А отличники сдохли первыми... (Часть 4) - Рик Рентон

выражением, которое можно было бы назвать благодарностью. — Но наш чрезвычайный комитет проголосовал за гуманность в обращении с пленным. Хорошо хоть Вика успела с него крови набрать для Славы, пока этот урод в отключке был. Даже подлатать смогли, пока не очнулся. У него два осколочных ранения. Ходить нормально вряд ли скоро сможет. Сухожилия перебило на ногах.

— Он чё, прям вообще ничего не говорит? Ни как зовут, ни откуда и чего?

— Неа. Злобный, как хорёк. Его к батарее наручниками пристегнули — так он её чуть не оторвал, когда очнулся. Пока над ухом не пальнули — так и не успокоился. Сидит теперь там у кадетов взаперти. Ну да ничего... Посидит неделю-две, глядишь, станет посговорчивей.

— А зачем Славе его кровь? — Настя отставила банку, принявшись хлебать свой суп, увлечённо слушая мой рассказ.

— Как я понял — чем больше у него образцов тканей и жидкостей от тех, кто не стал жорой вместе со всеми — тем лучше получается этот его «состав». Который может на время помочь от болезни. Дольше действует. Поэтому я теперь могу себе позволить отплыть от Саратова дальше, чем на пару километров.

— А эта его орда? Всё теперь, я надеюсь? Больше не ждать? А то их прям чёт богато было... Ссыкотно, если ещё раз полезут...

— Те, кто после обстрела смог переправиться обратно на левый берег, ушли в поля. — Вместо меня ответила Альфа-один. — В обход наших кордонов. На север.

— Блин, так это ж они как раз к Марксу попёрли! — Воскликнула островитянка.

— Не исключено... Вот поэтому мы сначала хотим разведать там обстановку. — Согласилась амазонка. — Маркс находится как раз на полпути между Вольском и Саратовом. От него день пути по воде в обе стороны. Со стороны Саратова теперь препятствий нет — по «тёмным водам» можно спокойно проплыть хоть на барже, если знать фарватер. Затон теперь контролирует сводный отряд кадетов и «копейцев». И эти... Ленинские ребята, которые нас предупредили — они там у них на испытательном. Семён, кажется?

Я кивнул и Альфа продолжила:

— Со стороны Вольска до Маркса на берегах тоже нет крупных посёлков. Все пустые и давно разграбленные. Поэтому в Марксе нам нужна перевалочная база. Чтобы можно было безопасно переночевать, организовать стоянку лодок прозапас. Продуктовый склад... Форпост, одним словом.

— А что насчёт него говорит сарафанное радио? — Пока амазонка рассказывала о своих планах, я успел доесть свою порцию. — Насчёт Маркса. Какие слухи?

Заметив, с каким аппетитом я прикончил её угощение, Настя немедленно отреагировала:

— Добавки?

— Отож!

Заразительно взоржав, девчонка пододвинулась к котелку и быстро обновила мою плошку:

— Ещё кому?

Альфа-один вручила островитянке и свою посуду:

— Настя, мне тоже, пожалуйста, половинку... Очень вкусно, спасибо! — И, повернувшись к миниатюрной темноволосой амазонке, командирша кивнула. — Вот Дельта-пятнадцать как раз из тех мест. Расскажи, что знаешь.

Маленькая девчушка, которая ела медленнее всех, немного смутилась от всеобщего внимания. Спешно проглотив кусок рыбы, она заговорила тихим голоском:

— Я... Я с другом там жила до апреля, на окраине... У него родители много всего запасли на зиму. Он сразу ко мне прибежал, как всё началось и к себе позвал... Если бы не он, я не знаю, как бы вообще выжила...

Она замолчала, отложив свою миску. Поджав ноги, она обняла колени, положила на них подбородок и продолжила, глядя в тлеющие угли:

— У него ружьё было... Поэтому к нам не совались... Вокруг и так полно пустых домов было...

Когда девочка снова замолчала, я не выдержал и задал вопрос:

— Там какие-нибудь банды в итоге сколотились?

— Ну не то что бы банда... Мародёры как-то сами собой кончились ещё зимой. А какие-то мальчишки поселились на пивзаводе. — Дельта-пятнадцать подняла перед собой банку, словно иллюстрируя свой рассказ. — Укрепили его и даже вроде бы наладили производство. К ним с окрестных деревень за пивом приходили меняться на всякое. На еду, на патроны... Лекарства. Мы тоже с Серёжей ходили разок, когда он заболел...

В глазах девчушки неожиданно заблестёли слёзы:

— Но... Но у них не было ничего нужного... Никто не мог помочь. Не умел. И он умер...

Повисла тишина. Я решился нарушить её первым:

— А чем заболел?

— Не знаю... Живот сильно болел. Вот тут. — Девочка указала на свой правый бок.

— Аппендицит?

— Наверное... Не знаю... — Миниатюрная амазонка быстро смахнула с глаз слёзы и отвернулась.

— Пивной завод должно быть хорошо видно с горы. — Вмешалась Альфа-один. — Посмотрим, что там, за банда...

— Не банда! — Внезапно выпалила Дельта-пятнадцать. — Они... Они никого не грабили никогда. И не обижали. Сами по себе жили. И помогли мне Сережу похоронить.

— Если так, то, может, и правда сможем договориться... — Выдержав паузу, я обратился к мелкой девчушке. — А почему ты там не осталась с ними?

— Я слышала, что в Саратове есть те, кто пытается всех вылечить. И хотела им... Вам помочь. Чтобы больше никто вот так, как я не смотрел в глаза своему другу... Который... — Девочка больше не смогла выдавить из себя ни слова. Но всем и так всё было понятно.

— Спасибо, Дельта. — Командир амазонок повернулась ко мне. — Я тоже думаю, что мы сможем с ними договориться. Они же уже торгуют с деревнями. Значит, сначала говорят, потом стреляют. Хоть я и не одобряю подобную тактику...

— Не забывай, что этих пивных баронов ждёт встреча с осколками «орды». — Отставив пустую плошку в сторону, я почесал заросший подбородок. — После которой они могут стать менее благодушны. Если выживут... Ладно. Как говорится — будем посмотреть.

Глава 17. Один отдельно взятый город

Путь по воде от острова Насти до селения Березняки занял больше времени, чем мы планировали. Скорость небольшой яхты, под завязку нагруженной авиационным бензином, и привязанной к ней лодки с провиантом для вольских амазонок редко превышала скорость неторопливого шага. Западный ветер был достаточно сильный — как обычно в мае. Но попутным он стал только к полудню, когда за пять часов маневрирования и гребли против течения, мы преодолели всего около пятнадцати километров судоходного фарватера. И причалили для отдыха на одном из песчаных островов у села Чардым.

Дикий полузатопленный пляж был надёжно скрыт густым кустарником от