Бордель: Когда зайдёт солнце (СИ) - "Lion_official"

- Пока не сделаешь первую татуировку, не поймёшь, какой кайф испытываешь от нового рисунка, - пробубнил в матрас, вытягиваясь под ловкими ручками малышки.

- Нет… – протянула в ответ, - Я татуировки делать не буду. Лучше на твои посмотрю, они красивые… – голос становился всё более задумчивым, пока она незаметно перешла на лёгкий массаж. Большими пальчиками разминала мышцы, увлекая саму себя.

- А если что-нибудь, связанное со мной? Например, первую букву имени? – ему нравилось её заговаривать, ведь ручки-то продолжали доставлять удовольствие: темноволосая проходилась по косточкам, разогревала кожу.

- В этом нет смысла. Не хочу портить тело, без обид. На мужском сексуально выглядит, как украшение… – чем дольше она говорила, тем сильнее надавливала на обсуждаемое тело, проникалась каждым миллиметром его слегка загорелой кожи.

- Вредная Тереза, - хмыкнул в ответ. Гарри уже не мог однозначно воспринимать этот массаж, который походил на нежную ласку. Всему есть свои последствия.

- Честно, я не хочу больше возвращаться в бордель… – прошептала девушка и наклонилась вперёд, чтобы ласково поцеловать его шею с рисунком ока, - Лучше проводить ночи на парочке матрасов, чем на кровати, где не понять, кто спал. Хочу забыть то место навсегда. – Припав окончательно губами к телу мужчины, она потеряла рассудок в то время, как он сам понимал, к чему всё клонится.

- Ты больше туда не вернёшься… – натянуто прохрипел.

Тереза, убирая за спину волосы, увлекла саму себя поцелуями, прекрасно зная, что ему это нравится. Пальчики пробегали по тёплой, влажной коже, вызывая неистовые чувства в ответ, которые ему приходилось сдерживать. Губы коснулись небольшой ямочки на плече, появился язык, готовый разжечь огонь в тысячу раз сильнее предыдущего. И что-то в мужчине проснулось, назрел вопрос. Что лучше: трахать кого попало в туалетах клуба или заниматься чем-то большим с той, которая его принимает таким, какой есть? Но тут же одёрнул себя. «Она не всё обо мне знает…».

А губы в партнёрстве с языком выводили узоры, ласкали его, побуждая на большее, вызывая на другой очередной раунд. Тут. Внезапно два ряда зубов обнажились и, дабы бросить спичку в подготовленный костёр, облитый керосином, впились в ягодицу мужчины. От неожиданности, от такой нечеловеческой наглости он вздрогнул и наконец поднял голову, до этого спрятанную в локтевом изгибе.

- Я хочу тебя… – серые глазки искренне обратились в мольбе. Она подсела на него.

- Ты уверена? Нормально себя чувствуешь? Не больно было? – аккуратно спросил.

- Просто перевернись, я хочу быть сверху. – Тереза была настолько уверенной, что невозможно отказать любой её просьбе. А только невинный взгляд, за которым скрываются похотливые желания, обращается – меркнет всё.

- Ой, Тереза… – тяжело вздохнул, - Во что ты меня ввязываешь? – как только она приподнялась, Гарри быстро крутанулся и уже лежал перед ней на спине, - Наверное, с тобой я однажды признаюсь, что девушка может физически затрахать.

- Не возмущайся, тебе нравится моя идея… Я ведь вижу, - взглядом скользнула по возбуждённому члену и тут же смело взяла его в руку. Её будто подменили, либо восемнадцатилетие так положительно повлияло.

- Хватит трепаться, делай дело! – нагло передразнил её, располагая руки на гладких бёдрах, а на сказанное он получил злобный взгляд.

Безусловно, она хотела ответить что-нибудь колкое, напомнить, кто тут сверху, но сама первая сдалась, опускаясь на возбуждённую плоть. До конца. Невозможно глубоко. И вырывая за собой сдавленный крик. Гарри уже хотел спросить, всё ли в порядке, только вот девушка, постанывая и прикрывая блаженно глаза, начала медленно двигаться. А пока огонь страсти не захватил его с головой, он решил внимательно осмотреть юношеское тело, покрытое небольшой, почти незаметной испариной. Тереза выглядела хорошо: доской её сложно назвать, ведь в глаза буквально бросались груди с возбуждёнными горошинками розового цвета. Удивительно, что он до сих пор не забыл, какие они чувствительные, поэтому рука самовольно ради собственного интереса поползла по телу вверх.

