Наследники Хамерфела - Мэрион Брэдли

— …особенно когда он пообещал нам помочь отвоевать Хамерфел, — закончил его мысль Аластер.

Лениза встала и принялась расхаживать по комнате, а Ювел семенила за ней, оскалив зубы и шлепая лапами по полу.

— Значит, вот как? Он обещал? И по какому праву он это обещал? Разве имеет он право вмешиваться в наши дела? — произнесла она. Было очевидно, что сейчас ее разбирала такая злость, что ей даже трудно говорить. — Я не хочу, чтобы эта земля превратилась в объект очередного грабительского набега Хастуров, которые спят и видят, как бы расширить королевство от Теморы до Стены Мира.

— Вы не знаете короля Айдана, — возразил Конн. — Я считаю, что лично он лишен амбиций, но он хочет, чтобы на этой земле восстановился мир и порядок. Он терпеть не может все эти мелкие войны и кровавые междоусобицы, перевороты и беспорядки. Он хочет лишь одного: чтобы в Хеллерах воцарился мир.

— Но когда мы все станем подданными Хастуров, — спросил Лениза, — что будет с такими людьми, как мой дед?

— Единственный способ узнать — это спросить их обоих, когда они встретятся.

— Это, вероятно, можно организовать. В самом деле, если король Айдан задумал укрепить власть в горных районах, то рано или поздно он этого добьется, — произнес Конн. — Но мы поклялись ему поднять людей против Сторнов, чтобы король мог на законных основаниях ввести армию в Хеллеры и положить конец мятежу Алдаранов.

Теперь, отказываясь претворять в жизнь этот основной пункт плана Айдана, он чувствовал себя предателем.

— Зачем нужна здесь армия Хастуров, если мы можем договориться друг с другом и, объединившись, обрести силу? — произнес Аластер. — И понятно, что угроза нападения со стороны Алдарана должна беспокоить только нас, а вовсе не нижнеземельских лордов, даже таких, как Хастуры.

— Пусть я мало в этом разбираюсь, но я слыхала, что есть договор, по которому вся эта земля находится под властью Хастуров, и мы не можем заключать меж собой соглашения без их одобрения. Когда Джереми I правил в Астуриасе…

— Похоже, надо попробовать привести сюда Айдана без армии, — перебил ее Аластер.

— Вот в этом-то и загвоздка, — сказала Лениза. — Как нам убедить Айдана прийти с миром?

Она подошла к кровати Аластера и присела на край.

— Если король настроен развязать войну в горах…

— Не думаю, чтобы он хотел войны. У меня создалось впечатление, что он рассматривает этот вариант как жестокую необходимость, которой он хотел бы всеми способами избежать, — обнадежил девушку Конн.

— Так или иначе, но мы должны убедить Айдана не развязывать войну, — начал Аластер, — но как только мы заявим об этом, он подумает, что мы замышляем предательство…

— Ерунда, — перебила его Лениза. — Скажи ему, что он может привести с собой сколько пожелает телохранителей, но никаких полков, которые будут вытаптывать наш урожай и которых надо размещать по деревням. Крестьяне и так не знают, чем прокормиться, не говоря уже о поставках продовольствия армейским интендантам.

— Минуточку, — сказал Конн. — Я говорил с королем Айданом, и мне кажется — он очень к нам расположен. Но у меня нет власти приказать королю явиться сюда или оставаться дома. Он пообещал нам армию, но я не знаю, имел ли он при этом намерение прибыть сюда лично.

— Тогда его надо как-то убедить в необходимости этого, — продолжала настаивать Лениза. — Нет ли у вас или у вашей матери, прожившей все эти годы в Тендаре, знакомого, кто имел бы влияние на короля или хотя бы состоял в родстве с королевской семьей?

Ответил Аластер:

— Кузен короля, Валентин Хастур, уже много лет добивается руки моей матери, но я не хочу просить ее использовать свое влияние таким образом. И не думаю, чтобы она это сделала даже по моей просьбе. Кроме того, один из моих ближайших друзей — приемный сын королевы и родной сын одной из ее любимых кузин, — продолжил Аластер, — но он в Тендаре…

— Если ты имеешь в виду Гейвина, — произнес Конн, — то он настоял на том, чтобы отправиться с нами, и в данный момент находится в доме Маркоса, охраняя мать и Флорию. Разумеется, он мог бы убедить короля или хотя бы королеву, — тут Конн погрустнел, — но королева сейчас в таком состоянии, что не может никому оказать помощь. Когда мы выезжали из Тендары, она была едва ли не при смерти.

После этих печальных новостей всем вдруг сделалось тоскливо, и в тишине стал слышен шум, доносившийся из зала. Чуть позже вошла Джермилла.

— Хозяин дал указание, чтобы вы ложились спать пораньше, сколько еще людей собирается прийти сегодня ночью, чтобы требовать встречи с вашими гостями?

— Я никого не жду, — ответила Лениза, широко раскрыв прекрасные невинные голубые глаза. — Но если только это не банда вооруженных наемников, впусти их, кто бы там ни был.

Что-то проворчав, Джермилла направилась к двери и распахнула ее.

В комнату вошел промокший до нитки Гейвин Деллерей. Его изысканно завитые и накрашенные волосы теперь висели сосульками, с них капала вода.

— Аластер, дорогой мой друг! Что за странная и непонятная вещь приключилась со мной! Я спал в доме Маркоса и вдруг проснулся, хотя сон мой был крепок и здоров. Я видел во сне, что стою в тронном зале короля Айдана и он приказывает мне немедленно, подчеркиваю — немедленно, идти сюда, под дождем, чтобы узнать, как твои дела, а во всей деревне не нашлось даже старого зонтика.

Он поклонился Ленизе и Джермилле.

— Клянусь честью, местра, я ни в коем случае никому не желаю зла под этой крышей. Я не солдат, а менестрель.

«Ой, так ли это? — озадаченно подумал Конн. — Я ведь уже задавался вопросом, почему это Гейвин так настаивал, чтобы поехать с нами, и мне следовало бы догадаться, что король Айдан захочет иметь здесь свои глаза и уши. Гейвин и сам не понимал, что делает здесь, но вот как я опростоволосился…»

Аластер и Лениза, очевидно, пришли к тому же заключению. Они заговорили одновременно, и Гейвину пришлось поднять руку, чтобы остановить их.

— Пожалуйста, прошу вас, — произнес он, — дайте хоть немного обсохнуть у огня, прежде чем втягивать меня в интриги.

Лениза просто сияла.

— Вы, верно, посланы нам богами. А может быть, вы ангел, который является в нужде?

Джермилла фыркнула.

— Христофоре говорят, что ангелов можно встретить в довольно странных местах, — заметила она. — Но воистину впервые в жизни я вижу, что бог наш — большой шутник, раз он посылает нам ангела с выкрашенными в лиловый цвет волосами.

Гейвин вытаращил глаза.

— Кто? Я? Это я-то ангел? О Властелин Света, воистину у тебя плоховато с посыльными! Так в чем же, собственно, дело?

Аластер сел на кровати и, расстелив край одеяла у себя в ногах, предложил другу сесть. Он сказал: