Хаоспатрон - Вячеслав Шалыгин

– Понятно, – Вадим задумчиво кивнул. – Двое погибли, вы трое вернулись, а отец и Лунев пропали. А проводница была местной, то есть если и выбралась из переделки, осталась в Камбодже.

– Скорее всего так, – согласился Купер. – Вы верно мыслите, Вадим Евгеньевич. Если кто-то и способен прояснить ситуацию, кроме самого майора Фролова, так это Андрей Лунев. Но лично я не слышал, что он выбрался.

– А вы вернулись, – по-прежнему задумчиво проронил Фролов. – И… что было дальше?

– Мы хотели отряд встретить, предупредить, что дальше хода нет, но опоздали, – ответил Бондаренко. – Отряд попал в засаду и рассеялся. Пришлось нам самостоятельно выбираться. Два дня шли до Меконга, потом лодку раздобыли, поплыли вниз по реке, на пятый день высадились на побережье и наткнулись на поисковую группу. Повезло, в общем.

– И никто из других выживших не упоминал ни о майоре Фролове, ни о Луневе?

– Никто. Наоборот, все у нас спрашивали, куда подевались майор и другие ребята. Позже, уже в ленинградском госпитале, упоминали майора Фролова, но мельком.

– Это как?

– Приезжал замполит, капитан Кулемин, беседовал с нами, с каждым по отдельности, вот он и упоминал. Просто спросил, когда видели майора в последний раз. Я ответил. И все. Дальше замполит о других начал расспрашивать, а потом и вовсе на общие темы перешел. Так понимаю, для моральной поддержки и одновременно для устрашения приезжал капитан Кулемин, хотел намекнуть, что лишнего болтать не следует.

Фролов уже почти не сомневался, что речь идет именно о том Кулемине, которого упомянул полковник Грачев, но все-таки уточнил:

– Минуточку! Кулемин? Слышал недавно эту фамилию.

– Неудивительно, – Бондаренко усмехнулся. – Он теперь в Минобороны какая-то шишка.

– А в твоем списке его не было, – Фролов снова обернулся к Гаврилову.

– Разве? – Гаврилов сделал невинное лицо. – А по-моему, я упоминал замполита… разве нет? А-а, ну да, вы ж спрашивали, кто вместе с нами выбрался. А Кулемин только через месяц объявился. Скажи, Купер!

– Да, так и было. Ходили слухи, что он пешком до самого Пномпеня топал по джунглям. Кое-как выжил.

– Теперь ясно, – Вадим все-таки покосился на Гаврилова с недоверием, а затем снова сосредоточился на Купере. – Спасибо, Федор Сергеевич. Извините, что отвлек. Минуточку… еще раз извините.

У Фролова зазвонил телефон, и он отошел в сторонку, но предварительно жестом дал понять, что разговор на самом деле пока не закончен. Поговорил Фролов коротко. Оказалось, звонивший ему абонент сидел в машине, которая припарковалась на другой стороне улицы. Вадим Евгеньевич перешел дорогу и сел в авто. Поскольку передние стекла машины не имели тонировки, было хорошо видно, как водитель машины и Фролов о чем-то разговаривают и рассматривают какие-то бумаги, вынимая их из серой картонной папки.

– Так, так, – Бондаренко обернулся и смерил насмешливым взглядом старого приятеля. – Это какие такие подвиги ты себе приписал? Ну-ка расскажи.

– Да там… – Гаврилов неопределенно помахал рукой. – Проехали, короче! Лучше расскажи, как живешь.

– А ты не знаешь? – Купер иронично посмотрел на приятеля. – Нормально живу. А у тебя что стряслось, почему тебя в оборот взяли?

– Не меня, Федя, всех нас взяли, – Гаврилов с опаской покосился на помощников Фролова, которые топтались рядом со служебным «Мерседесом». – Три вихря, прикинь! За три дня! И все в Москве и пригородах.

– Вихри от… хаоспатронов?

– Вот именно, – Гаврилов перешел на заговорщицкий полушепот: – Прикидываешь, чем это может обернуться? То-то!

– Я понял, – Купер тоже покосился на людей Фролова. – Серьезные граждане этим делом занимаются.

– А то! С этими не забалуешь. Так что, Федя, расслабься и наблюдай. Может, чего полезного увидишь, в сериал вставишь для достоверности.

– Я мелодрамы снимаю, а не боевики про крутых спец-агентов.

– Ага, жена с тещей от твоих сериалов просто кипятком писают, – Гаврилов усмехнулся. – А я все жду, когда ты, как тезка твой, Фенимор Купер, по войнам с дикарями начнешь прикалываться. Мог бы, кстати, о наших приключениях в джунглях что-нибудь снять. Зашибись получилось бы.

– И сколько я прожил бы после этого? – Купер покачал головой. – Даже гонорар не успел бы потратить. Не помнишь, что ли, как нас запрессовали? Я после дембеля год не спал от страха и не говорил почти ни с кем. Все боялся, что сболтну лишнего – и абзац.

