Астма. Высокая турбулентность (СИ) - Нокс Вероника

Мы с мамой обнялись, а потом сели пить чай. Я рассказала о работе и последних новостях, вкрадчиво опуская тему с Дино. Родители ничего не знали о его приезде до сих пор, а я понятия не имела, слышали ли они от Виталия Сергеевича, как им об этом сказать и стоит ли вообще. Эта новость непременно запустит цепную реакцию: они сразу начнут что-то подозревать, а вибрации передадутся Максу.

— Ладно, мам. Ты уже засыпаешь на ходу. Я пойду в кирину комнату, дождусь ее.

— До утра останешься?

— Почему бы и нет. Спокойных снов.

— Спокойной ночи, дорогая.

Проводив маму взглядом, я зашла в комнату, где прошли мои детские годы. С тех пор здесь многое изменилось: сестра поменяла цвет обоев, заменила нашу двухэтажную кровать на большую двуспалку и купила письменный стол с креслом поприличнее. Также на противоположной от кровати стене еще лет шесть назад появился красивый плазменный телевизор и игровая приставка — подарок папы.

В те годы компания Макса начала, наконец, окупаться, а мой отец, который по сей день работает его замом по основному направлению бизнеса, стал получать щедрые бонусы за преданную и самоотверженную работу. Папа был вне себя от счастья, получив возможность, наконец, закрыть ипотеку и бесконечные кредиты. Однако он не забывал побаловать своих любимых девочек. Одновременно с этим молодой успешный бизнесмен Максим Остапов стал частым гостем в нашем доме.

Я плохо помню, как так у нас с Максом все закрутилось. Мне было тогда почти 27, а ему около 30-ти. Я защищала кандидатскую, постоянно училась и много работала, успевая лишь изредка встречаться с друзьями. На личном фронте превалировали недолгие романы, которые заканчивались либо моим разочарованием, либо жалобами парней на мою вечную занятость. У Макса была похожая история: почти все время он отдавал развитию своей IT-компании, порядком устал от случайных связей и коротких интрижек. Начав видеться в родительском доме, мы быстро нашли общий язык. Сначала Максим дал за меня рекомендации своему отцу Виталию Сергеевичу — главврачу ЦКБ РАН. Ну как, рекомендации. Наши семьи стали общаться, и Макс как-то за ужином предложил идею, которую все единогласно поддержали. А спустя еще немного времени наша с Максимом спонтанная пятничная вылазка в клуб закончилась бурным сексом у него дома. Он сразу предложил мне съехаться, а я была совсем непротив.

Максим — со всех сторон положительный мужчина: умный, симпатичный, успешный, а самое главное, не ограничивающий моей свободы и бесконечно уважающий меня. Не говоря уже о том, как его обожали мои родители. Папа не раз, подвыпив, говорил своему боссу, что хотел бы иметь такого сына, как он.

И вот, прошло больше трех лет нашей совместной жизни. Нам было хорошо вместе. Уж не знаю, от того ли, что мы друг другу действительно подходим, или от того, что все это время каждый из нас строил собственную жизнь, пользуясь лишь поверхностными преимуществами совместной.

Родители давно подначивали нас с женитьбой, а мы обоюдно отвечали, что распишемся, когда запланируем детей. Как-то раз мы даже всерьез заговорили об этом, но дальше разговора не зашло. Нужно было "добить" карьерные цели, которых и у меня, и у моего мужчины было в достатке. Накануне моей конференции в Нью-Йорке Макс сказал, что присматривает кольцо и спросил меня, какой камень я бы хотела. Это было вполне в его духе: прагматичный подход ко всему. Не удивлюсь, если секс он тоже планировал в своем календаре, но жаловаться мне было не на что, это правда.

Принять его предложение осенью того года было закономерным и очевидным шагом в моей жизни. По-другому просто и не могло быть. На этот август планировалась свадьба, скоро нужно начинать подготовку, брать отпуск, обращаться в агентство. Но была ли я сама готова?

Я жила в зоне комфорта и не задавала вопросов ни ему, ни самой себе. До последнего времени. Но в мою жизнь внезапно ворвался человек, который перевернул все вверх дном в моем идеальном порядке. А я любила этот порядок, уважала и берегла. Годами создавала его, пряча все самое тайное в маленькой коробке.

