Арабо-израильские войны 1956,1967: Дневник Синайской компании. Танки Таммуза - Моше Даян

— Я бросил учебу, — сообщил он ей. Миа пришла в ярость.

— Слушай, Илан, — проговорила она, едва сдерживаясь, — ты красив, умен, обаятелен. Я думаю, ты самый красивый мужчина на свете. Ответь мне только на один вопрос, почему в тебе начисто отсутствует вера в себя? Почему?!

— Не знаю, — признался Илан.

— От чего ты бежишь?

— Не знаю.

— Что ищешь?

— Не знаю.

Впервые они встретились в штабе генерала Таля. Девятнадцатилетняя Миа проходила срочную службу. Когда Илан сказал, что выбрал карьеру военного, она заявила: «Или я — или армия!» Миа всегда знала, чего хочет, и во главе списка ее приоритетов стояли замужество и благополучная семейная жизнь. Она как-то увидела в платежной ведомости сумму против фамилии генерала и была потрясена. Ее отец зарабатывал по крайней мере втрое больше. У Мии хватало самообладания, и она не позволила чувствам взять верх — бедность вовсе не была тем, к чему она стремилась. Но теперь девушка чувствовала, что готова согласиться на все, даже на службу Илана в армии, если это положит конец его метаниям. Она согласилась бы даже на то, чтобы выйти за него замуж, не ставя условий, лишь бы это примирило его с самим собой.

— Я хочу жениться на тебе, — сказал Илан. — Но сначала я должен понять, к чему стремлюсь в жизни.

— В Соединенных Штатах?

— Да, я начну оттуда.

— Не очень-то ты патриотичен, — съязвила Миа.

— Конечно, я не патриотичен. Что это такое вообще, патриот? Если бы я родился во Франции, я был бы патриотом Франции. Патриот Англии — англичанин. Патриотизм — это миф.

— Беда в том, что ты и правда в это веришь, — произнесла Миа с упреком. — Если бы ты хоть чуть-чуть был патриотом, ты не стал бы метаться по миру в поисках неизвестно чего. Ты бы остался здесь. — Илан хранил молчание; порой он мог делать это часами. — Куда ты поедешь теперь? — сказала девушка, только чтобы прервать тягостную паузу.

— Повидать Ошри.

— Опять к подполковнику? — похоже, ей всегда придется делить его с батальонным командиром.

— Он вернулся из Америки. Возможно, даст мне несколько советов.

— Тогда поезжай один.

— А ты не хочешь посмотреть парад? — спросил он.

— Нет, спасибо. Илан завел мотор.

— Тогда… пока.

— Ты заедешь попрощаться?

— Да, — пообещал он и уехал.

14 мая 1967 г. командиры Египетской армии получили секретный приказ о приведении войск в состояние повышенной боевой готовности. В соответствии с полученной из Сирии и Советского Союза информацией, правительство Египта считало, что Израиль сконцентрировал три дивизии вдоль северной сирийской границы, и если не нанести превентивный удар, ЦАХАЛ нападет 16 мая или чуть позже.

В предоставленной Египту информации не было ни крупицы правды. Силы Израиля на границе с Сирией не насчитывали и двух рот. Но колесо событий завертелось.

Военный парад 15 мая занимал центральное положение в празднествах в честь девятнадцатой годовщины создания государства Израиль. В 1967-м, впервые за многие годы, парад намечался в Иерусалиме. Из-за спорного статуса города, проведение парада там всегда было сопряжено со сложностями. Израиль считал Иерусалим своей столицей и настаивал на своем суверенитете над ним, в то время как другие страны поддерживали резолюцию Организации Объединенных Наций, в соответствии с которой Иерусалим являлся интернациональным городом.

Более того, условия Соглашения о перемирии с Иорданией ограничивали количество типов вооружений, которые могли находиться в Иерусалиме, и Армия Обороны Израиля не могла продемонстрировать военную мощь во всем объеме. Поэтому приходилось проводить парады в других городах. В параде, проходившем в девятнадцатый День независимости, участвовали только пехотные части. Ни бронетехника, ни авиация задействованы не были. Правительство приложило максимум усилий, чтобы не огорчить ни Иорданию, ни США, поэтому действо получилось весьма скромным и немноголюдным. В каком-то смысле отражало общие настроения, царившие в Израиле, вызванные экономическим спадом и ростом безработицы.

Генерала Исраэля Таля, танки которого в параде не участвовали, тоже не было на трибуне. Вместе с женой, Хагит, он провел целый день у своего друга, полковника Моше Гидрона, командующего войсками связи. В армейских кругах все возрастало убеждение, что теперь как никогда независимость Израиля зависит от развития экономики. Считалось, что Сирия — самое беспокойное арабское государство — получила впечатляющий урок, когда 7 апреля за несколько минут израильские самолеты сбили шесть сирийских Мигов. Египет — наиболее сильная и опасная из арабских стран — по уши увязла в Йеменском конфликте и собственных экономических проблемах. Несколькими неделями раньше начальник генштаба, генерал-майор Ицхак Рабин, объявил, что в ближайшие годы арабо-израильской военной конфронтации не ожидается. По официальной оценке, в настоящее время Египет не был заинтересован в войне с Израилем.

