Сын цирка - Джон Ирвинг

Нэнси уставилась на молодого человека изучающим взглядом. Ей понравились выступающие косточки на его резко очерченном лице. Не верилось, что через двадцать лет у этого мужчины вырастет второй подбородок. Она подумала, что у полицейского самые черные глаза и самые длинные ресницы, которые она когда-либо видела.

— Вероятно, вы не знаете ни телефонного номера, ни адреса, где вас можно будет найти, — сказал инспектор игривым тоном, все еще глядя на ноги женщины.

Нэнси показалось — она чувствует, что притягивает к ней этого молодого человека. Разумеется, она потеряла невинность в Айове, однако футболисты так и не смогли развратить ее полностью. В Германии с Дитером она потеряла и остатки своей невинности, и моральные принципы, окончательно и бесповоротно. Однако сейчас перед ней сидел все еще невинный мужчина. Нэнси подумала, что, вероятно, она и пугала и привлекала его, хотя он об этом не догадывался.

— Вы хотите еще раз встретиться со мной? — спросила его женщина и подумала, что вопрос звучит достаточно двусмысленно.

Однако теперь инспектор рассматривал ее ноги, как ей показалось, с желанием и ужасом.

— Но ведь иначе вы не сможете опознать двух других мужчин, даже если мы их найдем, — ответил он.

— Я могу опознать другого водителя такси.

— Мы его уже нашли.

Нэнси встала и отнесла пластмассовый член в ванную комнату. Когда она возвратилась, то увидела полицейского стоящим у окна. Он наблюдал за нищими. ' Теперь ей не хотелось иметь над ним никакого преимущества. А вдруг он безнадежно в нее влюбился и если она разляжется перед ним на постели или упадет на него, то он будет на нее молиться и на всю жизнь станет ее рабом. Она хотела вовсе не инспектора — ее притягивала та видимая добропорядочность, которую сама она бесповоротно потеряла и уже никогда не вернет обратно.

Внезапно Нэнси поняла, что полицейского уже не интересуют ее ноги, что все время он бросает взгляды на ее руки. Даже после того, как она отнесла игрушку в ванную, он все равно не смотрел ей в глаза.

— Вы хотите еще раз встретиться со мной? — повторила она свой вопрос. Теперь в нем уже не было двусмысленности. Нэнси подошла к нему ближе, чем этого допускали приличия, однако он проигнорировал вопрос, кивнув на толпящихся внизу бездомных детей.

— Всегда одни и те же фокусы. Они никогда не меняют репертуар, — заметил инспектор Пател.

Нэнси не захотела смотреть на попрошаек, а продолжала сверлить его взглядом.

— Вы можете дать мне свой телефонный номер, и тогда я смогу вам позвонить, — предложила она полицейскому.

— Зачем вам это надо? — спросил ее инспектор, продолжая следить за беспризорниками.

Нэнси отошла от инспектора и разлеглась на кровати.

Она лежала на животе, халатик плотно облегал все части ее тела. Она думала о своих светлых волосах и о том, как привлекательно они должны выглядеть, рассыпавшись по подушке. Нэнси не видела, смотрит ли на нее Пател. Она лишь знала, что подушки заглушают ее голос и инспектор будет вынужден подойти ближе к кровати, чтобы услышать ее.

— А если вы мне понадобитесь? Если я попаду в трудное положение, и мне потребуется обратиться в полицию? — спросила она инспектора.

— Этого молодого человека задушили, — сообщил ей полицейский, и Нэнси поняла, что он находится рядом.

Она лежала, уткнувшись лицом в подушки и раскинув руки. Мелькнула мысль, что она никогда ничего не узнает о том мертвом парне. Убили ли его по неосторожности или это был акт злобной мести? Однако теперь до Нэнси дошло: парня не могли задушить по неосторожности.

— Я его не душила, — сказала она.

— Мне это известно, — ответил инспектор Пател. Когда он дотронулся до ее руки, она лежала совершенно без движения. Затем он отвел руку, и через секунду Нэнси услышала, как льется вода в ванной. — У вас большие руки, а парень задушен кем-то с маленькими руками. Быть может, это другой парень, а может быть, это женщина, — говорил Пател, а Нэнси лежала не двигаясь.

— Вы подозревали меня. Я говорю, вы подозревали меня, пока не увидели мои руки, — громко произнесла женщина, не будучи, однако, уверенной, что ее слышат из-за шума льющейся воды.

Он выключил воду, и Нэнси подумала, что ванна еще не наполнилась.

— Я подозреваю каждого, но и мысли не допускал, что вы задушили этого парня, — сказал полицейский.

Нэнси просто сгорала от любопытства. Она поднялась с постели и пересекла комнату. Инспектор Пател сидел на краю ванной, наблюдая, как пластмассовый член плавал в ней по кругу, совсем как игрушечная лодочка.

