий наслаждение, безудержный и жаркий, заставляющий терять контроль над сознанием.

Мои руки будто самовольно скользнули на плечи Марка, стягивая шерстяное пальто, и в то же время помогали Марку освободить меня от пуховика. Тело прижималось к его теплой груди, и вдруг возникло желание уничтожить любые преграды, отделяющие мои ладони от его кожи.

— Вера, если не остановишься сейчас, то потом не остановлюсь я, — шепчет Марк в мои губы, сжимая мои ладони, почти достигшие своей цели.

Да, он прав, нужно остановиться, потому что автомобиль, припаркованный во дворе какого-то дома совсем не подходящее место для столь страстных порывов, и остановиться потом будет невозможно или слишком болезненно, но до чего сильно что-то внутри сопротивляется этой остановке.

Марк медленно тянет мои ладони вниз и укладывает их на мои колени — так маленьких детей просят сидеть смирно. Потом он тянется ко мне, кладет руку на мой затылок и тянет к себе, крепко прижимая к своему телу, зарываясь носом мне