В 17.30 в доме полковника Гидрона зазвонил телефон. Дежурный офицер из штаба бронетанковых войск попросил генерала Таля и сообщил, что начальник генштаба желает, чтобы генерал связался с ним безотлагательно, позвонив ему домой.

— Здравствуйте, — проговорил генерал Таль в трубку спустя несколько мгновений.

— Талик, — прозвучал глубокий бас начштаба, — ты помнишь «Ротем»?

— Конечно, помню.

— Это — то самое, Талик.

Генерал Таль мгновенно осознал всю значимость слов Рабина и, сказав, что находится неподалеку от дома начальника генштаба, попросил разрешения приехать.

«Ротем» было кодовым названием операции 1960 г. Главная ее цель состояла в быстром развертывании сил в случае внезапного сосредоточения египетских войск на Синае. В 1960-м генерал Таль был полковником и командовал бригадой «D», в то время как Рабин возглавлял управление в генштабе. Однажды утром в 5 часов генерал Рабин позвонил полковнику Талю прямо домой. «Египтяне ввели на Синай пятьсот танков, Талик». — «Я начну действовать немедленно, генерал». За несколько часов полковник Таль обеспечил присутствие на позициях более сотни танков, готовых дать отпор войскам египтян. Таким образом, упоминание о «Ротем» служило более чем прозрачным намеком.

Генерал Таль позвонил домой подполковнику Кальману, начальнику оперативного отдела штаба бронетанковых войск и проинструктировал его, потребовав, чтобы все офицеры штаба и командиры частей находились возле телефонов. Пока генерал Таль спешил к начальнику генштаба, подполковник Кальман передал дежурному офицеру приказ о приведении войск в состояние повышенной боевой готовности.

Генерал Рабин только что вернулся из Иерусалима, где принимал участие в официальных церемониях, посвященных Дню независимости. Он сообщил генералу Талю, что египтяне перебрасывают на Синай всю свою армию, хотя и неизвестно, собираются ли они начинать военные действия, что едва ли соответствует действительности, или просто используют подходящий повод для того, чтобы вытащить войска, увязшие в Йеменском конфликте. Так или иначе, ЦАХАЛу следовало приготовиться. Начальник генштаба приказал генералу Талю привести в состояние повышенной боевой готовности все части бронетанковых войск, но пока не объявлять мобилизации резервистов.

Генерал Таль вновь связался с подполковником Кальманом и отдал приказ об объявлении тревоги в штабах, а также распорядился информировать его о развитии событий каждый час. Затем он вернулся к друзьям в Наве-Маген, чтобы продолжить прерванную вечеринку. Таль привык к объявлениям тревог, и хотя не разделял точку зрения относительно того, что вовлечение Египта в конфликт в Йемене обеспечит Израилю несколько сравнительно мирных лет, считал, что данная ситуация всего лишь версия «Ротема» 1967 г. На следующий день, 16 мая, бронетанковым войскам предстояло принять у себя всех бывших начальников генштаба. В программу визита были включены танковые стрельбы в Бронетанковой школе. Генерал Таль не видел причины отменять их.

С помощью курьеров, телефона и радиосвязи генштаб распространил инструкции и отдал приказы командующим Северного, Центрального и Южного командований, ВВС, ВМФ и различных вспомогательных служб.

В тот же вечер генерал Таль позвонил командиру бригады «D», полковнику Шмуэлю, который находился в гостинице «Дезерт Инн» в Беершеве[81]. Его бригада возвращалась в Негев с полигона в Галилее.

— Помнишь «Ротем», Шмулик?

— Конечно, генерал, — отозвался полковник.

— Это — то самое.

— Флаги поднять, генерал! — воскликнул полковник Шмуэль. В 1960-м полковник Шмуэль был майором и командовал эскадроном танков «Центурион» в бригаде «D» — первой ротой «Центурионов» в ЦАХАЛе[82]. В Синайской компании 1956 г. он командовал ротой в 7-й бригаде, и его часть стала первой частью ЦАХАЛа, достигшей границы «заповедной» англо-французской зоны, пролегавшей в десяти милях (16 км) к востоку от Суэцкого канала на Исмаилийском направлении. Шмуэль позднее получил повышение — его назначили на должность офицера по оперативным вопросам бригады «D». Однако он вновь стал командиром роты, согласившись на понижение, чтобы поехать в Англию изучать танки «Центурион», и впоследствии сформировал первые экипажи для этих машин в Армии Обороны Израиля.