Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон

9 сентября. После трехчасового перехода на запад от Хары пришли к новой укрепленной деревне Нсамы, построенной рядом со старой, сожженной Типо-Типо[26], как Нсама назвал Хамида бин Мохамеда. Я послал человека к Нсаме и получил от него приглашение прийти, но без ружей. Нас сопровождала большая толпа его людей, и, перед тем как мы приблизились к внутреннему частоколу, они ощупали мою одежду, чтобы убедиться, что на мне не спрятано огнестрельное оружие. Войдя к Нсаме, я увидел очень старого человека с красивой головой и хорошим лицом; у него было большое брюхо, доказывавшее, что он любит помбе. Я дал ему отрез ткани и попросил проводников на Мверу. Он охотно согласился исполнить мою просьбу и спросил разрешения пощупать мою одежду и волосы. Я посоветовал ему попытаться жить в мире со всеми. Люди его шумели и не слушались ни его, ни старейшин, так что, наконец обругав их, он сказал мне, что пришлет за мной ночью и тогда мы побеседуем, но, видимо, потом он забыл об этом начисто. Нсама прислал мне козу, муки и помбе. На следующий день мы вернулись в Хару.

Народ Нсамы в большинстве своем отличается мелкими чертами лица. Многие по-настоящему красивы, они совсем не похожи на жителей Западного берега, но опиливают свои зубы, и это делает их рот безобразным. От европейцев они разнятся только цветом. У многих мужчин голова очень хорошей формы, у женщин тоже. Прически их устроены так, что выгодно выделяют лоб. Волосы от лба до макушки сбривают, причем бритая полоса сужается кверху. Волосы на задней части головы зачесаны в пучки-шарики примерно в десять рядов.

10 сентября. Из Уджиджи к Нсаме прибыли люди покупать слоновую кость за бусы. Увидев, что арабы опередили их, они решили возвратиться к своей шхуне, или, вернее, каноэ, с командой из пятидесяти гребцов. Они сообщили, что мое имущество цело, в Уджиджи находится также мясо буйволов, павших в дороге, его провялили на солнце. Отправил в Уджиджи ящик с бусами, книгами и одеждой.

14 сентября. Остался в Харе, так как заболел. Хамис не доверяет Нсаме, который обещал ему в жены свою дочь, чтобы скрепить мир, но не дал ее. Нсама также сказал Хамису, чтобы он оставался в Харе, и обещал прислать на продажу слоновую кость, но кости не доставил. Народ не приходит сюда продавать провизию, как в других местах. Хамис возвращается в деревню Читимбы, чтобы там оберегать своих людей и имущество, и пошлет вперед Саида Хамида со слугами в Лопере, Кобуире и на Мверу покупать слоновую кость. Хамис советовал мне отправиться с ними, так как он не доверяет Нсаме. Хамид тоже думает, что это наилучший план. Поход будет замедленным, так как арабы намерены скупать по пути слоновую кость, но безопаснее пересечь всю страну Нсамы с ними, чем рисковать оказаться в его власти.

Все население страны поражено победой над Нсамой, и их точка зрения на сравнительную ценность луков со стрелами и ружей претерпела большие изменения. Нсама был Наполеоном здешних мест. Никто не мог устоять перед ним, вот почему поражение непобедимого Нсамы вызвало панику. Арабы говорят, что потеряли за все время около пятидесяти человек; Нсама потерял, должно быть, не меньше. Народ, по-видимому, здесь развитый, понятливый и, несомненно, будет действовать, исходя из столь дорого купленного опыта.

Сегодня днем вдруг явилась дочь Нсамы, чтобы стать женой Хамиса и скрепить мир. Она приехала «верхом» на плечах несшего ее мужчины, славная, скромная, хорошенькая молодая женщина. Волосы ее были натерты нкола, красной краской, изготовленной из красильного дерева и широко применяемой для украшения. Ее сопровождал примерно десяток молодых и старых служанок, каждая несла корзиночку с провизией – касавой, земляными орехами и т. п. Арабы были все разодеты в самое лучшее, а рабы в фантастических нарядах размахивали саблями, палили из ружей и орали. Когда дочь Нсамы донесли до хижины Хамиса, она слезла и вошла внутрь со своими девушками. У нее и всех ее служанок мелкие изящные черты лица. Я сидел у Хамиса, но когда они вошли, встал и вышел. Когда я проходил мимо Хамиса, он сказал самому себе: «Хамис Водим Таг! Смотри, до чего ты дошел!»

15 сентября. Прибыл проводник от Нсамы, чтобы вести нас в земли за пределами территории вождя. Хамис сегодня утром отправился к тестю с молодой женой, но вскоре встретил двух посланных, которые попросили его пока не приходить.

Мы послали за всеми людьми, собиравшимися независимо от Нсамы идти на запад или северо-запад.

16–18 сентября. Хамид ходил к Нсаме, чтобы попытаться достать проводников, но Нсама не позволил ему войти за частокол, если только он не явится ко входу без ружья и сабли. Хамид не соглашался идти на этих условиях, но Нсама пообещал дать проводников, и проводники действительно прибыли после визита Хамида к Нсаме. Хамис заплатил за проводников, но никому из нас об этом не сказал: очевидно, ему стыдно за своего тестя.

Арабы, потерявшие надежду достать слоновую кость, вкладывают оставшиеся у них бусы и ткани в рабов.

20 сентября. Я решил сегодня отправиться к Нсаме, а оттуда на озеро Мвера, но Хамис прислал сказать мне, что прибыли его люди и мы все отправимся с ним вместе 22-го.

Жена Хамиса, видя подготовку к отправлению, решила, что готовится нападение на ее отца, и ночью сбежала со своими служанками и присланными Хамису проводниками. Хамис снова отправился к Нсаме и получил новых проводников, чтобы мы могли выступить немедленно.

22 сентября. Шли на север несколько часов, затем спустились в ту же долину, в которой я посетил Нсаму. Эта долина находится на склоне водораздела и тянется с востока на запад. С южной стороны она окаймлена поросшим деревьями гребнем, сложенным темно-красным песчаником. Другие подобные гребни придают склону водораздела вид лестницы с гигантскими ступенями. Первые равнины между ступенями местами болотисты, тропинки покрыты отпечатками человеческих ног; когда отпечатки затвердевают на солнце, то ходить по их неровной поверхности становится трудно. Снова появились москиты.

23 сентября. На следующую ночь после нашего ухода из Хары там начался пожар. Ветер был сильный, огонь преодолел сопротивление людей и сразу уничтожил всю временную часть деревни, состоящую из сухих соломенных хижин. Хамис потерял все свои бусы, ружья, порох и ткани, за исключением одного тюка.

24 сентября. Меня разбудили в 3 часа утра, чтобы сказать, что на предстоящем переходе нет воды, и если мы выйдем сейчас, то нас будет мучить полуденный зной: нам следует теперь выступить в 2 часа пополудни. Вчера заболела жена Хамида, и пришлось прервать поход во второй половине дня. Мы поднялись на гребень, спустились с него и через час после этого оказались у подошвы скалистой стены высотой более тысячи футов, покрытой деревьями. Скалы тянулись по левую руку от нас, Некоторое время мы шли вдоль них, потом, идя на север, стали подниматься, пока скалы не скрылись. Спали, не возобновив запаса воды.