Сейчас я стояла напротив единственного предмета мебели, который не менялся в этой комнате уже больше десяти лет, а в моей груди разгорался темный пожар — отражение чьих-то глаз. Открыв угловую секцию и подставив под ноги несколько коробок с обувью, я стала вытряхивать на пол содержимое самой верхней полки: запасное постельное бельё, пляжные полотенца, старые купальники… Пока наконец не нащупала небольшую коробку, лежащую на аккуратной стопке из нескольких вещей. Достав находку, я села на пол.

Что же со мной происходит? Как я могу подвергать сомнению отношения с человеком, которого знаю шесть лет, с которым у нас такое чуткое взаимопонимание, который столько сделал для меня и моей семьи? Как я могу наплевать на чувства моих близких? Неужели я могу позволить себе подвести отца и Виталия Сергеевича? Но, возможно, причина была не только в родственных связях. Все это жизнь и проза, мои разумные отговорки. Благородная ложь во спасение собственного "я". Разве это в действительности меня волновало?

Я никак не могла понять, что Дино делает со мной. Это не было сравнимо с обычным влечением, желанием проводить время вместе, спокойным сосуществованием двух сердец. Рядом с этим мужчиной я всегда теряла рассудок, тогда и сейчас, не могла мыслить трезво и разобраться, где заканчивается его влияние и начинаюсь настоящая я.

И дело не в том, что я становилась более пылкой, способной на что угодно, даже на безумство. Он заполнял всю мою вселенную. Его тепло дарило чувство невесомости, подозрительного умиротворения, желания просто быть, без всяких "за", "против" и "вопреки". Не смея признать это чувство, я плевалась вспышками злости по отношению к нему. Там, где-то на подкорке не переставая рождались сверхновые, озаряя ярким светом темную материю моих страхов.

Больше всего я боялась раствориться в нем настолько, что потеряю себя, свои цели и устремления. Просто зависну на его орбите, вращаясь в бесконечном потоке блаженства — так долго, сколько он позволит. И самое страшное было в том, что в любой момент он мог по щелчку, по какой-то своей очередной прихоти все это прекратить, проглотить меня, как черная дыра.

Я сидела на полу перед ветхим девчачьим дневником в обнимку с черной толстовкой и пыталась ответить на вопрос, что бы стало со мной. Добилась бы я всего того, что имею, оставшись с Дино в США. Если бы судьба не разлучила нас… Хватило бы мне амбиций исполнить свое предназначение или чувства к нему поглотили бы меня без остатка?

Как долго я знаю этого человека и достаточно ли этого, чтобы круто изменить мою жизнь? Что с ним происходило все эти годы? Что случилось тогда, в тот злополучный день? Слишком много вопросов так и осталось без ответа. Дино всегда обладал надо мной какой-то неземной, космической властью.

Вчитываясь в свои записи многолетней давности, я силилась понять, что я испытывала к нему. Я сравнивала это с астмой: рядом с ним я дышу, а без него случаются приступы удушья, и это похоже на зависимость, болезнь. А, может быть, я не права? Быть может…

— Ого, Ленка… У тебя все в порядке?

Я подняла взгляд и увидела мою сестру. Кира стояла, прислонившись к шкафу, и обеспокоенно смотрела на происходящее. И вот как это выглядело со стороны: внезапно пришедшая в родительский дом старшая сестра безмолвно сидит посреди ее комнаты на полу. За окном ночь. Вокруг разбросаны выпотрошенные из шкафа вещи. Шкафа, которым старшая сестра уже давно не пользуется.

— Я… Я просто очень устала, Кир.

— Что это? — сестра присела на пол возле меня и схватилась за кусочек черной ткани, оглядев рисунок. — Это же худи Дино… Я прекрасно его помню. Он был в нем в тот день, когда мы все познакомились. Когда он меня спас!

Кира неловко улыбнулась. Затем перевела взгляд на мой раскрытый дневник, а я уставилась в пол и крепче сжала толстовку.

— Лен, что происходит?