– Это да, – Гаврилов вздохнул. – Выходит, правильно боялся. Видишь, как быстро нашли, когда потребовалось. Значит, держали руку на пульсе. Все тридцать лет. Уже и страны той нет, и в чем был смысл той операции, все забыли, а не снимают нас с кукана товарищи из прошлого. Зашибись мы тогда вляпались. Как говорится, раз и навсегда.

– Ты еще кого-нибудь из наших видел?

– Карася как-то встречал, лет пятнадцать назад. Он тогда машины из Германии перегонял. Молотова видел года три тому. Бочонок бочонком стал, чем занимается – не знаю, но весь в заботах каких-то. А ты кого видел?

– Вот так, нос к носу – ты первый. Еще показалось, что Андрея Лунева видел, но… сам понимаешь. Не поручусь.

– Студента? – Гаврилов насторожился. – Ты ж Фролову сказал, что не видел его больше. Тоже соврать решил? С чего вдруг?

– Сам не знаю, – признался Федор. – Только я, кстати, не соврал, а умолчал! Поскольку не уверен.

– Да ладно! – Гаврилов хмыкнул. – Можешь не оправдываться. Ну, и чего? Как он выглядел?

– Ну, как тебе сказать, – Купер задумчиво потер подбородок. – Издалека вроде бы он, только походка изменилась… помнишь, у майора такая была, словно у тигра. Не идет, а крадется, мощно так, в любую минуту готов прыгнуть! Фактура, одним словом!

– Горазд ты пули отливать, – Гаврилов усмехнулся. – Хотя да, фактура у Лунева была что надо. Научился у майора Фролова. Ну, а ближе?

– А ближе… – Купер кивком указал на тонированное стекло «Мерседеса». – В зеркало давно смотрел? Ты хоть и стрижешься, как в армии, а все равно уже не тот, верно? Седина, морщины, пузо, да и ходишь не пружинисто. Годы берут свое, верно?

– Что имеем, то имеем, – Гаврилов погладил живот. – Намедни сорок девятый годок разменял.

– Ну вот. А парень этот, которого я поначалу за Андрюху принял, лет на двадцать пять выглядит, ну, тридцать, не больше. Но сходство! У меня ведь глаз наметан, да только как в такое поверить? Нет, можно и в наши годы хорошо выглядеть, но не настолько, чтобы тебе без всякого грима, да еще в упор четвертак давали. Короче, пока я с сомнениями боролся, он в толпе исчез.

– Может, тоже сын?

– Не знаю. По возрасту подходит, но… не знаю. Только, если… с Объектом как-то связано. Помнишь, какие мы оттуда вышли? И от зеленой заразы избавились, и синяков не осталось, и бодрые такие. Ты еще пошутил, что Объект, если попросить, может и вылечить от всех болезней, и бессмертными сделать. Может, с Андрюхой так и случилось?

– Ты тихо! – шепнул Гаврилов и воровато оглянулся. – Не заикайся даже про это, пока не спросят! А спросят, отпирайся до последнего.

– Они же вроде в курсе, – Федор покосился на Фролова, который по-прежнему маячил в окне чужой машины и увлеченно беседовал с водителем.

– Они в курсе «дыма без огня», понял? И все. Остальное – тайна, покрытая мраком. На объекте мы не были и что там внутри не знаем, понял?

– Это кто тебя так проинструктировал? Кулемин?

– При чем тут Кулемин?! – Гаврилов осекся. – Короче, Купер, поверь на слово. Объект – табу! – Гаврилов на миг приложил палец к губам и выразительно округлил глаза. – Все, проехали! А помнишь мичмана Карпенко?

Последний вопрос Гаврилов задал нормальным тоном, без заговорщицких ноток. Явно с расчетом на то, что его услышит Фролов. Вадим Евгеньевич закончил разговор, покинул чужое авто, прихватив серую папку с собой, и направился к бывшим морпехам.

– Этого моржа? – поддержал Купер игру Гаврилова.

– Я по телевизору его видел! Показывали форум экономический, международный, он интервью давал. Карпыч на Украине теперь какой-то крупный бизнесмен, прикинь! Во-от такая ряха, лысый, как шар бильярдный, а усы те же!

– Неисповедимы пути господни, – Бондаренко покачал головой. – Хотя, если по сути, что изменилось? Был мичманом, стал миллионером, но в душе так и остался «товарищем прапорщиком».

– Факт! – Гаврилов обернулся к Фролову. – Вадим Евгеньевич, может, прервемся на пару часиков? Мы с Федором Сергеевичем на слюну изошли, очень уж хочется по рюмке чаю дернуть за встречу. Столько лет не виделись, столько вспомнить надо.

– Понимаю, но… – Фролов обернулся и подозвал Давыдочкина. – Останетесь здесь. Мне нужно съездить кое-куда, проверить информацию. Федор Сергеевич, приютите товарищей, если продрогнут? В вашем трейлере найдется местечко?

– Замерзнуть не дам, – пообещал Бондаренко.

Фролов, прощаясь, пожал ему руку, а затем отвел в сторонку Давыдочкина. Дав помощнику какие-то ценные указания, Фролов сел в машину и уехал.