Лабиринт просыпается (ЛП) - Рейн Викверс

Оставайся разъяренной. Злость лучше, чем страх.

— Как долго? — услышала Мери свои хрип.

— Не долго.

— Ты можешь меня освободить? Руки уже полностью онемели.

— Нет. Я не могу допустить, чтобы ты сбежала.

Мери стиснула зубы, потом сама удивилась твердости своего голоса.

— Ты больше не дотронешься до меня, я тебе клянусь! — Она почти кричала. — Лучше я

умру до этого!

— Знаю, поэтому-то ты и связана. Ты не причинишь вреда ни мне, ни себе, я позабочусь

об этом.

Мери могла бы внутренне дать себе пощечину за такую глупость. Она выдала свои

намерения убить себя, лишь бы не отдаться ему. Теперь он не предоставит ей такого шанса.

Если бы она подумала и вместо необузданной ярости немного подыграла ему, то он, может

быть, стал бы беззаботней. Но теперь он был настороже.

Мужчина достал из своей куртки зубочистку и начал ковыряться в зубах. Мери

испытывала все большее отвращение к нему. Хотя он и выглядел как ее отец, в то же время это

был и не он. Она также не осмеливалась спросить, кто или что он на самом деле. Это могло

разозлить его еще больше.

Она только знала, что должна сбежать. Сейчас же.

— Ты принадлежишь мне. Ты же это знаешь.

Мери решила, что ей безразлично, каким яростным станет ее противник. Если сейчас ее

последние мгновения и она погибнет, то позволит своим чувствам выплеснуться.

— Я буду бороться с тобой, чем или кем бы ты ни был. До последнего вздоха. Ты ничего

не получишь добровольно. — Она с ненавистью громко рассмеялась. — Когда-нибудь появится

возможность, и тогда я убью тебя.

Мери ожидала, что он вскочит и разъяренно ударит ее, но он остался сидеть. Мужчина

был спокоен. Лишь его глаза выражали печаль.

~174~

Рейн – Викверс – Лабиринт просыпается

Rainer Wekwerth - Das Labyrinth erwacht

— Я надеялся, что не придется прибегать к таким средствам, но, впрочем, мне не остается

ничего другого. Вероятно, с сегодняшнего дня ты проведешь остаток своей жизни в кандалах.

На привязи, как животное. Я возьму то, что мне принадлежит, и когда закончу с тобой, то

передам тебя своим парням. Ты больше никогда не покинешь этого места, забудь все мысли о

побеге или неповиновении. Осложняй все для себя и меня, если это необходимо.

Он встал, посмотрел на нее сверху вниз.

— А теперь лучше отдохни. Скоро вернутся остальные, и тогда будет большой праздник.

После я приду к тебе. И тебе будет лучше встретить меня с улыбкой.

Без дальнейших слов он удалился. Мери опустила голову на согнутые колени и затряслась

от горького плача.

***

У них получилось покинуть магазин незамеченными. Джеб, Дженна и Миша тихо крались

в сумерках, заходили в дома и покидали их с другой стороны. Они пересекали торговые центры

и офисные здания, стараясь стирать свои следы. Казалось, что им на самом деле удалось

избавиться от преследователей, так как их не было ни слышно, ни видно. Джеб обратил

внимание на то, что охотники в этом мире не издавали звуков, в отличие от степных. Странно

знакомые и все же нечеловеческие крики и призывы все еще раздавались в его ушах. Между

тем он предчувствовал, что эти голоса из его прошлого. Голоса, которые были ему неприятны.

А здесь и сейчас? Неожиданно им приходится иметь дело с гораздо большим

количеством физических противников. Бояться своих страхов. Увеличились ли их страхи,

одержат ли они победу над ними? Джеб до сих пор считал, что они наткнулись в этом городе

на следы своей прошлой жизни. Так много вещей узнали тут он и остальные. Но означало ли

это, что ужасные страхи и кошмарные сны из их жизней стали ближе и значительней? Джеб

знал, что дальше раздумывать над этим бессмысленно. Невозможно вооружиться против

неизвестности. Он заставил себя сконцентрироваться на том, что для них было актуальным:

обеспечении выживания и поиске врат. Может, все обойдется.

Все еще шел снег. Между тем им было холодно и жарко одновременно. Пальцы почти

окоченели, но лица горели от напряжения, пот бежал по спинам. Как только они

останавливались, казалось, что этот пот превращался в чистый лед. Джеб дрожал всем телом,

как и остальные. Холод не позволял им даже на мгновение дольше, чем надо, останавливаться

под открытым небом.