- Моя диснеевская принцесса, - спокойно прошептал, убирая с груди длинные тяжёлые пряди волос, пока не добрался до розового соска.

- Угу… – покорно хмыкнула и не обратила внимание на его любопытство, продолжая двигаться, вытанцовывая. Но от одного прикосновения к чувствительному участку она охнула и не смогла проигнорировать укол возбуждения внизу живота.

Будучи чувствительной, будучи неопытной Тереза слишком быстро потеряла контроль над всем процессом. Тело само начало клониться вперёд к другому, горячему, ожидающему и обещающему самые жаркие объятия. И кто был бы против? Точно не он, ведь только темноволосая прижалась грудью к его груди, моментально руки сжали округлые бёдра и поудобнее зафиксировали. Немного съехал ниже на матрасе, чтобы была возможность двигаться, а затем ускорился. С уст девчушки послышались сдавленные крики: будто слишком глубоко, и это пытка. Да, он навязывал свою манеру жёсткого, быстрого секса, где они ещё долго будут злиться друг на друга из-за постоянного напряга. Так просто он не подведёт её к финалу, а значит – это пытка.

- Нет… – отрицательно замотала головой и быстро оторвалась от такого приятного тела. Пришлось сесть обратно, пришлось найти в себе силы, дабы прекратить этот сумасшедший темп, - Мы будем делать по-моему. Я хочу нежно, медленно и аккуратно.

- Ты думаешь, я тебя там не достану? – ухмыльнулся и одним рывком уже оказался наравне с ней, но всё-таки девушка немного возвышалась.

- Разве тебе не нравится? Просто наслаждаться телами, а не выжимать соки? – её серые глазки вновь отражали знакомую невинность, именно на это он покупался каждый раз.

- Необычно, конечно… Но мне очень нравится видеть тебя без сил, удовлетворённую и нуждающуюся в отдыхе после секса со мной. – Гарри крепко обхватил тело руками.

- Пойди на поводу у меня хотя бы раз… Тебе ведь хорошо, как и мне? Чувствуешь? – Тереза приподнималась на коленках, чтобы снова глубоко насадиться, их связь, как шнурок, затягивалась всё туже и туже.

- Я чувствую тебя, малышка… – ласково обратился, что вообще не свойственно ему, как хищнику, как льву, который берёт всю инициативу на себя. Но, видимо, не с ней.

Поначалу темноволосая действительно старалась сохранить зрительный контакт, вглядывалась в изумруды, которые так искусно зажигались на каждую ласку. Руками она заботливо обняла его за шею, при этом одной поддерживала затылок, ведь ему приходилось слегка запрокидывать голову, чтобы смотреть в ответ. Лица оказались в мучительных миллиметрах друг от друга, воздух, который они вдыхали, стал общим, а стоны направлены непосредственно на партнёра. Гарри был молчаливым, держал все ощущения внутри, наслаждался «втихую», когда девушка наоборот одним только выражением лица показывала, насколько ей хорошо. Но затем всё поменялось.

Когда тело налилось тяжёлым свинцом, а желание оставаться у руля не позволяло сдаться и пасть перед мужчиной, Тереза закрыла глаза, вдыхая терпкий запах их тел через рот, и на автомате покачивала бёдрами вверх, а затем вниз. Была без сил, что не осталось незамеченным для зелёных глаз шатена, и всё равно продолжала контролировать их секс в одного. Зная, как надавить, как сломать её окончательно, мужчина хотел увидеть её умоляющий взгляд в одной просьбе: «Не могу, сделай всё сам». Осталось только всё правильно обыграть. Он ведь тоже не железный, а эта романтика только разогревала его сердце, да и не только. Ещё кое-что, ниже пояса.

- Тереза… – нежно протянул её имя, вложив всю ласку, на которую действительно способен, а затем обхватил тело за рёбра для своего удобства.

Она уже ничего не слышала, лишь только наслаждалась: Гарри поддался вперёд и обхватил губами розовую горошинку. Оказавшись во рту, она сразу встретилась с тёплым языком, который заигрывая начал теребить и заводить ещё сильнее. Но на ласки Тереза совсем не отреагировала, что означало одно – пора действовать дальше. Вход пошла присущая ему грубость, вырвавшаяся через резкую хватку, мужчина взял тёмные густые волосы и стал наматывать на кулак. Ёё голова всё сильнее и сильнее отклонялась назад, игральный стол перевернулся, карты сменились, появилась знакомая грубость. Запищала от боли, волосы будто выдирали.