Муким-ханская история - Мухаммед Юсуф Мунши

и взгляда (пророка), являются основными принципами божественного закона, получаемыми при наличии подобного откровения, а не обыкновенными эмоциональными переживаниями (человека). Отсюда же то, что если бы случилось людям высших богословских познаний и благородным господам (веры) оказаться в противоречии с возвещаемыми пророком велениями, то это не имело бы значения, что подтверждается самим пророком, да будет ему мир! Очевидность подобного положения в такой степени устанавливается некоторыми из сподвижников (пророка) через (соответствующие) коранские стихи и хадисы, что его невозможно опровергнуть. И священный стих (Корана) “он (Мухаммед) не говорит по своему желанию. Он (Коран) — откровение, ему открываемое[516] — обобщает все выводы (откровений). Впрочем, Аллаху лучше знать истину!

После подобного рода вступления приведем вкратце существо первой ошибки этих упорствующих (в своей ереси) людей таким образом, который принят у суннитских ученых, осудивших неверие шиитов. Пророк, — да будет ему мир! — неоднократно выражал языком откровения хвалы высокодостойным (своим) наместникам, всякое же слово пророка по точному смыслу (вышеприведенного) стиха Корана: “он (пророк) не говорит по своему желанию” — есть откровение свыше.

Шииты же, ересь коих осудили, отвергли эти слова пророка и тем самым) отвергли откровение. Отрицание же откровения есть неверие. В своих возражениях людям сунны[517] в качестве довода (шииты) приводят следующее: “Указанное повеление касается существа того, кому вы следуете, т. е. второго халифа. По вашим религиозным воззрениям, — так, как это сказано у Амиди[518], одного из ваших уважаемых ученых, в его комментарии на книгу Мавакиф[519], которая также является одной из ваших авторитетных книг, — видно, что пророк, да будет ему мир! — находясь на смертном одре и чувствуя свою кончину, во внимание к тем распрям, которые (неизбежно) произойдут в мусульманской общине (после его смерти), соизволил сказать: “Принесите мне бумагу! Я напишу вам нечто, чтобы вы не заблудились после меня”. Омар же, не понимая основного намерения пророка, сказал: “Поистине над мужем этим восторжествовала болезнь: он бредит. Нам достаточно Книги Аллаха!” Присутствующие при этом верующие, заспорив, подняли громкий крик. Пророк, — да будет ему мир! — в это время встревожился и сказал: “Уйдите от меня: неприлично пререкаться предо мною!” Несомненно, что человек, с намерением придавший словам пророка, — да будет ему мир! — значение бреда и воспрепятствовавший (исполнению) его приказания, тем самым отверг бы и откровение. Между тем всякое действие, всякое слово пророка есть результат внушения свыше, согласно точному смыслу упомянутого (коранского) стиха, отвержение же (этого внушения или) откровения есть неверие в соответствии с тем, что вы признали и на что указывает всевышнее слово: “Те, которые не принимают во внимание того, что ниспослал Аллах, суть неверующие”[520]. По сему каким образом человек при таком положении может быть достоин занять место преемника пророка?”

Точно так же, не понимая слов повелителя правоверных (Омара), шииты вкратце так неубедительно сформулировали свои ложные мнения: “Если не доверять словам пророка, сказанным на смертном одре под влиянием болезни, то ведь повеление пророка передать Абу Бекру имамат[521] было сказано также на смертном одре, отсюда каким же образом можно обосновать наместничество (Абу Бекра)? Так что ваши указания на подтверждение его халифства таковы же, (как и на халифство Омара)”.

Возражение этим заблудшим людям таково. Подобные ошибочные мнения их в высокой степени несостоятельны по разным причинам. (Из них) первая та, что суннитские ученые, осудившие неверие этого народа, выразили это столь категорическими и исчерпывающими аргументами, что ими наполнены (целые) книги и (создалось) определенное решение о неверии названного народа упомянутым образом. Эти же безумцы по незнанию предпосылок рассудочного порядка и правил, основанных на предании, не приняли во внимание, в каком смысле последователи сунны, осудившие вышеотмеченным образом их неверие, понимают (изложенное).

Сущность мышления этих возлюбленных[522] такова. Пророк, — да будет ему мир! — по внушению свыше изрекал похвалы и одобрения трем своим преемникам и не прекращал этого до своей кончины, так что это получило широкую огласку (и засвидетельствовано многими достойным образом). Всякое же слово пророка рассматривается как сказанное на стадии откровения (ему), согласно точному смыслу вышеупомянутого (коранского) стиха. И нет сомнения, что высказывание пророком (этих) похвал и восхвалений принадлежит к виду внешнего откровения, потому что при приступе к подобным похвалам нет места ожиданию божественного внушения, а после истечения срока этого ожидания — нет действия по (внушенным) мыслям и решениям, т. е. всего того, что свойственно откровению внутреннего порядка. И осуждение достопочтенных возлюбленных (т. е. суннитов) есть возврат к отрицанию внешнего откровения, что является чистейшим неверием. При решении же, что эти похвалы и восхваления (пророком своих ближайших преемников) по смыслу будут внутренним откровением, (как уже упоминалось) и что хотя внутреннее откровение в своем начальном состоянии и допускает возможность ошибки, но ему не свойственно утверждение ошибки (до конца). Дело в том, что три (первых) халифа (или преемника пророка), будучи восхвалены им, так и остались в этом почете и славе и скончали в нем свою жизнь. И отрицание упомянутым порядком внутреннего откровения тоже является неверием в силу того, что поддержание пророком своего (права быть) муджтахидом[523] абсолютно.

Другое возражение этим заблуждающимся невеждам, запачкавшим свои языки этим сквернословием и таким образом осуждением в неверии по отношению к Омару, таково. Они при всем том в упомянутое выражение предания внесли обман, увеличив это предание вставкой слов: “этот муж (вместо — пророк) бормочет в бреду”, приписав таким образом владыке правоверных Омару, — да будет им доволен Аллах, — в отношении благородной личности пророка (непристойные слова) “бредовое бормотание”. Это же является в высочайшей степени ложью, клеветой и злостным наветом. С другой стороны, они пренебрегли точными словами, имеющимися в упомянутом ими труде Амиди, которые опровергают их лживые притязания, потому что приведенное у Амиди предание в его авторитетном комментарии на “Мавакиф” читается (в арабском оригинале) таким образом:

“И сказал ал-Амиди, — да будет к нему милостив Аллах! — были мусульмане при смерти пророка, — да будет ему мир! — держащимися одной веры и одного пути. А потом только поднялись между ними разногласия сначала в вопросах иджтихада[524], с которыми не связаны ни вера, ни неверие. И было их намерением установление правил веры и продление твердого божественного закона. И это разногласие их подобно тому разногласию, которое произошло при смертельной болезни пророка, — да будет ему мир! — и вызвало его слова: “Принесите мне бумаги, я напишу для вас записку,