Дзен и искусство ухода за мотоциклом: исследование о ценностях - Роберт М. Пирсиг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я помогаю Крису подняться на ноги.
— Ты шел немного быстрее, чем нужно, — говорю я. — Теперь склон становится круче, и надо идти медленнее. Если идешь слишком быстро, то сбиваешь дыхание, а когда сбиваешь дыхание, кружится голова, а это ослабляет дух, и ты думаешь: зубцах. Этот камень ненадежен. С этого места снег видно хуже, хотя оно и ближе. Такие вещи все равно следует замечать. Жить ради какой-то будущей цели — мелко. Жизнь поддерживают склоны горы, а не ее вершина. Именно на склонах все растет.
Но, разумеется, без вершины никаких склонов не будет. Вершина определяет стороны. Вот мы и идем… идти еще долго… некуда спешить… шьгеза шагом… а для развлечения — небольшой Шатокуа… Размышления про себя — гораздо интереснее телевизора; так жалко, что на них не переключается больше людей. Вероятно, они считают, что то, что они слышат, — не важно, но не важно оно никогда не бывает.
Есть большой отрывок о первом занятии Федра — после того, как он дал то задание: «Что такое качество в мысли и утверждении?» Атмосфера была взрывоопасной. Почти все злились: их раздражал этим вопросом — как и его самого.
— Откуда мы можем знать, что такое качество? — говорили они. — Вы должны нам рассказать!
Тогда он сказал им, что тоже не может этого вычислить и действительно хочет узнать. Он и задал эту тему в надежде, что у кого-нибудь найдется хороший ответ.
Это все и решило. Рев негодования потряс комнату. Прежде, чем шум улегся, какой-то учитель просунул голову в дверь посмотреть, в чем дело.
— Все в порядке, — сказал Федр. — Мы просто случайно споткнулись о настоящий вопрос, и от шока пока трудно оправиться.
Некоторые студенты с любопытством прислушались к тому, что он сказал, и шум постепенно стих.
Тогда он воспользовался моментом для краткого возвращения к своей теме «Разложение и Загнивание в Церкви Разума». Вот мера этого разложения, сказал он: студенты негодуют, если кто-то пытается их использовать для поисков истины. Предполагалось, что вы будете симулировать этот поиск истины, имитировать его. Действительно искать ее — значило бы навлечь на себя проклятье.
Правда в том, говорил он, что сам он искренне хочет знать, что они думают — не для того, чтобы поставить им оценку, а потому, что он действительно хочет это знать.
Они удивленно смотрели на него.
— Я просидел всю ночь, — сказал один.
— Я уже готова была заплакать от злости, — призналась девушка, сидевшая у окна.
— Вам надо было предупредить нас, — сказал кто-то третий.
— Как я мог вас предупредить, — спросил он, — когда не имел ни малейшего представления, какой будет ваша реакция?
Некоторые из удивленных начали кое-что понимать. Он их не разыгрывал. Он действительно хотел знать.
Очень странная личность.
Потом кто-то произнес:
— А что вы думаете?
— Я не знаю, — ответил он.
— Но что вы думаете?
Наступила долгая пауза.
— Я думаю, такая вещь, как Качество, существует, но только попытаешься ее определить, что-то сразу слетает с катушек. И ты не можешь этого сделать.
Одобрительное бормотание.
Он продолжал:
— Почему так происходит, я не знаю. Я рассчитывал, может быть, найти какие-то идеи в ваших работах. Я просто не знаю.
На этот раз класс молчал.
На последующих занятиях в тот день немного так же шумели, но по нескольку студентов в каждом классе дали благожелательные ответы: очевидно, что в обеденный перерыв первое занятие широко обсуждалось.
Несколько дней спустя он разработал собственное определение и написал его на доске, чтобы можно было скопировать для потомства. Определение было таким: «Качество — характеристика мысли и утверждения, признаваемая не-мыслительном процессом. Поскольку определения являются продуктом жестко ограниченного, формального мышления, качество не может быть определено».
Тот факт, что это «определение», на самом деле, было отказом определять, не вызвал никаких комментариев. Студенты не обладали формальным образованием, которое подсказало бы им, что это утверждение в формальном смысле — иррационально. Если не можешь что-либо определить, то не можешь и формально, рационально знать, что оно существует. Рассказать кому-нибудь другому о том, что это такое, тоже не можешь. Фактически, не существует никакой формальной разницы между неспособностью дать определение и глупостью. Когда я говорю: «Качество не может быть определено», то на самом деле я формально утверждаю: «Я глуп относительно Качества».
К счастью, студенты этого не знали. Если бы они выступили с такого рода возражениями, он бы в то время просто не смог им отвечать.
Тогда же под определением на доске он написал: «Но даже если Качество нельзя определить, вы знаете, что это такое!» — и буря поднялась снова.
— Нет, не знаем!
— Нет, знаете!
— Нет, не знаем!
— Нет, знаете, — сказал он: у него под рукой имелся материал, чтоб им это показать.
В качестве примера он выбрал два студенческих сочинения. Первое было хаотичным и бессвязным, с интересными идеями, которые ни к чему не приводили. Второе было великолепной работой студента, которого самого озадачило, почему получилось так хорошо. Федр прочитал оба, а затем попросил поднять руки тех, кто считал первое лучшим. Поднялось две руки. Он спросил, кому больше понравилось второе. Поднялось двадцать восемь рук.
— В любом случае, — сказал он, — то, что заставило подавляющее большинство поднять руки за второе сочинение, — его я и называю Качеством. Поэтому вы знаете, что это такое.
Наступило долгое глубокомысленное молчание, и он его не нарушал.
В интеллектуальном смысле это было возмутительно, и он это знал. Он больше не учил — он индоктринировал. Он воздвиг воображаемую сущность; определил ее как не способную быть определенной; несмотря на протесты студентов, сказал им, что они знают, что это такое; и продемонстрировал это способом, настолько же логически запутанным, как и сам этот термин. Ему сошло с рук потому, что логическое опровержение требовало большего таланта, чем таланты всех его студентов вместе взятых. После этого он постоянно поощрял такие опровержения, но их не последовало ни разу. Он импровизировал дальше.
Чтобы укрепить мысль о том, что они уже знают, что такое Качество, он разработал порядок, по которому в классе зачитывались четыре студенческие работы, а он заставлял всех выстраивать их сообразно Качеству на листке бумаги. То же самое проделывал сам. Собирал листки, подбивал итог на доске и выводил среднее значение мнения всего класса. После этого
