Первая книга. Перед рассветом - Олег Башкатов

другого, а не изо всех сил терпел его, точа нож под одеялом по ночам. Я хочу, чтобы бегемоты были бегемотами и жили в реке, зебры зебрами и жили в саванне, волки волками и жили в лесу и степи, рыбы рыбами и так далее, и так далее. Я вообще не хочу никаких зоопарков и принуждения к терпению.

– Это всё красиво, но ты похож на обыкновенного утописта девятнадцатого века, ― сказал Серьёзный.

– Не трогай этих придурков, из-за них и так две мировых войны было, и третья едва не началась. Просто, я понимаю, что есть два пути, либо появится тот, кто объединит все нации в общей идее и в общем понимании мира, либо все передерутся и перережутся. И нихрена ничего не останется. А мне хочется, чтобы что-то осталось. Но, скажи мне на милость, ты знаешь кого-нибудь, хоть отдалённо напоминающего пророка или духовного вдохновителя? Может быть у какой-то нации есть совесть нации, есть тот человек, который ведёт их вперёд? Есть или нет?! Нет же ни у кого! Как слепые котята болтаются все! Как говно в проруби! Пустышки! Деревяшки! Никчёмные люди! Полный конец! Да пусть они все скорее передолбятся и передохнут! Толку никакого всё равно!

– Только жалко.

– Только жалко, ― согласился Седой. ― И грустно. Жалко, потому что столько времени люди боролись и страдали, выживали и жили, и всё-таки что-то интересное построили. А грустно, потому что от нас в этом спасении ничего не зависит. Пророка нет. И если он не родится, то все мы погибнем.

– А ещё мы погибнем, если он родится, а мы в него не поверим, ― добавил Серьёзный.

– Да уж, это будет ещё смешнее, и ещё грустнее. И, кстати, это будет очень похоже на всех нас. Вокруг же одни придурки.

– Ладно, давай мясо дожаривать. Уже всё к концу.

– Это точно, надоело всё, ― согласился Седой.

– А ты своим студентам об этом рассказываешь? ― спросил Серьёзный.

– Ты, наверное, смеёшься. Этим придуркам даже о том, что булки не растут на деревьях, говорить не рекомендуется, чтобы у них не было культурного шока. Так что, обычно я несу пургу в рамках классической околонаучной теории, а в это время смотрю на какую-нибудь симпатичную мордашку женского пола, не до конца изуродованную диким макияжем и туповатым взглядом, и жалею её потихонечку. Потому что понимаю, что ничего хорошего эту красоту в жизни не ждёт.

– Ну что, готово? Попробуй! ― сказал Серьёзный.

– Сейча-ас, ― ответил Седой, с удовольствием предвкушая дегустацию, ― О-о, кажется, готово!

– Да, отличное мясо!

– Хорошо, что мы сегодня без жён, ― как-то неопределённо и философски сказал Седой.

– Это точно! ― ответил Серьёзный. ― Наливай-ка! Ну их всех к лешему!

2.13.

Черти сидели и пили чай в маленьком кафе. Один из них, с большим пузом, всё время жаловался на жизнь и кряхтел, а второй, маленький и кривоногий, суетился и подхихикивал. Оба почему-то немного нервничали и о чём-то беспокоились.

– Ничего, ― говорил Пузатый, ― успеем ещё к этому выпускному, хотя надо бы им кое-что отбить, чтобы не опаздывали.

– Надо бы, ― ответил Кривоногий, ― уже не первый раз такое. А сегодня, я слышал от Ушастого, должен сам Шпингалет появиться. Я даже не представляю зачем мы ему, но обязательно надо встретить как положено.

– А как встретить? ― спросил Пузатый. ― Прошлый раз мы тоже какую-то шишку встречали, ну помнишь, лет десять-пятнадцать назад всего, ― Кривоногий кивнул, ― тогда двести человек за день утопили. Смешно было. Но тогда мы знали чего делать. А сейчас?

– Говорят, он любит аварии, обморожения, смерти при родах и отравления.

– А психов и дураков?

– Ну ты спрашиваешь, ― засмеялся Кривоногий, ― этих братьев и сестёр все любят.

– Давай предложим Ушастому родственные отравления. У меня есть три тётки свихнувшиеся от своей биологии. Я предлагаю, чтобы они травили мужей, как и задумали, а отравили бы ещё и детей с родителями.

– Мысль хорошая. А я тогда балкон уроню с пьяными ежами, а на нижних балконах в это время будут дети и герои прошлого.

Оба согласились друг с другом и налили новую порцию чая.

– Я слышал Белые уже встречались. И даже помирились вроде бы? ― сказал Пузатый

– Я тоже слышал. Это не к добру. И так ворота все открыты. Страховки нет. Некоторые в открытую бездну улетели. Если честно, страшновато.

– Теперь я понимаю, почему Шпингалет и наш, Ушастый, волнуются. Только я не понял, Война объявлена или нет?

– Я тоже не знаю, ― ответил Кривоногий.

– Ну наконец-то! ― оживился Пузатый, когда в дверях увидел чёрта со взъерошенной головой и рябым красным лицом. ― А Сутулый где?

– Сутулый с Ушастым ушли Шпингалета встречать, ― ответил Краснорожий. ― А вы чего расселись? Полетели на выпускной.

Уже через минуту все трое сидели в первых рядах актового зала какого-то лицея или школы. Люди были взволнованы, веселы и счастливы. Неподготовленному человеку могло показаться, что это самый лучший момент их жизни, и все они стоя́т на пороге в рай.

– Я так понимаю, ― сказал Пузатый улыбаясь, ― что большинство выпускников ― это наши люди.

– Да, видишь на них сколько нижних налипло. Со всех углов! А про энергию я вообще молчу! На-аши, ― протянул Кривоногий, ― эти эгоистики и бездельники.

– Слушайте, так скоро работы не останется, ― довольно улыбался Краснорожий. ― Смотрите, из выпускников Белых ― одна тётка и два мужика, и на распутье ещё по паре. Сейчас быстро их обломаем, и всё. Можно в отпуск ехать.

В учебном заведении шло награждение выпускников и взволнованные люди стали ещё более взволнованы. Трое, сидевшие в первых рядах, уже совсем расслабились, как в дверях показались Ушастый, Сутулый и Шпингалет. Шпингалет всех вывел в сторонку и поприветствовал.

– Так, родные мои. Политику партии вы знаете. Объяснять дословно не буду. Молодёжь мы, слава дьяволу, додолбили. Мужиков опустили ниже некуда.

– Да-да, мы стараемся, ― сказал Кривоногий.

– Я знаю, что стараетесь. У меня мало времени, поэтому не перебивайте. ― Шпингалет сделал паузу, дождавшись пока прыгавшие, как молодые козы, люди не отошли на некоторое расстояние от них и не образовали вокруг них неожиданный для самих себя круг. ― Итак, доношу до вас некоторые поправки. Если Белые парни ― не трогайте. Это бесполезно, обломались мы на них последнее время страшно. Ломайте всех неопределившихся и особенно старайтесь рвать Белых девок. Последнее время мы научились их перекрашивать. А вы прекрасно знаете, какая прёт энергия от сломанного Белого.

– Значит, сдаются Белые! Это хорошо, ― сказал Пузатый.

– Да, сдаются. Мы всё-таки нашли слабое место в их женщинах, поэтому дело пошло намного лучше. Раньше ломали только промежуточных, а вот теперь дошло дело и до чистых. И время нам в помощь, и, конечно, человеческий идиотизм. Инструкции получите у Ушастого, ― Шпингалет кивнул на