Игры Масок - Алекс Кош

– Это глубоко философский вопрос, – хмыкнул он. – И звучит немного иначе: «Нахрена?». Тёма, ты как маленький, ей-богу! Зачем устраиваются Олимпийские игры и прочие соревнования? Зачем тот же Костя шляется по школам боевых искусств и вызывает на спарринги лучших учеников и тренеров?

Алекс резко замолчал, хлопнул себя по лбу и поправился:

– Нет, Костя неудачный пример – он просто получает удовольствие от битья людей. Но смысл ты понял: это нужно для того, чтобы самоутвердиться, доказать себе и другим, что ты – лучший. Спортивное состязание.

– Есть существенная разница между спортивными единоборствами и боевыми искусствами, – напомнил Тёма. – Чтобы самосовершенствоваться, вовсе не обязательно бить всех подряд.

– А то я не знаю! – фыркнул Алекс. – Но ведь неспроста так популярны фильмы в стиле «твое кунфу хуже моего». Хочешь стать лучшим – побей лучшего!

– Это всего лишь фильмы для казуалов.[35] – отмахнулся Тёма. – В них нет ни грамма интеллекта и настоящего духа ушу.

– Подожди еще, скоро по твоему любимому паркуру начнут соревнования устраивать. «Твой паркур хуже моего», или что-то вроде этого.

Он отлично знал, что тема постепенной потери паркуром его первоначального смысла является для Тёмы больной. Просто настроение было такое непонятное, что захотелось поехидничать.

– Я теперь не паркуром, а фрираном[36] занимаюсь, – буркнул в ответ Тёма.

– А какая разница? – зевнул Алекс. – Я вот до сих пор не понимаю, кто я: паркурист, паркуровец, паркурщик, трейсер, фриранер… Да и нафига мне как-то вообще называться? Бегаю, прыгаю себе в удовольствие и ладно.

– Ну, ты даешь! – искренне возмутился Тёма. – Это же такие простые вещи, а ты… Ты тоже фриранер, чувак. Понял?

Сказал, будто клеймо поставил.

– Как скажешь, – не стал спорить Алекс. – А почему?

– Фриран – свобода движения, бежишь себе и делаешь, что хочешь. А паркур все-таки искусство оптимального преодоления препятствий. Там, где ты прыгнешь сальто с винтом, нормальный паркурист просто спрыгнет и побежит дальше.

Алекс хитро прищурился.

– А трейсер что сделает?

– Трейсер – тот же паркурист, – отмахнулся Тёма. – Просто кому-то захотелось назвать паркуристов трейсерами – «прокладывающими пути». Уж не знаю, откуда взялось это слово, но до появления одноименной паркур-команды ни о чем подобном никто не слышал. Зато теперь любой шкет скажет тебе, что паркуристами себя называют только неудачники.

Ну, это обычное дело. Людям только дай повод наехать на других.

– Ладно, – с сомнением протянул Алекс. – Еще одна версия в мою копилку – уже столько об этой фигне по ушам ездят. Какая разница? Я занимаюсь тем, что мне нравится, и мне плевать, кто и как это называет.

– Вот упертый! – раздраженно сказал Тёма и отвернулся. – Из-за таких, как ты, во всяких самозванных федерациях и творится черт знает что.

Алекс пожал плечами.

– Я знаю ребят, занимающихся в самых разных федерациях и ассоциациях – отличные люди, между прочим.

– Помнишь, как Задорнов говорил? «По отдельности они – отличные ребята, но когда собираются вместе…»

Тёма демонстративно отвернулся к окну.

Что ж, всегда находятся недовольные. Они готовы критиковать что угодно и верят в правильность своего ненаглядного мнения. Вот только Алекс и подумать не мог, что обычно спокойный Тёма настолько серьезно воспримет подколку и станет критиковать всех и вся.

– Я уже сто раз говорил тебе: мне не нравится то, что сейчас происходит с паркуром, – с неожиданным жаром продолжил Тёма. – Все эти выступления в шоу, открытие многочисленных школ, забивание «баблоса» на шмотках и дорогущих «мастер-классах»… Ты понимаешь, что это убивает весь смысл паркура?

– Мне кажется, ты преувеличиваешь. На самом деле все гораздо проще: кто-то начал прыгать через перила, придумал разные фишки и выделил это в отдельную дисциплину. Всё! Всякие философии накрутили уже после, когда количество полученных травм не позволяло заниматься любимым делом всерьез, но быть причастным к паркуру все-таки хотелось.

– Даже если и так, – неожиданно согласился Тёма. – Дело не в том, как появилось философское дополнение. Главное, что оно в себе несет.

– То есть, ты хочешь ограничить свободу тех, кто занимается паркуром? – уточнил Алекс. – Заставить принять философию всех, кому она совершенно не нужна? Тех, кто просто хочет прыгать и получать удовольствие?