Джеб посмотрел направо и налево прежде чем пересечь переулок. Рядом с ним по

глубокому снегу хромала Дженна. Он молча протянул ей руку и потянул за собой. Он знал, что

она испытывает боль, также как Миша, который снова и снова прижимал руку к боку. Джеб

чувствовал, что их силы были на исходе. На мгновение он задался вопросом, могут ли они так

рисковать, позволив себе сейчас отдых, но он в тоже время знал, что, в конце концов, у них не

было другого выбора. К счастью, через некоторое время из туманной темноты появился низкий

дом. Джеб подал знак остальным, а затем влез через разбитое окно в здание.

В помещении было почти безветренно и очень тихо. Отсутствовал какой-либо шум, лишь

приглушенный свист ветра проникал в него. Он прошел метра два вглубь помещения, исследуя

обстановку. В конце комнаты он заметил две двери, сулившие запасные выходы. Фасад был

хорошо защищен, желающий проникнуть в дом должен будет залезть через разбитое окно и

таким образом станет отличной мишенью для стрельбы. Довольный ситуацией, он показал

остальным, что они могут снять свои рюкзаки.

Дженна тихо застонала, когда опустилась на пол. Миша сел на корточки рядом с ней, и

только Джеб еще какое-то время стоял у окна и пристально смотрел в надвигающуюся темноту.

~175~

Рейн – Викверс – Лабиринт просыпается

Rainer Wekwerth - Das Labyrinth erwacht

— Я думаю, что здесь мы пока в безопасности. Можем немного подкрепиться и

отдохнуть. Я предлагаю провести ночь тут.

— Что с Леоном и Мери? — спросила Дженна. — Они никогда нас здесь не найдут.

— Мы встретимся, как и договорились, у врат. Они должны найти свой собственный путь.

— Ты полагаешь, у них это получится?

— Если кто-нибудь и вернет Мери невредимой, так это Леон. Он как-нибудь прорвется к

вратам, а с ним и Мери. — Джеб придавал своим словам больше уверенности, чем чувствовал

сам. По крайней мере, в одной вещи он был на сто процентов уверен: если кто и сможет спасти

Мери, то только Леон.

Он видел, что Дженна сомневалась в его словах, но ничего не возразила на это.

Вместо этого он спросил:

— Как твоя нога?

— Болит, но пойдет.

Она приуменьшала.

— Здесь холодно, — сказал Миша.

— Нам лучше не разводить огня, чтобы не было видно свет.

— Тот, предыдущий мир с его палящим зноем был лучше.

Джеб ухмыльнулся.

— Это ты так сейчас говоришь. Еще не так давно ты делал все, чтобы охладиться.

Миша коротко рассмеялся, но потом поморщился.

— Миша? У тебя тоже еще болит, или?

На этот раз не было основания для отговорок или приуменьшения фактов.

— Да, — просто сказал Миша. — Каждый вдох и выдох причиняет мне боль.

— Если мы отдохнем, проведя ночь тут, как ты полагаешь, ты сможешь двигаться дальше?

— Я не знаю, но думаю, да. Спроси меня завтра еще раз.

Джеб знал, что светловолосый парень боялся, что его оставят. Он присел рядом с ним.

— Если ты больше не сможешь, то скажи. Я тебя понесу.

Миша горько рассмеялся.

— Спасибо, Джеб, но ты не сможешь. Ты тоже полностью выдохся, а я вешу на двадцать

кило больше, чем Дженна. Увязать со мной на спине в глубоком снегу...? — Он покачал

головой. — Нет, так не пойдет. Наши преследователи раз-два и догонят нас, а тогда...? — Он не

должен был произносить этого... рядом стояла Дженна.

— Окей, но я тебя тоже не оставлю. Итак, отдыхай. Завтра посмотрим.

***

Леон на короткое время потерял следы, но к большому счастью, снова нашел отпечаток.

Он привел его к следующему строению, а затем через кажущийся нескончаемым темный

проход, к металлической лестнице. Теперь он крался вниз по ступеням почти в полном мраке.

Когда он достиг лестничной площадки, то вытянул обе руки и попытался ощупать, что его

окружает. Его пальцы натолкнулись на стальную дверь и нашли ручку. Он прислушался. Затем

осторожно нажал на нее. Темноту пробил луч света, ослепляя его. Он немного заколебался.

Прежде чем снова смочь открыть глаза, он почувствовал, как на его рот опустилась рука. А

затем и лезвие ножа на его горло.