Вторжение - Дин Кунц

Пятна крови она увидела и на некоторых предметах одежды, но встречались они не так уж и часто, чтобы предполагать массовую резню или даже драку.

Однако человек сорок пропали. Судя по всему, обнаженные. Но… живые? Мертвые? И куда они все подевались?

Вновь Молли затаила дыхание, прислушалась, стараясь заглушить удары молота-сердца, но опять ничего не услышала.

В глубине общего зала, за столиками, находился короткий коридор, который вел к туалетам, мужскому и женскому. Справа от коридора, в дальней стене, ждала дверь с табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ СОТРУДНИКОВ».

Свечи освещали лишь ту часть таверны, где сидели и стояли горожане, то есть стойку бара и столики, и не разгоняли сумрак в глубине таверны. Однако Молли увидела, что дверь с табличкой приоткрыта. Прежде всего потому, что за ней мерцал свет.

Молли не хотелось продолжать осмотр таверны, она подозревала, что, кроме ужасного, найти ничего не удастся.

Понимая, что остаток дней ей предстояло прожить среди загадок и необъяснимых тайн, она могла бы обойтись без ответа на вопрос, а что собственно, находится за дверью, в которую разрешалось входить только сотрудникам. И пусть по натуре Молли была человеком любопытным, не оставалось сомнений, что в данном конкретном случае любопытство могло обойтись очень дорого.

Только одно удержало ее от отступления. Касси.

Если девочка жива, ей наверняка угрожает опасность. Молли не могла бросить ее.

Возможно, только совпадением объяснялся тот факт, что волосы Касси были светлыми, как волосы Ребекки Роуз, а глаза — синими, как глаза Ребекки Роуз.

Однако всю жизнь Молли верила, что совпадений не бывает. И не собиралась менять устоявшуюся точку зрения.

Во всем она видела некий замысел. Пусть зачастую было трудно понять его значение. А иногда и невозможно. Как вот сейчас.

Когда она, работая над романом, начинала верить в реальность созданных ею персонажей, они обретали собственную волю, совершая поступки, которые очаровывали, заинтриговывали, ужасали. Предоставляя им свободу выбора, она радовалась их правильным решениям и победам, ее огорчали их глупые или продиктованные злобой поступки, она скорбела, если они страдали или умирали. Ради их самостоятельности она скорее фиксировала, чем сочиняла события их жизни, редко дергала за ниточки, словно марионетку, обычно только предлагала избрать тот или иной путь посредством знаков и предостережений, которые они или правильно истолковывали и поступали соответственно, или, на их беду, отказывались понимать.

Здесь же, в одиночестве, под крышей таверны «Волчий хвост», она тоже надеялась, что ей подскажут, как вести себя дальше, а если она не поймет намека или неправильно его истолкует, что ж, может, кто-нибудь энергично дернет за нужную ниточку и все-таки направит ее на путь истинный.

У нее не было необходимости выбирать между отступлением и продвижением вперед. Отступить она не могла. Знала свое предназначение. Она спасала детей; не оставляла их одних.

Даже если бы Касси была брюнеткой и не имела ничего общего с Ребеккой Роуз, Молли все равно не ушла бы из таверны. Вопрос, спасать девочку или нет, не стоял. Следовало лишь понять, как ее найти и увести из этого места.

В дальней стене дверь с табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ СОТРУДНИКОВ» оставалась приоткрытой. Мерцающий за дверью свет, казалось, манил ее.

Возможно, это был тот самый знак, которого она ждала. Возможно, ловушка.

Глава 46

Размышляя над тем, что может ждать ее за приоткрытой дверью, не сводя с нее глаз, Молли прошла к концу стойки бара. Открыла калитку, заглянула в узкий проход, где обычно работал Рассел Тьюкс, наливая из кранов пиво и смешивая коктейли.

Посветила фонариком. Никто не спрятался среди осколков разбитого длинного зеркала, которое ранее тянулось вдоль всей стойки.

Темнота царила и в коридоре, ведущем к туалетам. Луч ее фонарика разогнал темноту, но никого не обнаружил.

Она подумала о том, что неплохо бы осмотреть туалеты. Такая перспектива ее не вдохновила.

Ее тревожил черный гриб с желтыми точками. До какого он мог вырасти размера? Какими мог обладать способностями?

В женском туалете она так и не закрыла окно, через которое удрал Рендер. И не могла знать, кто мог проникнуть в него из ночи за прошедшее время. Любые сюрпризы могли ожидать ее за закрытыми дверьми трех кабинок. Сюрпризы, сработанные в аду.

А кроме того, оба туалета никак не могли вместить сорок человек. Молли полагала, что найдет их не в разных местах, а в одном, живыми или мертвыми.

И в этот момент ей пришлось признать, что она находится в некой неподвижной точке вращающегося мира, где прошлое неразрывно с будущим.

В своей прежней жизни она не хотела этого знать, всегда жила в будущем, сосредоточивалась только на нем, но теперь наконец-то поняла реальные условия существования человечества: танец жизни исполнялся не вчера и не завтра, а только здесь и сейчас, в неподвижной точке, которая именовалась настоящим. Истина эта была простой, самоочевидной, но трудной для осознания, потому что мы идеализируем прошлое и наслаждаемся им, а настоящее только терпим и, бодрствуя, грезим о будущем.

Прожитые Молли годы были историей ее души, не поддающейся изменениям. А то, что она собиралась сделать в будущем, теряло всякий смысл и значимость, если бы ей не удалось правильно распорядиться текущим моментом, если бы она допустила ошибку здесь и сейчас, не поступила мудро в этой неподвижной точке, где исполнялся танец жизни.

Касси. Найти Касси. Искать, искать, искать и найти Касси, чтобы зафиксировать прошлое и определить будущее.

С пистолетом, с фонарем, с опаской, Молли осторожно приблизилась к двери.

Через щель между дверью и косяком увидела шесть или восемь свечей в стеклянных подсвечниках, которые стояли на полу. Саламандры абрикосового света ползали по стенам.

Молли толкнула дверь ногой, и та повернулась на хорошо смазанных петлях.

Свет свечей, а потом и луч фонаря (с порога Молли направила его в углы комнаты) показали, что за дверью никого нет.

А вела дверь в небольшую комнату, площадью примерно двенадцать на пятнадцать футов, без единого окна, с серыми бетонными стенами. По центру комнаты в полу располагалось сливное отверстие.

Широкая стальная дверь в противоположной стене выходила, скорее всего, в проулок за таверной. Вероятно, через нее заносили ящики с пивом, вином, другими напитками, продукты и все необходимое для нормальной работы таверны, а комната служила для разгрузки доставленных товаров.