Поставьте на черное - Лев Гурский

Ничего не сказала рыбка старику Якову, только хвостиком вильнула и ушла в глубину. От нас, дураков, подальше…

Выйдя из казино, я вновь убедился в легкомысленности наших синоптиков: вопреки их прогнозам, дождь прошел, ветер утих, луну не загораживали никакие тучи. Шофер Константин, присовокупив к свету луны тусклую лампочку в салоне посольского «Форда», даже умудрялся что-то читать.

– Я бы поберег глаза, – наставительно проговорил я, садясь в машину. – Я, конечно, сам люблю почитать, но…

Шофер Константин отложил книжку, которая оказалась толстым пособием «Как быстрее разбогатеть».

– Ничего, – хихикнул он, заводя мотор. – Мы привычные. И книжка больно интересная. Столько способов стать миллионером, что глаза разбегаются… Там, в казино, одни миллионеры, да, Яков Семенович?

– Каждый второй, – ответил я. – Они там напополам с миллиардерами. И у каждого в руках точно такое же пособие по разбогатению…

Шофер Константин вновь радостно захихикал. Это не помешало ему одновременно ловко вырулить со стоянки возле «Вишенки» и направить бег нашего – вернее, американского – экипажа в направлении моего дома. Догадавшись вскоре, что я больше не расположен к юмору и разговорам, Костя проявил невероятную силу воли и тактично промолчал всю обратную дорогу. Лишь неподалеку уже от моего дома он осторожно предложил мне сделать небольшой маневр и подогнать авто прямо к подъезду.

– Спасибо, Константин, – отказался я. – Тут темновато и тесновато для машины, еще поцарапаете. Я уж сам дойду, здесь два шага… Счастливо доехать.

«Форд» старушки-американки на прощание бибикнул и скрылся, а я отправился пешком, надеясь, что на последней стометровке ничего со мной не случится. Однако я, должно быть, своим вторым «зеро» исчерпал на сегодня все запасы везения. Когда от заветного подъезда меня отделяло всего каких-то метров пятьдесят, дорогу мне заступила чрезвычайно несимпатичная троица. Два бугая, похожих на ресторанных вышибал, и худосочный шибздик между ними. Не думаю, что эту троицу послал сюда на вертолете Игорь Алекперович, вдруг затосковав о потерянном рубле. Скорее всего парни – из другой оперы. Внешне они напоминали урядных наезжал, но я как частный детектив с большим опытом знал: в эту пору обычных наезжал здесь не бывает. Пустынно, клиентов нет. Выходит дожидались меня.

«Делать нечего, – досадливо подумал я. – Путь к дому придется прокладывать с боями. Возможно, неся потери в живой силе и боевой технике. Техники, правда, у меня с собой было маловато – один „Макаров“. И тем я пока не желал размахивать. Вдруг как-нибудь само рассосется».

Три сомнительных богатыря молча стали брать меня в полукольцо.

– Значит так, ребята, – бодро скомандовал я, чтобы слегка раззадорить молчаливых крокодилов. – Скидывайтесь по червонцу – и свободны. Я сегодня не в настроении убивать, вам повезло. Разойдемся мирно.

Как всегда, мое легкое хамство принесло свои плоды. Два бугая накинулись справа и слева, намереваясь захватить меня в плен по частям и начать с конечностей. Третий же, тощий, замахнулся на меня каким-то холодным оружием. Одинокий фонарь над подъездом в полусотне метров отсюда давал не так много света, тип оружия навскидку определить я не смог. По-моему, у нападавшего было что-то необычное для здешних мест – очень тонкий стилет или вязальная спица. Нечто тонкое и острое. Конечно, запоздало догадался я, ведь с помощью предмета тупого и толстого, вроде батона колбасы, в человеке никак нельзя наделать дырок. Ребята разбираются в оружии.

