Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце - Вероника Лесневская

будто с тобой втроем жили все эти годы. Я каждую сплетню о тебе от нее узнавал. Понятия не имею, откуда Даша все это брала. Кстати, не успокоилась. Сейчас про Веру справки наводит.

- Сумасшедшая она, а ты урод, - выпаливаю, начиная нервничать.

- Согласен, - вздыхает в трубку. - По поводу Сладковой. Суд принял апелляцию. Теперь ждем, пока будут изучены новые обстоятельства и назначена дата слушания. Передай ей, чтобы готовилась…

- Вере необязательно присутствовать, - перебиваю его, поморщившись. - Ты будешь представлять ее интересы, а я прослежу, чтобы Пономарев ничего не выкинул.

- Она все еще не в курсе, что дело ее мужа вел ты? – Славин опять попадает в яблочко. Умный гад. Раздражает.

- Нет, - коротко чеканю, вновь покосившись на Веру. Она будет только мешать своей гордыней и импульсивностью.

- Как все запущено, Воскресенский, как все запущено, - Петя многозначительно смеется. – Я сделаю все, как ты скажешь, у меня выбора нет, но… Ты только хуже делаешь. Я бы на твоем месте…

- Стоп. Что за маниакальное желание оказаться на моем месте? Ты уже побывал там с Дашей, теперь рискуешь с голым задом остаться. Так что обойдусь без твоих ценных советов, - зло отключаю телефон.

Глава 28

Взгляд сверлит изящную спинку Веры, проступающие сквозь легкую ткань позвонки, поднимается вверх, очерчивает лопатки, тайком скользит к длинной, царственной шее и «гладит» по шелковистым волосам, наспех собранным в пушистый хвост контрастно белой лентой. Пальцы покалывает от желания развязать ее и освободить огненные кудри. Приходится сжать ладонь в кулак.

На нервах перестаю себя контролировать, но резкий порыв ветра бьет в лицо и немного приводит в чувства. Хмурюсь, когда Вера обнимает себя руками и зябко потирает плечи.

- Так, лапочки, я схожу в дом за вашими кофточками, - долетают до меня ее слова вместе с очередным потоком прохладного вечернего воздуха. Смысл простой, отрывистой фразы бьет наотмашь. Не верится, что посторонняя женщина заботится о детях сильнее, чем о себе самой. Или Вера нам все-таки больше не чужая? А кто-то ближе, чем просто няня…

- Не надо. Я сам принесу, - отзываюсь, с трудом вернув себе членораздельную речь.

- А? – вздрагивает и оглядывается, не ожидая увидеть меня за своей спиной. – Д-да, хорошо, - поднимает руку к груди, прикрывая скромный вырез. Успеваю лишь заметить, что кожа в зоне декольте покрыта мурашками. Вера замерзнет такими темпами, но настойчиво поучает меня: - Одежда наверху, в мансарде. Малышки сразу облюбовали ее, и я не смогла им отказать, - сообщает с легкой улыбкой, но тут же стирает ее, продолжая строго и серьезно, как учительница: - Маше возьми розовый вязаный кардиган с помпонами, а Ксюше толстовку, бело-фиолетовую, с блестящими надписями и котиком на спине. Разберешься?

Инструктирует меня важно, будто она в нашей семье хозяйка, загибает пальчики, перечисляя «приметы» вещей, а я тем временем сканирую ее.

- Ты серьезно? – возмущенно свожу брови. – Я четыре года с ними «разбираюсь». Как-то же справлялся.

- Ты знал, что девочки терпеть не могут, когда их одевают одинаково? – припечатывает меня странным вопросом.

- Хм, ну, - потираю подбородок, покосившись на дочек. Маша красуется в трикотажном платье и колготках с мордашками Мини Маус, а Ксюша важно прохаживается в джинсах и длинной тунике с капюшоном и ушками зайца. Все это я им покупал, правда, в двойном экземпляре. Одевал по ситуации и по погоде. Разумеется, одинаково. А они не возражали.

- Понятно, теперь будешь знать, - Вера победно хмыкает, будто лапочки приняли ее в свою тайную ложу, куда меня забыли позвать. Я даже ощущаю слабый укол ревности. – Слушай, мне кажется, я быстрее найду, - тянет недоверчиво, проследив за моим опешившим взглядом.

- Нет, я сам, - останавливаю ее ладонью. Иначе меня вообще с должности отца разжалуют.

Быстро шагаю в дом, поднимаюсь по лестнице – и замираю на пороге комнаты. Чисто, опрятно, убрано. Все вещи на своих местах, разложены по полочкам, игрушки аккуратно выставлены на диване и на широком подоконнике. Непривычно. У меня дома обычно бардак. Он исчезает на время, когда приходит уборщица, а потом сразу же возвращается. Живем по принципу: не можешь победить хаос, стань его частью. Но Вера сделала невозможное – подчинила беспорядок. Все-таки она немного ведьма, другого объяснения у меня нет.

Ищу ее комнату, чтобы взять что-нибудь теплое и для нее. Стараюсь не копаться в женских вещах, поэтому хватаю первый попавшийся под руку кардиган. Пахнет ею: ванилью, бисквитами, взбитыми сливками. Перекидываю «пропитанную сладостью» шерстяную ткань через локоть – и спешу во двор.

- Так, давайте утепляться, - наклоняюсь к дочкам, которые бегут мне навстречу.

- Мама Вела сказала тебе помочь, - простодушно выпаливает Маша и кутается в вязаную кофточку.

- Проследить, а то ты все перепутаешь, - повторяет ее слова Ксюша, а сама радостно застегивает толстовку.

- Ох уж эта мама Вера, - усмехаюсь, а заодно пробую на вкус «статус», которым ее наградили малышки.

Мама Вера, значит? Ей идет. И звучит так обыденно, правильно. Так легко слетает с детских уст. Словно Вера для них родная.

* * *

Нахожу ее возле деревянного ограждения. Склонившись, поджигает что-то, раздувает и машет ладонью. Сама же закашливается от тяжелого запаха.

- Что за ведьмовские ритуалы ты тут проводишь? – отмахиваюсь от струйки дыма, ползущей ко мне. Подушечками пальцев касаюсь тонкой талии Веры. И накидываю кофту на дрожащие плечи.

Она подскакивает на месте, едва не выпустив «магические компоненты» из рук. Уложив ладонь ей на поясницу, я огибаю хрупкую фигурку, чтобы посмотреть, что вообще здесь происходит в мое отсутствие.

- Это от насекомых, - цепляет тлеющую спираль на специальную подставку и отодвигает конструкцию в угол беседки, подальше от стола. - У меня сильная аллергия на укусы, да и малышкам лишний яд незачем, - нехотя признается, будто боится показать свое уязвимое место. - Могу потушить, если сильно мешает, - разворачивается, и мне приходится убрать руку с ее спины. Вера делает вид, что ничего не заметила.

- Чтобы я потом тебя на скорой посреди ночи отправлял? – недовольно бубню. – Я хорошо помню, как с дочками намучался, пока не научился защищать их от аллергенов. Некоторое время мы были постоянными клиентами больницы.

- Представляю, - вздыхает и машинально проводит ноготками по моей кисти. – Мне