— Так я и думал. Он плавает, — продолжал полицейский. Затем он погрузил дилду под воду и продержал в таком положении почти целую минуту. — Нет никаких пузырьков. Он плавает, потому что внутри пустота. Но если он разбирается на две части так, что его можно открыть, то обязательно будут пузырьки. Я думал, что он разбирается надвое. — Выпуская воду из ванной, инспектор насухо вытер полотенцем пластмассовый член. — Один из ваших друзей позвонил, пока вы регистрировались. Он не захотел с вами разговаривать, а только поинтересовался, зарегистрировались ли вы в отеле. Обычно так поступают, когда кто-то волнуется, прошел ли человек через таможню. Поэтому я предположил у вас что-то нелегальное. Но вы ничего не провозили, не так ли? — спросил инспектор.

Нэнси загораживала ему выход из ванной, поэтому он подождал, пока она не сделает шаг в сторону.

— Нет, — только и смогла она выдавить из себя.

— Хорошо, когда я уйду, но прикажу персоналу отеля переключить звонки прямо на вас.

— Спасибо, — ответила Нэнси.

— Обязательно позвоните мне, если попадете в какую-нибудь неприятную историю. — Полицейский открыл дверь и вручил ей свою визитную карточку.

Женщина предпочла тут же уставиться на квадратик бумаги, только бы не смотреть, как он уходит. Среди нескольких телефонных номеров один был обведен шариковой ручкой. Внизу стояли имя и должность полицейского:

ВАЙДЖЕЙ ПАТЕЛ

Полицейский инспектор

Отделение полиции района Колаба

Нэнси не представляла, насколько далеко от дома забрался Вайджей Пател. Когда вся семья из штата Гуджарат уехала в Кению, то Вайджей оказался в Бомбее. Продвинуться по службе в полиции штата Махараштра человеку из другого штата было очень непросто и расценивалось бы как большое достижение. Однако родственников инспектора, которые занимались торговлей, это совершенно не волновало. Вайджей оказался отрезанным от них, как и Нэнси оторвалась от своих родителей в Айове.

Уделив визитке еще какое-то время, женщина вышла на балкон. Нищие дети внизу оказались почти профессиональными исполнителями. Как и всем иностранцам, Нэнси больше всего понравилось выступление акробатов. Изредка кто-то из туристов бросал детям апельсин или банан, некоторые швыряли монеты. Наблюдая за детьми, Нэнси отметила, насколько жестоко поступали они с мальчиком-калекой. Его всегда били, когда он с помощью костыля раньше других пытался добраться до денег или брошенных фруктов. Ей было невдомек, что все так и задумано, что роль калеки главная — на ней держится все драматическое представление. Этот мальчик выглядел старше других детей и, несомненно, являлся их лидером, поскольку мог избить любого из них, что зачастую и делал.

Не уловив скрытую режиссуру представления, Нэнси стала искать, что бы выкинуть калеке, но смогла найти у себя лишь банкноту в десять рупий. Сумма не подходила для подаяния нищему, однако меньше этого у нее ничего не было под рукой. Нэнси еще увеличила ее достоинство, прицепив к ней две заколки для волос. Она вышла на балкон и подняла деньги над головой, чтобы привлечь внимание калеки.

— Эй, леди! — закричал мальчишка.

Некоторые дети прервали свои стойки на руках и акробатические прыжки, когда американка бросила деньги с балкона. Вначале бумажку подхватил поток воздуха, но затем она полетела вниз, а дети забегали взад и вперед, чтобы оказаться в нужном месте и поймать деньги. Калека позволил другим схватить бумажку.

— Нет, нет. Это для тебя, для тебя! — закричала ему Нэнси, однако он не обратил на женщину никакого внимания.

Высокая девочка-акробатка схватили банкноту, но ее настолько поразила сумма, что она замешкалась и не отдала деньги калеке достаточно быстро. Мальчишка ударил ее костылем в спину так, что она упала навзничь. Калека выхватил банкноту и запрыгал прочь от девочки, которая стала плакать.

Тут Нэнси поняла, что прервала обычный театральный спектакль. Она допустила какую-то ошибку. Нищие разбежались в разные стороны, высокий швейцар-сикх из отеля «Тадж» подошел к плачущей девочке. В руках он нес длинный деревянный шест со сверкающим металлическим крюком на конце. Шестом открывали и закрывали окна над высокими входными дверями. Этим шестом швейцар приподнял обтрепанную и грязную юбку девочки, обнажая ее половые органы, пока она не сдернула подол с его конца и не прикрылась юбкой, зажав между ног. Потом он ударил девочку в грудь металлическим наконечником шеста, а когда та попыталась устоять на ногах, направил удар в то же самое место на спине, куда до этого попал мальчишка-калека. Девочка взвыла и на четвереньках поползла от мучителя-сикха. Тот продемонстрировал хорошее искусство преследования, нанося резкие удары и толчки шестом. В конце концов девочка поднялась на ноги и убежала.