Похоже, я недооценил квалификацию бугаев справа и слева. Оба они обладали сноровкой не вышибал, а едва ли не санитаров из психушки: в руки мои вцепились на совесть. Однако парни определенно не читали в детстве Архимеда, а ведь умный древний грек еще давным-давно грозился перевернуть весь мир, как только ему дадут точку опоры. Моя задача была значительно скромнее, весь мир я не собирался трогать. Добровольно подарив нападавшим правую и левую руки, я получил сразу две точки опоры. Отныне мне уже ничего не мешало проверить на прочность типа с очень холодным оружием. Что я и сделал, изо всех сил наподдав свободными ногами шибздика по корпусу. Очень хорошо, что в профессиональном боксе удары ногами запрещены, иначе все нокауты кончались точно так же, как этот. Центральный нападавший выронил свой стилет и, словно кегля, отлетел в темноту, далеко за пределы воображаемого ринга. Звук падения об асфальт и сдавленный крик не развеселили оставшуюся парочку, а, сдается мне, слегка деморализовали. Наверное, оба фланговых бугая привыкли иметь дело с нервными клиентами, которые, попав в захват, начинают беспорядочно сучить ручками-ножками. Как только в моих действиях обнаружился порядок, парочка заметно пала духом. Я резко дернул левым локтем, угодил им в чужую шею, после чего парень слева пал заодно и телом. В строю остался хлопец номер три, которого я вознамерился взять в качестве «языка» и допросить в ближайшем подъезде. Но и на старуху бывает проруха. Бугай справа, оставшись в одиночестве, не стал дожидаться пленения, а, сильно толкнув меня, бросился наутек. Хорошо еще, что парень не стал оборачиваться. А то бы он увидел, как Яков Семенович Штерн с преглупой физиономией валится на землю. И ладно бы только валится! Неприятный треск материи заставил меня похолодеть. Так и есть! Замечательный смокинг, краса и гордость моего гардероба, лопнул сразу в двух местах, я это почувствовал на ощупь. И пока я лихорадочно проверял, насколько глубоки мои потери, где-то за деревьями взревел мотор – и неопознанное транспортное средство скрылось, унося незадачливых седоков. Для порядка я осмотрел место происшествия, надеясь найти хоть шибздика, получившего нокаут. Но раненых и убитых на поле боя мне обнаружить не удалось. Должно быть, я слишком долго переживал удар по смокингу и дал врагам шанс достойно отступить. Впрочем, кое-какие трофеи на поле боя мне посчастливилось собрать, несмотря на недостаток освещения. А именно – оружие нападения плюс какое-то круглое стеклышко и мягкий сверток. Я донес свою добычу до фонаря над подъездом и там рассмотрел внимательно.

Сразить меня пытались – кто бы мог подумать? – вовсе не стилетом и даже не спицей, а тонким шприцем, заполненным какой-то серебристой дрянью. Стеклышко при ближайшем рассмотрении оказалось треснутым моноклем, к тому же моим собственным. Наверное, я сам на него и наступил, когда обронил его в драке. Черт, еще одна потеря, обидно-то как!

Сверток оказался белым халатом, довольно чистым и без особых примет. В таких халатах у нас ходят парикмахеры, продавцы, лаборанты… Ну, и врачи-убийцы, конечно. Как сказал бы Игорь Алекперович. И если учесть, что парикмахеры и продавцы едва ли используют шприцы в качестве холодного оружия, то цепочка вырисовывалась более чем…

Эту захватывающую мысль я начал обдумывать еще на лестнице в родном подъезде, поднимаясь на свой этаж. К тому моменту, когда я добрался до квартиры, отомкнул все замки и вступил в мое индивидуальное убежище, что-то любопытное уже забрезжило в мозгах. К сожалению, плодотворное течение мыслей Я.С. Штерна было грубо прервано. Проклятый телефон на кухне внезапно забился в истерике.

Я подскочил к скандалисту, поднял трубку, ожидая, как всегда, услышать бдительный голос Славы Родина. Из всех моих знакомых только он ухитрялся звонить так невпопад и бесцеремонно нарушать ход моей мыслительной деятельности. Профессиональной, между прочим, деятельности. Дедуктивной и индуктивной.

– Славка, имей совесть! – крикнул я в трубку. – Сколько раз я тебя просил…

– Почему Славка? – удивился в трубке совсем не родинский голос. – Нет, синьор Яков, я вам не Славка. Я имею удовольствие предупредить вас, что моя акция состоится завтра. В двенадцать дня на Красной площади, у Лобного места.

– Какая еще акция? – измученно прошептал я, сразу узнавая говорившего. Мои замечательные догадки моментально выветрились из головы, и я замер у телефона в предвкушении новых неприятностей. Беды у меня никогда не ходят в одиночку, а наваливаются все разом, словно уличное шакалье из-за угла.

– Какая акция? – радостно переспросил знакомый голос. И сам ответил: – Ужасно эффектная! Ужасно!

Обнадежив меня таким образом, сиятельное отродье граф Паоло Токарев бросил трубку.

Глава пятая

ГРАФ ИГРАЕТ С ОГНЕМ

К девяти утра я натер мозоль на указательном пальце, безуспешно пытаясь дозвониться до кого-нибудь из бывших коллег с Петровки, 38. В прежние времена майор Окунь появлялся в своем рабочем кабинете не позднее 7.00, однако теперь его номер отзывался ленивыми гудками. То ли в МУРе телефонные номера поменялись, то ли майор уже с ранней поры гонялся за бандитами, но, вернее всего, Окунь переживал последствия чьих-то именин и физически не мог явиться на службу. Или просто пребывал в легком штопоре. В мое время такие прорывы случались у майора не чаще одного раза в месяц, однако нынче времена на дворе куда более веселые, и Окунь вполне мог бы изменить график своих нагрузочно-разгрузочных дней. Естественная, между прочим, реакция на стрессы. Если человек абсолютно трезво взирает на окружающий мир – то он-то сегодня и есть первейший кандидат к Кащенко.