Тёма замотал головой.

– Нет, нет! Просто я бы хотел, чтобы людей учили не только прыжкам, но и давали хоть немного…

– И чтобы «баблос» паркуром не зарабатывали, – перебил Алекс. – Мол, не философски это – бабки заколачивать. А то, что абсолютно все виды спорта могут существовать на достойном уровне только за счет федераций и спонсоров…

– Паркур – это не спорт! – рявкнул Тёма и тут же смущенно добавил: – Сколько раз тебе говорить…

– Угу, еще религией его назови, – фыркнул Алекс. – А ты у нас будешь проповедником… Нет, лучше аватарой нового бога.

Он не выдержал и расхохотался.

– Ты же понимаешь, что это глупый спор? – устало спросил Тёма.

– Конечно. – Алекс похлопал по карману с плеером. – Просто у меня музыка села, вот и развлекаюсь, пока едем.

На самом деле ему хоть на некоторое время хотелось отвлечься от мыслей о «рептилоидах». К сожалению, это было не так-то просто сделать из-за неожиданно возникшей боли в когда-то поврежденной Шрамом руке.

– Вот гад! – немного натянуто рассмеялся Тёма. – Знаешь же, что для меня это важно.

– Знаю, – не стал спорить Алекс и тут же перевел тему: – Так вот, если вернуться к Рейтингу, сегодня Сенсеич обещал организовать нам доступ к базе данных всех участвующих в нем клубов.

«А еще Сенсеич обещал каким-то образом решить все мои проблемы, – добавил он про себя. – Очень надеюсь, что у него это получится…»

Тёма вытаращил глаза.

– К базе данных?

Алекс поморщился от усилившейся боли в руке и излишне резко поинтересовался:

– А ты думал, они списки в свитках хранят?

– До сегодняшнего дня я ничего не думал, и знать не знал ни о каких Рейтингах, – буркнул Тёма. – У них сайт, что ли, свой есть?

– Кто их знает, – честно ответил Алекс. – Сейчас уже у всех сайты есть… О, наша остановка!

Автобус остановился совсем недалеко от входа в клуб. Друзья по старой привычке заскочили в палатку и купили воды. Алекс взял любимую «Пепси», а вот Тёма предпочел минералку, презирая «всякую химию». Обойдя палатку и свернув к родному подвальчику, они поравнялись со спешащим на тренировку Костей.

– О, явился спасенный! – вместо приветствия заявил Костя. Сегодня он щеголял в модных широких джинсах и майке со стразами.

– Тоже мне, спасатель! – ощетинился Алекс. – Приперся и получил по чайнику прежде, чем успел показать свое «мастерство».

Разумеется, последнее слово он окрасил в яркие саркастические тона.

– А уж ты показал себя во всей красе. – Костя толкнул плечом входную дверь. – Валяясь на земле.

– Зато я продержался против них больше десяти минут.

О том, что он дрался только с одним из трех «рептилоидов», Алекс упоминать не стал.

– Наверное, молил о пощаде, стоя на коленях? – предположил Костя и тут же получил пинок под зад от Тёмы.

– Что-то ты сегодня разговорился.

– Да я… – Костя резко замолчал, столкнувшись нос к носу с немолодым мужчиной в модном черном костюме. – Э… здравствуйте.

– Приветствую вас, – Мужчина наклонил голову и взглянул на ребят поверх темных очков, – молодые драконы!

В полумраке короткого коридора сверкнули зеленые глаза.

– Ты! – Алекс уставился на «рептилоида», не в силах пошевелиться. Это был тот самый «смит», что чуть не сбросил его с крыши.

– Скорее все-таки «вы», – поправил его мужчина.

Тёма тут же встал в проходе позади Кости и Алекса, закрыв выход.

– Это он напал на тебя?!

Пока Алекс размышлял над ответом на этот вопрос, Костя подозрительно осмотрел гостя.

– Не, тот помоложе был.

– С вашего позволения, мне пора идти.

Прежде чем кто-либо из ребят успел среагировать, «рептилоид» миновал Алекса и Костю, с легкостью отодвинул с дороги Тёму и вышел на улицу. Никто из них толком не понял, что произошло. На какое-то время их охватила странная апатия, не позволившая остановить странного мужчину.

– Какого черта?! – запоздало взорвался Костя.

Они выскочили на улицу, но «смита» уже и след простыл. На всякий случай Алекс даже пробежался вдоль дома, но человека в черном костюме нигде не было. Боль в руке утихла так же неожиданно, как появилась, заставляя задуматься о своем происхождении…

– Исчез, гад! – удивленно констатировал Тёма. – Похоже, он нас как-то загипнотизировал.

– Вряд ли, – не согласился Алекс. – Это было что-то другое. Гипноз требует зрительного контакта, и за такое короткое время загипнотизировать всех троих…